– Эли, она твоя мать.
Он спустился вниз, чтобы открыть дверь, а Элис нехотя приложила трубку к уху и уселась на верхней ступеньке.
– Привет, ма.
– Привет, доченька. Как ты себя чувствуешь?
– Уже лучше, спасибо. – Элис сдвинула полотенце, чтобы оно не заслоняло ухо. Посмотрела вниз, но пока не видела, кто пришел. – Как там вы? Как плечо у Стива?
– У нас все хорошо, у него тоже. Мы готовимся к нашей медитации в горах. Это на следующей неделе. Медитация с молчанием. Советую вам с Нейтом тоже иногда так делать. Может, прихватите еще парочку дней, когда приедете к нам на День благодарения?
– Хм, пожалуй. А что, разве медитация не всегда сопровождается молчанием? – Сидя на ступеньке, Элис разглядывала свои ногти на ногах, серьезно нуждавшиеся в свежем педикюре, и пыталась вспомнить, когда делала его в последний раз. Не могла.
– В общем-то, да, ты права, – ответила мать. – Но все же говорят…
Нейт громко рассмеялся, и Элис перестала слушать мать, что-то бубнившую ей про медитацию.
– Эй, мам, я перезвоню тебе позже, ладно? К нам кто-то пришел.
– Конечно, доченька. Я тут целый день, кроме моих занятий с группой. Это в три по калифорнийскому времени, у вас это шесть.
Элис втянула воздух через нос, ее нетерпение нарастало.
– Запомни, твое тело нуждается сейчас в отдыхе. А чай из красного клевера превосходно балансирует гормоны. Хочешь, я пришлю тебе его?
– Мам, мне правда нужно идти.
– Да, да, я позвоню тебе перед сном, – сказала мать. – И отправлю тебе по почте немного красного клевера.
– О’кей, пока. – Элис закончила разговор и проворчала: – Всегда она со своим дурацким чаем.
– Что-что? – спросил снизу Нейт. Он остановился у лестницы, держа в одной руке лоток из фольги, в другой букет роз с обмотанными золотой бечевкой стеблями. Элис сразу узнала фирменный почерк соседки. – Салли сейчас принесла лазанью с цыпленком на ужин и цветы.
– Надо было пригласить ее в дом. – Элис спустилась вниз, думая о том, что визит Салли стал бы сейчас для нее лучшим лекарством.
– Она куда-то собралась и сказала, что позвонит тебе потом. Сейчас я суну вот это в холодильник, а эти поставлю в воду. Я не верю, что ты сейчас отдохнешь. Мне что – сидеть рядом с тобой и следить, чтобы ты не вставала? – Он улыбнулся, но его тон и само предложение рассердили Элис.
– Нейт, мне надоело лежать. Я належалась. Со мной уже все нормально. – Элис подняла кверху руки. – Дай я все сделаю. Тебе нужно работать. – Он согласился, отдал ей лоток и розы и снова направился в гостевую комнату.
Убрав лазанью в холодильник и поставив розы в воду, Элис сняла с головы полотенце и взъерошила мокрые пряди. Жалея, что не может сейчас сесть в саду и выкурить сигарету. Но раз дома Нейт, об этом не может быть и речи – это был еще один секрет, который она утаила от мужа. Вздохнув, она поискала в холодильнике что-нибудь вкусненькое, чтобы перебить тягу к никотину. Там были молоко, хлеб, одно яйцо, полбанки солений и три подвядшие морковки. Потом ей надо будет пойти за продуктами, если Нейт позволит ей выйти из дома.
Она достала хлеб с молоком и все, что требовалось для молочных тостов. О них Нелли упоминала в одном из писем как о быстром завтраке для Ричарда, когда тот неважно себя чувствовал. Сначала ей казалось, что все звучит отвратительно (тост, смоченный в теплом молоке), но результат оказался довольно вкусным. Поджарив хлеб и нагрев на плите молоко с ванилью, она залила почти кипящим молоком гренки и щедро посыпала их корицей и сахаром.
