Под дорогой был путепровод – пересечение с какой-то местной дорогой, важной для местных жителей. Никто не обратил внимания утром на троих рабочих, что-то чинивших на дороге. Двое чинили, а третий сидел за рулем небольшого грузовичка. Потом они уехали.
Как только Фиат магистрата поравнялся с путепроводом – грохнул страшный взрыв. Более тридцати килограммов Семтекса были прикреплены к своду путепровода. Искореженный «Фиат Крома» несколько десятков метров кувыркался по шоссе. Сам магистрат, его супруга, тоже государственный служащий, его водитель и трое полицейских – погибли все.
* * *
Через три месяца другой магистрат, тоже известный борец с мафией, вышел из квестуры и сел в свою машину, намереваясь ехать домой. Прогремел взрыв. В отличие от предыдущей жертвы – этот был неосторожен и машина на ночь оставалась без присмотра, а водитель утром не осматривал ее как следует. Кто-то подложил в машину бомбу…
* * *
Вова Солдат, который после второй ликвидации скрывался в горах, на какой-то вилле, принадлежащей кому-то из Коза Ностры понял, что его убьют.
Это раньше никто бы не посмел убить советского, посланника спецотдела ЦК КПСС, зная, что кара будет страшной. Сейчас – СССР больше не было, партия перешла на нелегальное положение… и кто он? Не более чем киллер, прошедший советскую школу диверсионной войны. Других таких хватает – после того, как объявили о выводе Западной группы войск, многие из спецназа не прочь подработать. Все изменилось… Берлинской стены больше нет… Югославия горит на жертвенном костре… и какая разница – одним больше одним меньше?
Они ждали босса, но он не ехал. И Вова-Солдат в какой-то момент понял, что он не едет потому что ждет, когда Джон или этот Пико позвонят ему и сообщат, что неудобного исполнителя двух нашумевших ликвидаций больше нет.
Пико не отходил от него. Это был здоровенный придурковатый парень из местных, он тут носил автомат Калашникова. Раньше силицийские мафиози были в основном вооружены Томпсонами, Шмайссерами и Береттами, оставшимися тут со времен второй мировой, но сейчас антиквариат стремительно заменялся советскими и югославскими автоматами. После развала Организации Варшавского договора громадные запасы смертоносного железа, накопленные к Третьей мировой остались никому не нужными и продавались чуть ли не по цене металлолома. Советские прапорщики готовы были за подержанный Мерседес отдать танк. И отдавали. Танки мафиози были не нужны, но автоматы они покупали охотно.
Вова, сидевший с Джоном и Пико на громадной открытой террасе – с нее было видно море – вдруг поднялся
– Где тут у вас туалет?
Джон махнул рукой.
– Иди с Пико, он покажет.
Они пошли вниз. Пико по-английски совсем не говорил. Когда они пришли, Пико показал на дверь. Вова Солдат подергал ручку, сделал жалобное лицо.
– Не открывается, – сказал он по-русски.
Пико ничего не понял. Он вообще ничего по жизни не понимал, иначе бы не шагнул вперед, чтобы открыть русскому дверь. Солдат ударил его обеими руками, правой и левой. Подхватил обмякшее тело, взял в захват голову, рванул вбок и вверх. Раздался хруст.
Готово.
Автомат был на ремне. Вова попытался снять его, но не получалось. Выругавшись, Вова отстегнул ремень – и тут увидел Джона. Он спускался к туалету, шел следом за ними – и у него был Узи с глушителем. Он вскинул автомат… и Вова вскинул свой. Но почему то ни один из них не выстрелил в другого.
Они просто стояли, целясь друг в друга.
Джон вдруг опустил автомат.
– Стреляй, – сказал он.
Вова Солдат не пошевелился.
– Там машина моя, черная Альфа – на стоянке внизу. Ключи у меня в левом кармане, бумажник в правом. Стреляй и уйдешь.
– Зачем?
– Не могу больше… теленка слышать. Не могу.
…
– Давай же! – крикнул вдруг Джон.
Вова Солдат выстрелил – и мафиози упал…
01 мая 2023 года. Сатори, Франция. Продолжение
– Как вы в тюрьму-то попали? – с каким-то сочувствием спросил адмирал Санторо.
– Как… страна разрушилась и система тоже разрушилась. Хохлы – они всегда себе на уме были, хотя их своими считали, как братья. У них тогда большой передел был… нас попросили помочь.
– Кто попросил?
…
– Как помочь? Кому?
Вова Солдат усмехнулся
– Есть там город… там к приезду Горбачева разбили сад и построили дворец
37. Хороший такой город… жирный. Я там много чего сделал. Меня убрать за это пытались. Потом сдали. Хохлы схватили в Москве, в багажнике к себе вывезли. Суд был…
– Сейчас на кого работаете? Напоминать надо?
– Не стоит. Я все равно не скажу, хоть режьте. Тогда не сказал и сейчас не скажу. Сказать – они все равно найдут.
Адмирал хмыкнул
– Здесь?
– Где угодно. Система-то осталась. Ничего просто так не уходит. И никто.
Адмирал достал из кармана сигареты, прикурил
– Будете?
– Нет.
– Ну, хорошо. Если вы не будете говорить… сведите меня с вашими работодателями.
…
– Думаю, у нас много больше общего, чем кому-то кажется…
Часть 2
Март 2019 года. Одесса, Украина. Одесский централ. Люстдорфская дорога
И опять
Все готово для того чтобы рвать
Как легко наполняются яростью наши сердца…
И плевать
Что никто не хотел умирать
Нам не жалко себя, а тем более слов и свинца…
Чичерина
Время в тюрьме течет неторопливо, медленно. Как капля меда по стене…
Идиотское кстати сравнение – мед и тюрьма две вещи несовместимые. Тюрьма есть вещь античеловеческая. Человечество придумало пытку тюрьмой, чтобы сбросить с себя груз вины. Виновные карают виновных – так всегда было и будет. Может, и правы были анархисты, когда говорили о том, что все тюрьмы надо закрывать. А преступников – либо должно перевоспитывать общество, либо тех, кого невозможно перевоспитать – расстреливать.
