– На каждом столбе, говоришь? – Мирослава задумалась.
– Ну, – подтвердил Наполеонов.
Волгина встряхнула головой.
– Слушай, а зачем ты к Дороховым ездила? – спросил Шура.
– Честно?
– Само собой, иначе не спрашивал бы.
– Хотела фотографию Римашевской показать…
– Показала?
– Нет…
– И правильно сделала, – одобрил её решение Наполеонов, – нечего ребёнка вмешивать в такие дела.
Морис промолчал, но Мирослава поняла по его тёплому взгляду, что он тоже думает так же.
– Я с самого начала не девочке хотела показать фото, надеялась застать дома её мать. Может, она тоже случайно видела её.
– Это вряд ли…
– Пожалуй, – согласилась она и спросила: – Шура, а что с фотками, которые нашли в квартире Людовика?
– Все фото сделаны в течение двух дней.
– Так, как мы и думали. Ты нашёл мне тех частных детективов, что подходят под описание, данное жильцами двора?
– Среди лицензированных детективов такой всего один – Фокин Олег Максимович. Подполковник милиции в отставке. Детективное агентство «Гарант». Вот его фотка, вот адреса – офиса и домашний, телефоны – сотовый и два стационарных. И прочитай короткую биографию. Но я её у тебя не оставляю.
– Хорошо. – Мирослава взяла из рук Наполеонова распечатку и пробежала её дважды глазами, после чего передала Миндаугасу.
Бумагу, возвращённую ему Морисом, Шура убрал в карман.
– Ну что ж, – сказала Волгина, – завтра я навещу его.
Этим вечером они ввиду усталости Наполеонова обошлись без песен и посиделок на крыльце. Мирославе тоже хотелось лечь пораньше, ведь после приземления самолёта отдохнуть ей сегодня не удалось.
Глава 22
На следующее утро в семь часов она уже была на ногах. Но Морис Миндаугас, как обычно, умудрился встать раньше. По запаху и тихому шипению сковороды она догадалась, что Морис печёт оладьи.
– Доброе утро, – сказала она.
– Доброе.
– А Шура?
– Съел гору оладий и минут десять назад укатил.
– Чего так рано?
Морис пожал плечами:
– Он мне не доложился.
– А зря, Миндаугас! Ты его кормишь, поишь, беседами ублажаешь, позволяешь рыдать в свою жилетку, а он мчится неведомо куда спозаранку, даже не доложившись. – Мирослава расхохоталась: – Надо же так избаловать…
– Копа, – подсказал Морис.
– Пусть будет копа, но лучше какое-нибудь русское словечко придумать позадиристее. «Мент» устарело.
В восемь утра Мирослава вывела из гаража свою любимую «Волгу» и тоже уехала. Детективное агентство «Гарант» находилось в Старом городе. Из окна здания, где оно располагалось, была видна Волга. «Неплохо подполковник устроился», – улыбнулась Мирослава.
Фокин согласился принять её сразу же. Она вошла в небольшой кабинет, строго обставленный, но в то же время по-домашнему уютный.
Поймав взгляд Мирославы, устремлённый вслед юной девушке, проводившей её в кабинет, подполковник улыбнулся:
– У меня секретарём родная дочка, учится на юридическом и пока мне помогает.
Мирослава кивнула и протянула ему своё удостоверение.
– Коллеги, значит, – усмехнулся Фокин, – и что вас привело ко мне, Мирослава Игоревна? Да вы присаживайтесь. – Он указал ей на одно из кресел.
– Олег Максимович, я расследую одно дело вместе с полицией, и так получилось, что мы вышли на вас, – не стала лукавить она.
– Очень интересно. – Фокин потёр свой почти квадратный подбородок.
– Некая Ирина Владимировна Римашевская наняла вас для того, чтобы сделать совместные фотографии Прокофия Геликанова и Оксаны Арефьевой. Я не знаю, как она объяснила вам свой заказ, но вскоре в квартире Геликанова был убит бывший поклонник Оксаны Арефьевой, некто Четвертков Людовик Сергеевич.
Всё это время Фокин внимательно слушал её, не перебивая, но здесь не выдержал и спросил:
– И при чём здесь я?
– Сделанные вами фотографии были обнаружены в квартире убитого Четверткова Людовика Сергеевича.
– Ну и?
– Попали они туда уже после его гибели.
– И что вы хотите?
Мирослава положила на стол фотографии Римашевской:
– Это ваша клиентка?
Фокин молчал.
– Ну, так что, это она? – повторила свой вопрос Мирослава.
– Вы сами детектив, – проговорил он, – и должны знать, что я…
– Олег Максимович, – перебила его Волгина, – вы подполковник милиции в отставке и всё прекрасно понимаете. Когда совершается убийство, тут уже не до секретов.
Он упрямо наклонил голову:
– Насколько я понимаю, ничто не доказывает причастность к нему моей клиентки.
– Я пришла всего лишь поговорить с вами неофициально. А рано или поздно вам придётся беседовать со следователем. Сотрудничество с полицией является обязанностью любого частного детектива. И не мне вам об этом напоминать.
– Да, это она, – бросил Фокин и отвернулся.
– Спасибо, Олег Максимович, и до свидания.
– Прощевайте, – ответил Фокин, не оборачиваясь.
Мирослава хорошо понимала внутреннее состояние коллеги и где-то даже ему сочувствовала, но дело есть дело. Как говорят на Западе – ничего личного. Из салона своего автомобиля Мирослава позвонила Наполеонову и сообщила ему о результатах беседы с Фокиным.
– Значит, подтвердил подполковник, что Римашевская наняла его сделать фото, – констатировал следователь.
– Подтвердил.
– Небось вертелся, как уж на сковородке? – хмыкнул следователь.
– Зря иронизируешь, – рассерженно проговорила Мирослава.
– Ладно, брось, я же так, не со зла. Ты сейчас домой?
– Нет, хочу прокатиться к Липатову.
– Тому водителю, что вёз её от дома Четверткова?
– Да.
– Надеешься, что узнает? – засомневался Наполеонов. – На ней же было грима немерено, парик и, сама говорила, линзы.
– У Андрея Марковича глаз алмаз, может, повезёт, – ответила Мирослава.
– Ну, ладно, «надежды юношей питают», – пробормотал и отключился Шура.
Липатов был на работе. Мирославе не хотелось откладывать дело в долгий ящик, и она набрала номер телефона свидетеля. Он быстро отозвался и сразу узнал её, судя по голосу, даже обрадовался.
– Андрей Маркович, мне бы надо поговорить с вами.