Кухня наполнилась аппетитными запахами. Элис только-только хотела достать тосты, когда зазвонил ее телефон. Она решила, что снова звонит мать с очередным рецептом травяного чая, и увидела, что это Бронвин. Они толком не разговаривали с тех пор, как она сообщила ей новость о своем замужестве – так, лишь пару раз обменялись незначительными сообщениями, – и Элис не знала, когда Бронвин простит ее и простит ли вообще. Она уронила ложку в миску с молоком и тостами и поскорее ответила на звонок.
– Алло?
– Эй, Эли. Это Бронвин.
– Эй! Как дела? – с энтузиазмом отозвалась Элис, сгорая от любопытства.
– Хорошо. Все хорошо. Как ты-то? Нейт сказал, что ты попала в больницу.
– Ты говорила с Нейтом? – Элис удивилась – Нейт ничего ей не сказал.
– Хм, да. У него были вопросы к Даррену, – небрежно пояснила она. Не успела Элис поинтересоваться, что за вопросы и когда они разговаривали, как Бронвин продолжала: – Так что случилось?
– Кажется, воспалившаяся киста на яичнике – вот что, – ответила Элис, добавила еще кое-какие подробности, и Бронвин отозвалась с соответствующей озабоченностью. Элис не понимала, то ли Бронвин прикидывалась, то ли Нейт не рассказал ей всю историю целиком.
– Ох, дела-а… Сейчас ты лучше себя чувствуешь? – спросила Бронвин.
– Вроде да. – Пауза. Подруги молчали. – Так как же все-таки у тебя дела? – спросила Элис. Бронвин уже ответила ей неопределенным «хорошо», но Элис отчаянно хотелось поговорить с ней подольше. Если уж она когда-либо нуждалась в своей лучшей подруге, то как раз сейчас.
– Много дел, но классно. Спасибо, – ответила Бронвин. Новая пауза.
Элис хотелось поговорить еще.
– Ты о’кей?
Бронвин тихонько вздохнула, и Элис прикусила губу, борясь со слезами.
– Мы о’кей, Эли. – Это была ветвь оливы, и Элис вцепилась в нее обеими руками.
– Я надеюсь, ты понимаешь, как мне стыдно за тот день. Я очень рада за вас с Дарреном. Я просто дура набитая. Вот и все.
– Да, ты дура, – подтвердила Бронвин и засмеялась. Элис с облегчением перевела дух. – Но и я тоже дура. Мне надо было сообщить тебе об этом, когда все произошло. Вообще-то даже еще до этого. Хотя, знаешь, я и сама толком не понимала, что происходит, пока все не произошло. Но ты моя лучшая подруга, и мне надо было сказать тебе. Прости, Эли.
– Все нормально. Но в следующий раз, надеюсь, ты позвонишь мне, перед тем как пойдешь в свадебную часовню Элвиса в Лас-Вегасе, о’кей?
– Типун тебе на язык, шутница! Следующего раза не будет, – заявила Бронвин, и Элис надеялась, что так и будет. – Кстати, мы с Дарреном хотим отпраздновать это событие. Ты поможешь мне все продумать? Я просто сижу по уши в работе, мне и вздохнуть некогда.
– Конечно, помогу. Сделаю все, что нужно, – ответила Элис. В ее душе зашевелилась зависть при мысли о напряженной, но интересной работе Бронвин. Не то что у нее. – Когда вы думаете это устроить?
– Пока не знаю, но я сообщу. Встречусь с Дарреном за ланчем и напишу тебе, о’кей?
– Хорошо. Передай ему привет от меня.
– Обязательно, – сказала Бронвин. – И больше чтоб никаких больниц, леди. Думаю, что из-за тебя Нейт постарел на десять лет. – Элис поежилась, вина жгла ее. – Он ужасно беспокоится за тебя.
