Молча оттолкнулась от стены, прошла мимо Герды. Советница что-то кричала вслед, но мне было все равно. Решила укрыться в саду, чтобы в одиночестве оплакивать разбитое сердце.
Но не дали насладиться страданиями. Явилась Сара-аджан и сказала, что старшая советница потребовала к себе. Пришлось переместиться к дому Евы-пра-аджан, наставница следовала за мной. Она не ругалась, не отчитывала, молча шла рядом со строгим выражением лица. Но мне было все равно, даже не волновалась и не переживала. Мои мысли и душа остались в мире эльфов.
— Веста, — наконец возле кабинета старшей советницы, наставница соизволила поговорить со мной, — Надеюсь ты поступишь мудро.
Второй раз оказалась в кабинете Евы-пра-аджан. Снова рассматривала скульптуры и картины, прежде чем подошла к столу, где находилась уже воинственно настроенная Герда, Ева-пра-аджан сидела в кресле и молчаливо ждала пока я не присоединилась к ним.
— Приветствую тебя Ева-пра-аджан, — склонила голову перед старшей советницей.
— Приветствую и тебя. Присаживайся Веста. Разговор будет нелегким, но надеюсь мы решим все вопросы. Я знаю, что Герда пыталась с тобой поговорить, — обратилась ко мне старшая советница, — Но ты отказалась ее выслушать, поэтому Герда пришла ко мне.
Герда, рыжеволосая полубогиня с зелеными глазами, гордо вскинула голову и высокомерно взглянула на меня. Она считала, что уже победила. Но я не собиралась проигрывать, слишком долго ждала, чтобы осуществить месть и уничтожить Хасана, его королевство и семью.
— Напомню еще раз, что Вселенная не просто так решила остановить свой выбор на земных девушках, чтобы воспитать мудрых советниц. Женщины по своей природе не агрессивны и милосердны. Они никогда не станут разводить войны ради славы и мести. Но сейчас между вашими государствами происходит именно то, что Вселенная стремилась избежать. Веста почему ты решила развязать войну?
— Хочу прославить имя своего короля и создать империю, — уверенно отвечала я, о мести нельзя произносить и слова в этих стенах. Конечно полубогини видели мою ауру в черных тонах, но объясню все ревностью к эльфу.
— Отличное желание, твое государство единственное где можно приобрести пурпурные ткани. Имя короля Шадли уже прославлено. Зачем тебе война?
Темные глаза Евы-пра-аджан словно гипнотизировали, захотелось во всем признаться, облегчить душу, но я отвернулась.
— Веста, ты родилась в городе, который атакуют сейчас войска твоего короля, — тихо произнесла Ева-пра-аджан, — Возможно причина кроется в этом?
Тишина наступила в кабинете, слышно только, как возмущенно пыхтит Герда. Они хотят, чтобы я призналась в мести. Если признаюсь, значит соглашусь, что допустила ошибку и должна буду остановить Кортеса.
— Ева-пра-аджан причина одна. Я уже говорила прославить имя своего короля, создать империю, чтобы люди жили в процветающем государстве.
— Жители королевства моего правителя живут счастливо и богато, — дерзко сказала Герда.
— Но ничего нового не происходит в твоей стране. Богатые продолжают богатеть. Бедные, остаются в том же положении. Я дам людям новый шанс. Помогу тем, кто решит сменить профессию. В планах у меня открытие школы для одаренных детей в каждой стране империи. Твой король Хасан никогда не позволит бедноте подняться, а мой правитель полностью находиться под моим влиянием.
Герда поджала губы, Ева-пра-аджан теперь с интересом смотрела на меня. Как вовремя придумала о школе для детей.
— Если твои помыслы чисты Веста, хотя аура говорит о противоположном, я даю тебе добро на создание империи. Обещай только одно, что ты сделаешь все, чтобы избежать, как можно больше смертей людей.
— Обещаю, — торжественно поклялась я. Кулон нагрелся и засиял алым цветом. Король вызывал меня. И если думала, что самое страшное осталось позади, то как ошибалась, когда въезжала вместе с Кортесом и Шадли в разрушенный от осады город, в котором родилась.
Хорошо, что на мне капюшон и никто не видел, с каким ужасом разглядывала разрушенные дома, трупы на улице, не только мужчин, но и женщин, чаще всего обнаженных или с задранными юбками.
Я ехала по такой родной улице, узнавала ее и не узнавала. Комок в горле мешал говорить, настолько была ошеломлена. «В смерти людей виновата ты. Вот так строится империя. Трупами. Тысячами.»
— Советница Веста! — окликнули меня, но я даже не обернулась, словно во сне передвигалась по знакомым местам, воспоминания с детства нахлынули. Нет, не так я хотела появиться в родном городе. А как? Тут же спросила моя совесть. «Ты же сама решила построить империю и отправила Кортеса в первую очередь захватить родной город. Король Хасан присылал послов, но ты приказала, никаких переговоров. А теперь полюбуйся на дело своих рук.»
Сейчас я боялась даже представить, что случилось с госпиталем, где содержалась мама. И чем ближе подъезжала к больнице, тем беспокойнее было на душе.
Услышала сзади лошадиный топот и крик.
— Советница Веста! — Кортес. Ну зачем ты за мной увязался?
Мужчина нагнал меня. Скромный мальчик вырос и превратился в настоящего полководца. Сурового, но справедливого. За таким воины пойдут и в огонь, и в воду. У меня нет необходимости на него смотреть, чтобы понять с каким выражением лица Кортес разглядывал меня.
— Почему ты оставил короля? — строго поинтересовалась.
— Его Величество под надежной охраной следует во дворец, Советница Веста, — Кортес не знал тайны полубогинь и перед мужчиной мне запрещено снимать плащ, поэтому в его голосе столько благоговения. Полководец слушался меня беспрекословно и верил. А я сейчас сама себе не верила, после того, что здесь увидела.
— Король Хасан жив?
— Да, как Вы и приказывали королевскую семью не тронули, но они содержаться под домашним арестом.
Мы выехали на площадь, кругом была разруха. Следы яростного сражения, разбитые окна, трупы, кровь и запах. Ужасный смердящий запах войны. Я остановилась. Страшно представить, что здесь происходило несколько часов назад.
Вздрогнула, когда услышала мужской гогот, из одного дома вышли пятеро солдат и тащили за собой рыдающую девушку в разорванной блузке и юбке. Замерла. И это воины! Стало мерзко, захотелось проучить насильников. Взмахнула рукой, направила силу Вселенной и мужчины окаменели. Девушка от испуга упала и пыталась выдернуть пальцы из руки обездвиженного солдата. Услышала, как тихо ругнулся Кортес. Полководец чем-то напоминал орла, такие же зоркие глаза и нос с горбинкой.
— Кортес, предупреди своих солдат, что насилие и грабеж будут караться смертью, — жестко сказала я.
— Советница Веста, разбой, это право сильнейших и в нем я не могу отказать воинам после тяжелого боя, а с насилием разберусь. Обещаю, но в городе практически нет жителей, откуда взялась эта бедная девочка. Я не знаю.
Нам ответила старуха, она выбежала на улицу и прижимала окровавленную тряпку к голове. Пожилая женщина буквально рухнула на колени и запричитала.
