Идиллию, царившую в особняке Вормана, нарушило внезапное появление наемницы, стремительно вошедшей в полупустой салон. Норберт прервал свое исполнение, остальные присутствующие повернули головы к Катрине, высматривающей среди них Джареда.
— Что-нибудь случилось? — поинтересовалась Анжелия, сидевшая ближе всех ко входу.
Катрина не ответила средней дочери Виктора, остро глядя лишь на советника своего клана. Норберт тоже перевел внимательный взгляд на Джареда над лаковой крышкой рояля.
Начав догадываться о цели визита Катрины, Джаред извинился перед присутствующими, что вынужден отлучиться, и вместе с Катриной вышел в коридор.
— Мы поговорим в библиотеке, — сухо велела Катрина.
Джаред почтительно склонил голову в знак подчинения и пошел вслед за Катриной.
В просторной библиотеке на втором этаже, где их разговор не услышат посторонние, Джаред закрыл за собой створки двери. Полная луна заливала пустое помещение густыми лучами. Картина, изображающая схватку Гяура и Хассана, отсвечивала призрачным блеском. Не включая свет, наемница стояла в лунном луче, не спускала с Джареда разъяренного взгляда:
— Говори мне!
Советник её отца вопросительно развел руки и усмехнулся, стараясь сгладить ситуацию:
— Говорить о чем, ваша милость?
— Довольно! Сними эту презренную маску невинности! Какого черта ты выслеживал его?
— Выслеживал? Странно, но я никого не выслеживал, — он изобразил озадаченный вид. — Ты не объяснишь, чтобы мне было яснее, о чем ты говоришь?
— Да как ты смеешь! Это ты должен объясниться! Что тебе нужно от Марка?
— Ах, ты об этом! — с облегчением воскликнул Джаред и сел в поблескивающее оббитое кожей кресло. — Я думал, что сделал что-то не так. Прости за твоего фотографа, кажется, я его напугал. Недавно я был в городе, и мы с ним случайно встретились. Не думал, что так выйдет. Бедняга так побледнел от страха. Чтобы его не волновать, я быстро удалился.
Катрина смотрела на него всё с тем же ледяным выражением.
— Разве я позволяла тебе садиться?
По лицу Джареда пробежала тень обиды. Их отношения никогда не были столь формальными прежде. Джаред не припоминал такой строгости со стороны вышестоящей в иерархии Катрины.
Советника клана Вэллкат поднялся с кресла, поняв, насколько сильно прогневал наемницу, совсем того не желая.
Она обошла его вокруг и остановилась справа.
— Думаешь, что твоя дерзкая ложь укроет твою выходку? — роговицы её глаз тысячами янтарных искринок разгорались в темноте. — Ты делаешь себе только хуже. Ненавижу лицемерие. И никак не ожидала этого от тебя. Отец велел следить за мной и Марком?
— Зан сказал лишь, чтобы я приглядывал за его дочерью. Обеспечивал безопасность. Но я не собираюсь ограничивать твою свободу. Город небольшой, я случайно встретился с твоим Марком. Не думал, что эта случайность так его напугает. И уж тем более, что из-за этого ты будешь в таком гневе. Что он наговорил тебе с перепугу?
Катрина открыла рот и зашипела от злости, обнажив острые мощные клыки и выгнув спину как кошка, готовящаяся атаковать. Её глаза вспыхнули желтым блеском.
— Марк не был напуган, Джаред. А вот тебе бы следовало бояться меня. Хотя бы ради приличия.
— Но зачем мне тебя бояться? Катрина, посмотри на меня. Я, как прежде, предан тебе. Только и ты, как прежде, этого не ценишь.
Они долго смотрели друг на друга. Джаред глазами невинной жертвы обстоятельств. Но Катрина безжалостно отрезала:
— Напрасно ты остался. Уезжай домой, Джаред. Здесь ты мне не нужен.
— Зан этого не одобрит.
