В 2004 году к Unilever и Oxfam присоединились более 30 международных продовольственных компаний, глобальных и местных НКО, крупных фондов, а также представители государственных структур из Нидерландов, Европейской комиссии и Бразилии в рамках инновационного эксперимента под названием Sustainable Food Lab. Его цель — обеспечить «устойчивость продовольственных цепочек поставок», посредством нового процесса усилить совместное обучение на протяжении всей цепочки поставок
[185].
По мере развития проекта Sustainable Food Lab стало очевидно, что участники разделяют общее понимание взаимозависимостей, существующих в рамках действующей системы, и отлично понимают, к чему всё идет. Иными словами, они угодили в ловушку «гонки по нисходящей» и теперь наперегонки бегут к тому результату, которого на самом деле не хотят.
Масла в огонь продолжают подливать три взаимосвязанных набора усиливающих факторов
[186].
Рост предложения стимулируется увеличением производства и ростом прибыли, что ведет к дальнейшему увеличению капиталовложений и производственных мощностей (производители продовольственных товаров).
Рост спроса стимулируется повышением предложения, благодаря чему цена снижается, а доступность товаров растет, что вызывает дальнейшее повышение предложения, так как производители видят больше рыночных возможностей (продовольственные компании, розничные продавцы и потребители).
Увеличение производственных мощностей стимулируется падением цен, что подстегивает инвестирование в повышение эффективности землепользования для сохранения доходов от сельскохозяйственной деятельности (местные фермеры и крупные производители продовольственных товаров).
Первый и второй наборы сил стимулируют рост производственных мощностей, производства и спроса не только в продовольственной, но и во многих других отраслях. Действие этих факторов усиливается, когда в отрасли появляются и начинают доминировать крупные международные корпорации с доступом к финансовым ресурсам и продвинутым технологиям. При этом существует по крайней мере две новые характеристики производства продовольственных товаров, из-за которых действие этих базовых экономических сил становится проблематичным. В целом производители при увеличении объемов производства и снижении цен стремятся к снижению издержек на производство, пока чистая прибыль не станет настолько низкой, что у производителя пропадет стимул расширять бизнес. Но когда с проблемой падения цен сталкиваются фермеры и небольшие продовольственные компании в бедных странах, они часто продолжают увеличивать объем производства даже при нулевой прибыли или заведомом убытке. Для фермеров это единственный способ сохранить свой традиционный уклад жизни, в противном случае им придется оставить хозяйство и перебраться в город, где их ожидает ещё более неопределенное будущее. Поэтому они стремятся сохранить свой доход за счет повышения производительности в результате применения удобрений или пестицидов или обработки дополнительных земель (третий набор усиливающих факторов). Иными словами, реальность нашей глобальной продовольственной системы такова, что производство продолжает расти, а цены — падать даже при неблагоприятных экономических условиях. Или, как сформулировали участники проекта Sustainable Food Lab, «с повышением доходов растет объем производства, со снижением доходов объем производства тоже растет».
Это ведет ко второй отличительной характеристике глобальной продовольственной системы: повышение производства не может происходить бесконечно без вреда для экологической обстановки. В стремлении к непрерывному увеличению объема производства фермеры попали в замкнутый круг: они пытаются добиться краткосрочного повышения производительности, но это влечет за собой уменьшение плодородности почвы в долгосрочной перспективе и, как результат, требует ещё более отчаянных мер, чтобы сохранить объем производства и доход на прежнем уровне. Глобальный тренд перепроизводства привел к истощению более миллиарда гектаров плодородной почвы (это примерно территория Китая и Индии, вместе взятых) за последние 50 лет.
Функционирование этой системы определяется действием разных конфликтующих ментальных моделей. По словам Хэла Гамильтона, директора Sustainability Institute и содиректора проекта Sustainable Food Lab, «глобальная продовольственная цепочка — классический пример системы, вышедшей из-под контроля. Никто намеренно не стремился к тому, чтобы результатом его решений стала неустойчивая система. Отдельные люди принимают лучшие из возможных решений, но делают это в условиях фрагментированной системы. Большинство компаний убеждены, что выходом может стать применение технологий для повышения производительности. Обратная сторона медали состоит в том, что многие активисты борются против крупных компаний, которые, по их мнению, наносят вред экологии и разрушают местные фермерские сообщества. Правительства оказались между молотом и наковальней: с одной стороны они испытывают давление со стороны крупного бизнеса, желающего увеличить производство, а с другой — стремятся избежать политической нестабильности вследствие того, что фермеры оставляют свои хозяйства, которые становятся нерентабельными из-за падения цен. Правительства богатых стран ежегодно выделяют на субсидирование сельского хозяйства до $500 млрд. Правительства бедных стран лишены такой возможности. Однако в любом случае всем группам заинтересованных лиц следует принимать совместные решения ради достижения общих интересов и долгосрочного благополучия».
Цель проекта Sustainable Food Lab заключается в обеспечении недостающего звена через совместное «восприятие», «присутствие» и «осознание» — особый способ связать воедино различные обучающие дисциплины для решения комплексных проблем с участием разных заинтересованных лиц (см. приложение 3).
