– Вы его сожгли, да? – спросила она почти равнодушно.
– Кого? – уточнила Мага.
– Костика. – Кира закусила губу.
Мага начала перебирать карты длинными пальцами.
– Ну почему мы? Не мы. Раф.
Кира вскинула на нее глаза, но не успела ничего сказать. Южин оттолкнул Тараса и вошел в палату, встал перед Магой, та насмешливо сощурилась – мол, чего тебе?
– Отведи меня к Рафу, – твердо сказал Южин и сжал кулаки.
Тарас заметил, как опасно побелели у него костяшки. Но Мага их не видела, она смахнула с лица волосы и рассмеялась. Смех у нее был низкий, грудной, от него по комнате разошлась горячая волна, почти такая же, как от печки крематория.
– Все там будем, – сказала Мага. – Не спешил бы.
– Отведи меня к Рафу, – повторил Южин. – Я для этого сюда и пришел.
Мага делано округлила глаза.
– Какой суровый. Прямо к Рафу его отвести. Слышишь, Жек?
Тарас спиной почувствовал, как в палату ввалился еще один ховринский и заполнил ее глухой злостью.
– Слышу, – откликнулся он. – Если просит, давай отведем, делов-то.
– Я заплачу, – тут же встрял Южин.
– На фига нам твои деньги теперь? – Жека глянул с искренним удивлением.
– Теперь? – переспросил Южин.
Жека фыркнул, покачал лысой головой. Микки-Маус на его щеке недовольно сморщился.
– Ладно, – решила Мага. – Отведем тебя к Рафу. Но я тебе погадаю сначала. Если карты взял, надо разложить. Мне так цыганская бабушка говорила. – Повела носом, гарью запахло еще сильнее. – Согласен?
– Гадай, – равнодушно кивнул Южин. – А потом веди к Рафу.
– Только тебя? – уточнила Мага, протягивая ему колоду.
Тарас помог Кире подняться на ноги. Она дрожала.
– Только меня, – ответил Южин, отводя от них глаза.
– Ну как скажешь. – Мага улыбнулась. – Тяни четыре карты.
Южин оглянулся на Тараса.
– Снимай, – сказал он.
Тарас молча поднял камеру, не дожидаясь, пока Мага возразит, но та лишь дернула острым плечом. Попав в рамку кадра, она тут же вросла в фон – палата углубилась, тени заиграли на лице Маги, драматично обрамили его. Есть люди, созданные для кино, и Мага была такой. У Тараса даже живот свело от досады, почему такая – и здесь, в пыли и грязи, а не в коротком метре на фестивале?
– Четыре, говоришь? – уточнил Южин, голос у него звенел от напряжения.
Мага кивнула. Вьющаяся прядь упала ей на лицо, и кадр стал законченным. Пока Южин тянулся, выбирая из колоды четыре засаленные карты, Мага смотрела на него, чуть подрагивая смоляными ресницами. Даже мешковатый спортивный костюм, точно мужской, безразмерный и старый, не портил ее. Тарас отстранился, давая ей больше воздуха. Он уже представил себе, как будет отсматривать запись, кадрировать и красить, собирая по отрывкам эту бесконечную ночь. Если всю съемку у них не изымут как вещественное доказательство.
– Ну смотри, – сказала Мага, опускаясь на пол и раскладывая перед собой карты.
Южин послушно сел рядом, они почти соприкасались лбами. Тарас наклонился, захватывая объективом, как тянутся к картам тонкие и сухие пальцы Маги.
– Вот эта карта – прошлое. Вся твоя жизнь до сегодняшней ночи. Показать?
Южин криво ухмыльнулся.
– Там пусто будет. Тупо картонка.
Мага перевернула карту. Катька, возникшая у нее за спиной, включила фонарик и направила его вниз. На карте был нарисован старик в плаще, в руках он держал гнутый посох. Мага постучала по нему пальцем.
– Перевернутый Отшельник.
– И? – нетерпеливо спросил Южин.
– Ты пустой упрямец, дорогой, – задумчиво произнесла Мага. – И не готов познавать простые радости жизни. А говорил, что популярный блогер. Неужели еще и врун?
– Популярность мешает быть пустым упрямцем?
– Напротив, а вруном так и вовсе помогает быть. – Мага покачала головой. – Дальше? Эта карта будет про сейчас.
Южин кивнул.
– Снова перевернутый! – Под рубашкой карты оказался рыцарь на коне и с палкой, покрытой темными листочками. – Младший аркан, рыцарь Жезлов. – Обернулась на Катьку, та фыркнула. – Безрассудство – твое второе имя. А сомнительная авантюра с тобой происходит прямо сейчас.
Тарас сделал еще один шаг в сторону и направил камеру на лицо Южина. Тот прикусил губу и смотрел на карты, словно они говорили ему больше, чем Мага.
– Посмотришь, к чему тебя это приведет?
Южин помедлил – для Маги его молчание было ответом. Она царапнула третью карту и рывком перевернула ее. Дама в темном плаще склонилась над разбросанными у ее ног кубками. Тарас пересчитал их – пять.
– Пятерка кубков, – сказала Мага. – Прямая. Пустые разочарования, скорбь семьи, сожаления от несбывшихся мечтаний и планов, которым, увы, не суждено исполниться. Тебе сегодня не очень везет.
Южин поежился.
– Это я уже понял, но осталась еще одна.
– Уверен? – Мага наклонилась еще ближе. – Там будущее, что тебе грозит. Точно хочешь его узнать?
Южин втянул воздух, а с ним и запах Маги. Тарас тоже чувствовал его – тело, пыль, старое дерево.
– Сама же говорила, если взял карты, надо их разложить, – напомнил Южин.
На миг лицо Маги расслабилось, стало почти беззащитным, но она тут же собралась и расхохоталась, откидываясь назад.
– А ты мне нравишься, Перевернутый Отшельник. Давай посмотрим, что тебя ждет.
Карта шлепнулась об пол, луч фонаря выцепил ее из полутьмы, и желтый ореол вокруг головы человека, перекинутого через ветку дерева, вспыхнул так ярко, что Тарас испугался пересвета.
– Повешенный, – произнесла Мага. – Прямой.
– Ну, все ясно, – с деланым облегчением сказал Южин. – Пойду искать подходящий сук…
– Может, дослушаешь меня? – Мага приподняла бровь, Южин тут же замолчал. – Положение у тебя тупиковое, это так. Но не безвыходное. И судьба подкинет тебе путь, только сложный и неожиданный. Возможно, ты сам загнал себя на ветку. Или другие постарались. Но иногда, чтобы выбраться из тупика, нужно шагнуть в сторону.
– Например, с Края? – тихо спросил Южин.
Лицо у него осунулось, глаза впали. Теперь стало видно, насколько устал он бродить впотьмах.
Тарас осторожно перевел камеру на Магу, та, напротив, лишь похорошела – на скулах выступил румянец, хищность взгляда стала зримой и притягательной.
– Если не боишься сгореть, то можешь попробовать.
– А есть варианты?
Мага пожала плечами:
