Крыльцо было, по счастью, невысоким, но я все равно охнул и бросился поднимать графа – немолодой все-таки, вдруг сломал себе что-то? Но тот пополз от меня прочь, скользя локтями по земле. Лицо у него было белое, словно он призрака увидел, из чего я сделал неутешительный вывод, что выгляжу все же скорее мертвым, чем больным. Мне стало грустно – друзей у меня больше в целом свете не было, и мысль о том, что Гарольд, ценитель красоты, теперь смотрит на меня как на что-то ужасное, очень задевала.
– Что, – пролепетал граф, – что? Не… Не… – Он захрипел – лоб мокрый, губы прыгают. Похоже, в его возрасте такие потрясения излишни. – Исчезни, – простонал он и зажмурился. Потом открыл глаза и вскрикнул: я, понятное дело, никуда не исчез.
– Не бойтесь. – Я постарался говорить спокойно и даже смог улыбнуться. – Я все объясню.
Но граф не стал дожидаться объяснений. Кое-как поднявшись на ноги, весь в грязи, спотыкающийся, перепуганный до смерти, он кинулся к воротам.
– Я не призрак! – отчаянно крикнул я ему вслед.
Горло таких усилий не выдержало, голос сел, и больше ни звука издать не получилось.
Граф вылетел за ворота и бросился прочь, а я без сил опустился на ступеньку. Надежда попасть на бал испарилась, в горле неприятно саднило, будто я что-то порвал. Может, вернуться к Бену, пусть посмотрит? Нет уж, надо как можно скорее исполнить его поручение. Я нахлобучил на голову цилиндр и встал. Если не смогу вернуть себе нормальный вид, жить мне незачем и голос уже все равно не понадобится.
Глава 5
Мерлин в Ирландии
Попытка доехать с комфортом закончилась так же, как в прошлый раз: экипаж охотно притормозил рядом со мной, но лошади мигом почуяли неладное и прибавили скорости, несмотря на кнут и возмущенные крики возницы. В каретном сарае у меня имелся собственный экипаж, но я понятия не имел, где взять лошадей и как заставить их двигаться без помощи кучера. Пришлось смириться с судьбой и идти по нужному адресу пешком. К счастью, судя по карте, идти было недалеко, а утренний Лондон деловито кипел, и никому не было дела до чужих неприятностей.
Королевский институт, куда меня отправил Бен, оказался невероятно красивым, я даже оробел. Я думал, изобретатели вроде Бена ютятся в тесных подвалах (или, скажем, в лодочных сараях), а это гигантское, на целый квартал, розовое здание с пышной белоснежной отделкой скорее напоминало торт с кремом.
«У Майкла собственная лаборатория при институте, – объяснил Бен. – До конца центрального коридора, потом налево, потом третий поворот направо и заходишь за стеклянную дверь».
К счастью, все вокруг были слишком заняты, чтобы ко мне присматриваться, а одет я был хоть и старомодно, но как джентльмен, а это открывает любые двери. Я прошел по нужному маршруту, скользнул за стеклянную дверь – и восхищенно вздохнул.
Сегодня я поучаствовал в оживлении человека, пусть и неполном, и оттого эстетика славно обустроенного научного уголка, которая не впечатлила бы меня в любой другой день, показалась весьма приятной глазу. Повсюду какие-то приборы, склянки, полки, уставленные диковинными штуковинами и блестящими инструментами.
«Ты ищешь медный диск, зажатый в подковообразном магните на деревянной подставке», – напутствовал меня Бен.
Проблема была в том, что всяких штук с дисками тут было множество, и я чуть голову себе не сломал, пытаясь понять, какую из них хотел Бен. В конце концов я выбрал ту, что была посимпатичнее на вид, поднял ее и с пыхтением понес к двери, смирившись с тем, что мышцы противно дрожат от напряжения.
Может, мне стоило бы стать изобретателем? Таких наверняка помнят долго и хоронят с почестями – наверное, даже Бену однажды устроят пышное прощание! В конце концов, именно я держал провод, ожививший ирландку, а большинство людей и слова «провод» не знают. «Под этим камнем покоится Джон Гленгалл, знаменитый изобретатель генератора и прочих важных штук. Спи спокойно, солнце Британии, закатившееся слишком рано».
Под эти приятные мысли я уже почти вышел за дверь лаборатории, но в нее, увы, решил зайти какой-то мужчина. С трудом удержавшись на ногах, я важно ему кивнул и пошел было дальше, словно каждый день брожу тут со странными приборами в руках.
– Что это вы делаете? – поинтересовался он.
Я попытался просочиться мимо него, но он меня остановил.
– Вы не могли бы снять шляпу?
– Нет, – с достоинством ответил я.
Судя по скучному шерстяному сюртуку, этот мужчина был простым человеком, так что нечего указывать мне, джентльмену. И тут он с невероятной ловкостью стащил шляпу с моей головы. Я охнул и отпрянул, чуть не выронив драгоценную машину. Его глаза расширились.
– Вы… – Он потряс головой, лоб у него разом вспотел. – Не может быть!
Он протянул руку, коснулся моей шеи и отдернул. Потом снова приложил и посчитал пульс. Не знаю уж, что он там нащупал, но из белого стал прямо-таки серым. Ноги у него подкосились, и он опустился на ближайший стул. Тут бы мне схватить аппарат и бежать, но бежать я не мог, а у мужчины был такой вид, словно он готов заорать во весь голос. Так что я принял разумное решение: раз даже Бен признает, что я умею уговаривать, то этим и займусь.
Горло вроде уже успокоилось, неприятные ощущения притихли. Я прокашлялся.
– Кажется, вам надо выпить, – тоном радушного хозяина сказал я, поставил генератор на стол и направился к шкафу.
В приличном доме всегда прячется графин с чем-нибудь покрепче. Я не был уверен, что лабораторию можно считать приличным домом, но попытаться стоило, так что я принялся открывать все дверцы, какие видел. Наконец – в ящике письменного стола, какое плебейство! – обнаружилась бутылка дешевого виски. Ни стаканов, ни графина! Мужчина продолжал сидеть, как тряпичная кукла, и я вложил бутылку ему в руку. Я бы и сам не отказался глотнуть, но, увы, желание у меня теперь не совпадало с возможностями. Бедняга присосался к бутылке, и в глазах у него прояснилось.
– Вы… Вы оживленное тело. У него получилось! – Он обрел дар речи и прокашлялся. – Разрешите посмотреть на вас поближе?
Возразить я не успел – он встал и начал с огромным интересом меня разглядывать.
– Его опыты совершенно неэтичны, но поразительны, – завороженно пробормотал он. – Кто бы мог подумать, что мальчик добьется успеха.
– Откуда вы его знаете? Вы – Майкл?
– Да. Он был моим студентом. – Майкл оттянул мне нижнее веко и совершенно неучтиво заглянул в глаз.
Мне хотелось узнать подробности, и я льстиво начал:
– Я жажду услышать, как он достиг таких вершин в науке. Наверняка не без вашей помощи! Умоляю, расскажите все, что знаете о достопочтенном Бенджамине.
