В 1991 г. Украина являлась одной из шести стран, обладающих авиапромышленным комплексом полного цикла. В 2016 г. она произвела последний самолет, а технологическая документация по производству «Антеев» и «Русланов» была продана Китаю, куда уехали сотни украинских инженеров для наладки производства. Шансов на возрождение украинский авиапром уже не имеет. Российское гражданское авиастроение ненамного отстало от украинского в самоуничтожении. Когда-то Советский Союз был единственной страной, выпускающий все классы воздушных судов полностью из отечественных комплектующих. С точки зрения рыночной конъюнктуры это было, возможно, не лучшим вариантом, но об уровне технологического развития страны данный факт говорит более чем красноречиво. Сегодня два десятка «Суперджетов» в год собирают в основном из импортных комплектующих (локализация ниже 50 %) и оснащают французскими лицензионными двигателями. Но даже в этом случае производится говно, не пользующееся спросом на рынке.
Космическая промышленность повторит судьбу гражданского авиастроения. Это неминуемо. Кто-то может возразить: мол, подумаешь, потеряли рынок коммерческих пусков и отстали в ракетостроении почти на поколение, будем развивать космическую программу в рамках внутреннего спроса. Даже если пилотируемая космонавтика для РФ останется в прошлом (США уже заявили, что с 2019 г. отказываются от услуг «Роскосмоса» по доставке астронавтов на МКС, будут делать это сами), даже если будет из-за санкций свернута международная кооперация (а это весьма вероятно), все равно нам нужно будет метеоспутники запускать и группировку ГЛОНАСС поддерживать в работоспособном состоянии. Так что ракеты в космос запускать, пусть и меньше, все равно будем.
Слово «меньше» в данном случае ключевое. Чем меньше единиц высокотехнологичной техники производится, тем ниже падает компетенция производителя, и, наконец, она опускается до критически низкого уровня, при котором технологии утрачиваются. Например, сегодня РФ при всем желании и наличии финансирования не способна производить орбитальные станции, космические челноки, тяжелые транспортные самолеты и вертолеты, реактивные экранопланы и даже газовые турбины для ТЭЦ. Для этого придется заново выстраивать производственные цепочки, строить заводы, готовить рабочих и инженеров, а все это не имеет смысла, если предполагается штучное производство в рамках разовых заказов. Поэтому для аэрокосмической индустрии снижение объемов производства вследствие снижения спроса на космические запуски означает верную смерть. В СССР в среднем в год осуществлялось 79 космических стартов, в четыре раза больше, чем в РФ в 2017 г.
Можно ли спасти аэрокосмическую индустрию в РФ путем наращивания госфинансирования? Однозначно нет. Деньги просто разворуют, как это и происходит сегодня, либо сожгут в топке бесполезных, но безумно затратных проектов вроде строительства космодрома «Восточный», который оказался абсолютно не нужен при катастрофическом падении количества запусков и наличии двух космодромов в Плесецке и на Байконуре. Очевидно же, что ради одного пуска в год затевать мегастройку смысла не имело. Проблема носит прежде всего идеологический характер — если уж идеология проедания ренты победила, то без изменения сознания тысяч, даже десятков тысяч людей, паразитирующих на останках советской космонавтики, никакого толка не будет. Разве увеличение госфинансирования способно изменить сознание? Оно воспринимается всего лишь как бюджетная рента, которую нужно освоить и написать красивые отчеты.
Хороший пример — проект ракеты-носителя «Ангара», на разработку которой «великие» умы потратили уже 26 лет и более двух миллиардов долларов, но финал их усилий все еще не просматривается. Сегодня нам обещают, что в 2021 г., если комплекс испытаний завершится успешно, может начаться серийное производство «Ангары». Но, судя по всему, не начнется. Между тем Илон Маск с нуля создал частную аэрокосмическую корпорацию, разработал и запустил в производство семейство ракет-носителей Falcon следующего по отношению к «Ангаре» поколения и завоевал лидерство на рынке в мировом масштабе, затратив вдвое меньше времени. Причем инвестиции государства в этот проект составили всего порядка $300 млн. В структурах «Роскосмоса» трудозанято более 240 тыс. чел. В SpaceX численность сотрудников всего 7 тысяч — в 35 раз меньше, притом что американская компания осуществляет больше орбитальных пусков и владеет 45 %-ной долей мирового рынка коммерческих запусков.
Подозреваю, кое-кто захлебывается праведным гневом: мол, автор наводит тень на плетень, обвиняя элиту российской научно-технической мысли чуть ли не в продаже Родины, а между тем ученые и инженеры, работающие в ракетно-космической отрасли, — истинные патриоты, благодаря самоотверженному труду которых Россия все еще удерживает рубежи, завоеванные Королевым и Гагариным. Во всех бедах виноваты либералы, которые пытаются удушить космонавтику путем сокращения госфинансирования, бла-бла-бла.
Действительно, капитаны космического хай-тека являются элитой в общем смысле этого слова. Принадлежность к элите не только дает привилегии, но и накладывает ответственность перед обществом, причем ответственность в самом широком понимании — за судьбу Родины, пафосно выражаясь, а не только за состояние дел во вверенном им КБ или заводе. И если космическая индустрия в стране находится в предсмертной агонии, то в этом отраслевая элита виновата в первую очередь. Логично?
А то что же получается: продолжительность жизни упала — виноваты мифические либералы. Школа плодит дебилов — виноваты либералы (ага, еще Запад с его «неправильными» ценностями). Сельское хозяйство загибается, село вымирает — опять происки либералов. Космическую гонку Илону Маску просрали — снова спрос с либералов. Семь бед — один ответ. Почему же тогда элита в лице патриотических ученых, инженеров, врачей, педагогов, военных, высокодуховной интеллигенции, национально мыслящей буржуазии и прочих лиц, которым «за державу обидно», не изгонит из своих рядов эту жалкую кучку «либералов», которые только то и делают, что гадят?
Этого не происходит потому, что никаких анонимных вредителей-либералов не существует, их придумали «патриоты», чтобы списать на них свое воровство и некомпетентность. Отраслевые элиты и развалили страну: армию разворовали генералы, клерикализацию школы осуществляют директора учебных заведений, а коммерциализацию вузов и больниц проводят ректоры и главврачи. Потому что это — их рента, и они ее монетизируют. При этом они ноют, что им не хватает бюджетного финансирования. Ради того, чтобы поплотнее присосаться к бюджету, они готовы на все. Да, свой конформизм и лизоблюдство они оправдывают интересами дела: мол, нет смысла воевать с властью, лучше дружить и угождать ей во имя пациентов, детей, науки и т. д. Но дети тупеют, пациенты мрут, наука загибается, а элита в поте лица осваивает ренту. Кто — нефтяную, кто — бюджетную, кто — научно-технологическую. В ренту, как оказалось, можно превратить все, что угодно, и солдатскую кровь, и королевскую ракету.
Почему с дикарями воевать тяжело
Сказки про то, как коварный Запад руками кучки предателей развалил могучий Советский Союз, пусть рассказывают друг другу дебилы патриотической закваски. Меня крушение мировой державы интересует не как источник политического мифотворчества, а в научно-созерцательном ракурсе. Никто не мог предсказать крах советской империи, никто не мог спрогнозировать даже в самых общих чертах динамику социально-политических процессов на постсоветском пространстве. Исторический процесс принципиально не синтезируем. Но проанализировать его задним числом с точки зрения теории генезиса социальных систем будет небесполезно для пытливого ума.