— Я тебе не рада здесь! Для Зана придумаешь какую-нибудь отговорку.
— Катрина, я не хочу расставаться с тобой на такой неприятной ноте. Сожалею о произошедшем недоразумении. Если не изменишь своего решения, я покорюсь и уеду. Но прошу, не позволь обычному смертному стать нашим яблоком раздора. Ничто не должно разрушить нашу вечную дружбу. Мы стражи. Союзники. Что может быть хуже ссоры с тобой?
— Довольно этих сладких речей, — со вскипевшим презрением Катрина отошла от советника. — Что с тобой сделалось? В последнее время ты другой. Ты делаешь всё для того, чтобы наша дружба рушилась. Что произошло, Джаред?
Советник Зана стоял позади и в темноте сжимал кулаки, ненавидя тот день, когда Катрина встретила этого жалкого Марка. А Зан Вэллкат сделал участь Джареда ещё тяжелее, поручив ему контролировать отношения своей дочери и фотографа. Вначале Джаред считал, что ему выпал чудесный шанс иметь власть разлучить Катрину и Марка. Но всё оказалось сложнее, чем надеялся советник.
Наемница и фотограф. Какая нелепая влюбленность! Неравная, обреченная на разлуку. Унизительная для женщины подобного происхождения. Ну как можно питать какие-либо симпатии к человеку вроде этого фотографа. Он жалок, слаб и никчемен. Катрина заслуживает большего. Нелепая, презренная любовь — каждый по своим причинам, так считали Зан и Джаред.
— Давай не будем говорить о переменах, — попросил Джаред, с трепетом и болью глядя в спину Катрины. Какая величественная стать! — Ты уже много лет как другая. В одночасье тебе присущи стали молчаливость и отстраненность. Всё чаще воля Триумвирата и родного отца для тебя остаются пустым звуком. Что тобою движет? Помоги понять.
— Сейчас я думаю лишь о том, кто мои истинные союзники, а кто враги.
— У тебя нет врагов среди подданных. Обра́зные затаились в своих берлогах. О фонарниках давно не было молвы. Мы всё ближе к славным дням, о которых пророчествует Тентел. И сейчас, когда врагов больше нет, молю, не ополчайся против своей семьи из-за этого фотографа. Не стоит колебать вечность ради одного мгновения.
Катрина не ответила. Она не желала с кем бы то ни было обсуждать Марка. Никто не в праве осуждать её за любовь.
Не поворачиваясь к Джареду, Катрина повела рукой:
— Принеси мне бокал крови.
Подданный повиновался и ушел. А когда вернулся с хрустальным бокалом, наполненным густой темной жидкостью вид его изменился. Хмурое лицо Джареда разгладилось, походку больше не сковывало напряжение.
Катрина сразу подумала о том, что по пути Джаред придумал отговорку, способную, по его мнению, обратить её гнев в милость. Это лишь сильнее разозлило её.
Она взяла бокал из его руки и заглянула в него, вдыхая горьковато-железный запах крови. Десны наемницы приятно заныли, у корней зубов пульсировали холод и тепло. Когда Катрина опустошила бокал и жадно облизала его стенки, она перевела глаза на Джареда.
Тот словно только этого и ждал, чтобы заговорить:
— Мне радостно оттого, что ты нашла занятие себе по душе. Похоже, с этим Марком тебе нравится проводить часы до рассвета. Мне не охота беспрестанно отчитываться перед Заном, как редко ты возвращаешься в особняк Виктора. Не желаю рапортовать о тебе даже твоему отцу. Пусть и находясь у тебя в немилости, я всегда окажу тебе поддержку. Если ты непреклонна, я отбуду в Сербию с заходом, — он взял у Катрины пустой бокал, поставил его на письменный стол и замолчал, озабочено обдумывая последствия своего отъезда. — Только бы это не спровоцировало Зана лично приехать сюда и вмешаться в ваши отношения.
