Она улыбнулась и, обезоруженная его искренним комплиментом, потянулась к нему и поцеловала. Обычно она сама не проявляла инициативы и тут почувствовала, что Ричард ее хочет.
– Что, доктор сказал, что уже можно… ну… что ты можешь вернуться ко всему? – спросил он.
Можно было бы подумать, что Ричард Мёрдок без проблем просил все, чего хотел. Вообще-то обычно он не просил. И Нелли странным образом возбудили его колебания, его нерешительность, так как это бывало в начале их знакомства. В те дни она была очарована Ричардом. Он обращался с ней как с драгоценной розой, ласково гладил ее нежные лепестки, с гордостью демонстрировал ее в красивых нарядах и дорогих украшениях всему миру.
Ни один мужчина, включая ее отца (особенно ее отца), не заботился так о Нелли, как Ричард в те далекие дни. Она была юной и наивной, а еще ей отчаянно хотелось поверить, что она достойна такого нежного отношения.
Нелли скромно кивнула, и Ричард лукаво улыбнулся.
– Хорошо, хорошо. Пойдем? – Он откинулся назад, развязывая галстук, но не отрывал от нее глаз. Нелли обвела взглядом неубранный стол.
– Слушай, оставь это служанке. – Приходящая помощница, Элен (хотя Ричард никогда не называл ее по имени), должна была прийти на следующее утро. Это время Нелли обычно использовала для прополки сада, или визита к соседке Мириам, или покупок в городе, потому что ей было неловко находиться в доме, пока Элен убиралась. К тому же ее утомлял посторонний человек в ее стенах – Нелли скрывала от всех некоторые вещи.
– Хорошо, – ответила она. – Хотя сначала мне хотелось бы кое-что записать.
– Сейчас? – удивился он.
Нелли не беспокоилась; он все равно будет доволен, как только она сбросит платье и позволит ему снять чулки с ее длинных, стройных ног.
– Что, это не может подождать до завтра?
– Я обещала Гертруде рецепт десерта, и лучше напишу его сейчас, пока помню.
Ричард смотрел на нее пьяным взглядом, слегка приоткрыв рот.
– Не заставляй меня ждать слишком долго, детка, – сказал он хриплым голосом.
– Хорошо. – У Нелли с Ричардом не было ничего уже давно, еще до выкидыша. Потеря ребенка вызвала бурю в ее теле и душе, но она была не из тех фригидных женщин, о которых она читала в своих журналах. Сегодня она отдастся мужу, а умеренное опьянение от джина и успешно проведенная вечеринка обещали, что она даже получит от процесса удовольствие. К тому же Нелли хотела ребенка не меньше, чем Ричард, и чем раньше, тем лучше.
Ричард ушел наверх, а Нелли налила себе еще одну небольшую порцию джина и потягивала его за кухонным столом. Рецепт «Запеченной Аляски» для Гертруды она запишет завтра. Сейчас Нелли нужно было написать кое-что другое. Она сделала еще один глоток и разгладила бумагу.
11
Ваш мозг может решать сразу несколько проблем, пока вы делаете что-то руками. Работайте головой, когда моете посуду, вытираете пыль, подметаете пол, чистите овощи. Обдумывайте ваши семейные планы или то, что нужно сделать в саду.
– Поваренная книга Бетти Крокер с иллюстрациями (1956)
Элис
8 июня 2018 года
Элис сидела на цветастой софе, болтала ногами и пыталась решить, что ей делать.
Телефонный звонок стал для нее неожиданностью. Хорошо еще, что в тот момент Нейт ехал в поезде на работу, а мама со Стивом летели где-то над Канзасом, приближаясь к теплой Калифорнии, о которой мать непрестанно вспоминала всю неделю.
Наконец-то оставшись одна, Элис решила пробежаться (хотя улицы Гринвилла меньше располагали к этому, чем Центральный парк), а потом посидеть за ноутбуком и попробовать что-то написать. На душе у нее скребли кошки, было даже как-то тревожно, ей это надоело, и она решила провести сеанс аутотренинга.
– Теперь ты живешь здесь, – сказала она себе, – так что смирись с этим. Ты можешь привести в порядок этот дом и написать бестселлер, о котором всегда мечтала. Все в твоих руках. Едва ли это самое трудное, с чем тебе приходилось сталкиваться, Элис Хейл. Надень свои кроссовки, черт побери, и перестань вести себя как размазня. Ты прекрасно знаешь, что надо делать.
Она натягивала носки, когда зазвонил телефон, и у нее пересохло во рту от имени, высветившегося на экране. Инстинктивно Элис чувствовала, что звонок стоит проигнорировать (им было не о чем говорить), но трубка неожиданно оказалась возле ее уха.
– Алло?
– Это Джорджия.
Элис вскочила на ноги и открыла рот, но не смогла сказать ни слова.
Джорджия Уиттингтон? Как будто Элис сама не могла узнать этот голос. Она ясно представила, как ее бывшая начальница сидит в своем угловом кабинете в здании Whittington Group, ее стрижка боб свисает набок под острым углом, а на носу очки для чтения (в дизайнерской пурпурной оправе). Джорджия разговаривает с ней и смотрит в огромные, от пола до потолка, окна. Те самые, на которые она постоянно жаловалась («слишком много света», «совсем не вижу экран», «слишком жарко летом»), но ценила их статусность – только очень важные люди позволяют себе такие окна.
– Да, я поняла. – Почему позвонила Джорджия? На мгновение Элис даже подумала, что, может, она хочет извиниться за все случившееся? Признает, что те проекты провалились бы и без Элис, и предложит ей вернуться? Такая мысль ей понравилась, хоть она никогда больше не даст на это согласия, не обрадует Джорджию.
– Слушай. У нас проблема.
Элис хотела напомнить Джорджии, что теперь у них нет ничего общего.
– Чем я могу помочь? – Элис старалась говорить уверенно, словно увольнение ничуть ее не огорчило.
– Проблема с Джеймсом Дорианом. Он подал на нас иск.
– О. Теперь я понимаю, в чем проблема. – Элис прочистила глотку и принялась нарезать круги по гостиной. – Для вас. – Она с удовольствием говорила с Джорджией таким тоном. Словно та была всего лишь надоедливым оператором, навязывавшим свой товар по телефону. Много лет она старалась ей подражать, смотрела ей в рот и радовалась, когда великая Джорджия Уиттингтон удостаивала ее менторским замечанием.
В голосе Джорджии прозвучала нотка отчаяния – мол, она занята, и ее ждут более важные дела. Элис знала все неодобрительные интонации Джорджии и слышала их достаточно часто за пять лет их совместной работы. Ее вегетативная система тут же выдала свою реакцию, как у собаки нейрофизиолога Павлова. У Элис вспотели подмышки и взмокла верхняя губа.
– Ясно, что я не позвонила бы тебе без крайней необходимости. Если бы дело не касалось и тебя.
Элис застыла на месте.
– Меня?
– Ты фигурируешь в судебном иске.
– За что? Почему? – пробормотала Элис. Но она прекрасно знала – за что и почему, поэтому буквально рухнула на софу, когда ужас разлился по ее животу: Джеймс Дориан не был таким пьяным, как она надеялась, и помнил тот ночной разговор.
