– Бригадир?
– Действуйте…
Один из пехотинцев – открыл кейс и достал небольшого робота разведчика и планшет управления. Второй, под прикрытием третьего размотал длинную кошку – чтобы вытащить одного из этих.
– Осторожнее!
Со второго броска – кошка зацепилась, труп вытащили по асфальту наверх. Перевернули. Пехотинцы и жандармы смотрели в окровавленное лицо
– Это не араб, дери меня черт – выразился один из жандармов
Все мрачно смотрели на штурмовой полицейский комбинезон, рацию, плитник. Один из жандармов наклонился и обыскал карманы.
– Документов нет. Только денег немного, и вот
Какой-то флакончик с таблетками
– Пехота, что там у нас?
– Месье бригадир, там внизу бойня настоящая, но движения нет. Нашли, по крайней мере, одного из наших. Мертв.
Бригадир поправил автомат.
– Пехота занимает площадь. Выставьте снайперов. Пулемет вон за те колонны. Пошлите депутата связи в штаб с докладом.
– Есть.
– Мы идем вниз. Только жандармы. За нами не ходить. Только если кого-то пришлю с иным приказом.
– Есть.
– Анри, ведешь первую колонну.
– Есть
С бронетехники уже сняли штурмовые щиты.
– Ищите мины, будьте осторожны. Здесь будет полицейское расследование, имейте это в виду.
– Да, месье.
– Все, пошли!
2022 год. Париж, метрополитен
Из темноты – показался стрелок… он был всего один. Из вооружения у него был FN SCAR в тяжелой версии с глушителем, а на шлеме вместо ночного монокуляра – сложная система, полностью закрывающая лицо… шлем был похож на шлем пилота истребителя, он давал комбинированное изображение, основанное на сопоставлении картинок с нескольких камер – обычной низкоуровневой, ночной четвертого поколения (с черно-белым изображением) и термооптической. Этот шлем производства Safran был составной частью программы Пехотинец-2030 для НАТО, он стоил дороже автомобиля представительского класса. Даже во французском Министерстве обороны не знали, что такие шлемы уже существуют – их еще не представляли на государственные испытания.
Даже у американцев – такого оборудования еще не было.
Стрелок смотрел на убитых… точнее добитых им людей… встроенный бесконтактный термодатчик – показывал, кто из подстреленных им еще жив – а кто нет. Были и живые… он выстрелил, на добивание… раз, потом еще раз. Один из противников лежал чуть поодаль от остальных… он был точно еще жив – термостатус явно положительный. Он прицелился… и вдруг опустил винтовку.
Да быть не может…
Не может быть…
Если ты ничего не можешь сделать… притворись, что ты мертва.
Морена не знала, насколько серьезно она ранена… на ней был одолженный Ренье бронежилет, он, кажется, спас ее… но она не была уверена. Было темно… горело только аварийное освещение… она замерла, стараясь даже не дышать, и надеясь, что в какой-то момент он отвлечется, и тогда… Тот кто убил их всех был всего один…
Человек, который убил Сержа и ранил ее – подошел почти вплотную… он смотрел на нее, а она пыталась прикинуться мертвой, и не знала, как хорошо у нее это получается. Он наклонился… она думала, что он ударит ее ножом, но он вдруг неожиданно легко – поднял ее. И – подтолкнул к машинам.
Не поверил.
21 мая 2023 года. Париж, мост Александра III
Одну из бомб – нашли прикрепленной к мосту Александра III – кто-то просто приварил ее к металлическим конструкциям моста. Если бы она взорвалась – то пострадал бы весь центр города, самые важные его достопримечательности, включая Елисейские поля и Эйфелеву башню – оказались бы в зоне заражения на несколько тысяч лет. Это была бы казнь Парижа – без этих мест Париж просто не мог оставаться Парижем.
Все были эвакуированы на три километра вокруг. Жандармы и парашютисты занимали позиции на всех подходах к мосту, были включены глушилки РЭБ для того чтобы не допустить подачи управляющего сигнала на устройство. Сотрудников комиссариата атомной энергии – на полицейских катерах подвезли под мост и сейчас они исследовали устройство. А полковник де Камби из штаба специальных сил – презрев опасность стоял прямо на мосту, один как статуя, прямой и крепкий как сама, черт возьми французская армия.
Перед ним – на перилах висел телефонный аппарат, с трубкой. Он был нужен для того, чтобы поддерживать связь с теми, кто под мостом. Пользоваться рациями было запрещено, потому что сигнал рации может непроизвольно вызвать срабатывание исполнительного механизма бомбы.
Телефон не звонил. Полковник смотрел на серую воду Сены и думал.
Через какое-то время – из-под моста на малом ходу вышел один из полицейских Зодиаков. На нем был один из специалистов-атомщиков, он был в своем защитном костюме, но шлем снял. Полковник понял, что с опасностью, скорее всего, разобрались.
– Что там? – прокричал полковник
Специалист из комиссариата показал – давайте встретимся на берегу. Полковник неторопливым шагом – спустился на берег Сены по старой лестнице – и тут же рядом с ним причалил Зодиак.
– Что там?
– Там? Там дерьмо.
– Выражайтесь яснее, черт побери.
– Похоже на русскую топливную сборку от выработавшего ресурс реактора подводной лодки. Или что-то в этом роде.
– Это опасно?
– Да, опасно, но в пределах тридцати – пятидесяти метров, не более. Эта штука дает сильное остаточное излучение.
– Она может взорваться?
– Нет.
– Вы уверены?
– Абсолютно. Там нет взрывчатки.
– Вы точно в этом уверены.
– Послушайте меня, я тридцать лет этим занимаюсь. И если я что-то говорю, то да, черт возьми, я в этом уверен.
Специалист из комиссариата по атомной энергии достал пачку вонючего Житана и с наслаждением закурил.
– Это просто пакет, полковник. Транспортный пакет. Кто-то залил эту радиоактивную дрянь полиэтиленом, чтобы облегчить транспортировку к могильнику. Но вместо могильника эта дрянь оказалась здесь. Скорее всего, пакет создали сами русские.
– Но почему они не захоронили его?
– Черт его знает. Может, хотели, но кто-то украл. Или продали это. Или украли уже из могильника.
…
– У русских полно такого дерьма после Холодной войны. На севере есть бухты, где стоят старые лодки, кое-как законсервированные, ни к чему не годные, протекающие, каждая лодка как маленький чертов Чернобыль. Контроля там нет почти никакого, если кто-то подплывет ночью на лодке и знает что искать…
