В центре города я заглянул в небольшое кафе и перекусил. То и дело присматривался то к блондинкам в светлом, высматривая в них девушку с серебристыми волосами, то к дорого одетым брюнеткам, невольно ища глазами Катрину.
А после направился домой.
В кармане заиграл звонок мобильного, когда я открывал дверь в квартиру. На сей раз это был не Тим.
— Марк, дорогой, я разговаривала с Кристиной Боголюбовой, — послышался усталый голос нашего редактора, Марии Андреевны, — так ты заболел, значит?
— Заболел?
— Боголюбова рассказала, что ты просил её привезти лекарства. Она приехала, а ты с лица спавший, изнуренный своим самочувствием, — начала пересказывать она. — Я правильно её поняла?
— Ах, да-да, — проговорил я, заходя в квартиру, — мне сейчас совсем паршиво.
— Ну, голос, я слышу, у тебя уже неплохой.
— Да, но…
— Иммунитет наш странно откликается на наши эмоции, Меерсон. Я тебе сочувствую. После развода со своим мужем, я две недели лежала дома больная-больная.
Я не стал уточнять, после развода, с которым по счету мужем, чтобы ненароком не обидеть Марию Андреевну.
— Мария Анд…
— Марк, ничего не говори. Выходи на работу только после того, как полностью поправишься. Не хочу заразиться. Я замолвлю за тебя словечко перед директором. А на время твоего отсутствия часть проектов передам Тимофею. Одного фотографа нам пока хватит.
— Спасибо.
Ее голос стал строже:
— Ты должен был предупредить меня, что заболел. А то держал в неведении, я сама чуть не слегла. Думаю, куда пропал?
— Мария Андреевна, — начал я и на некоторое время замолчал, обдумывая, как ей сказать. — Насчет моей работы. Слишком на меня не рассчитывайте. Вам стоит подыскать мне замену. Не знаю, что буду делать дальше, но теперь надолго я не задержусь в нашем журнале…
— Вот сейчас не поняла. Ты спятил?
Я снял с себя куртку и шарф, поставил подогреваться чайник.
— И где ты будешь работать? У Дубовицкого в его «Обозревателе…» Да ты же сопьешься там, как все у него! Или к Эрлиху решил податься. Я всё знаю. В последнее время он стал переманивать наших сотрудников.
— Вообще-то, я хотел поискать себя. Думал уехать куда-нибудь.
— Куда? — похолодевшим голосом спросила Мария Андреевна. — На лесоповал? Марк, куда тебе ехать? Ты прирожденный фотограф, тебе выставки нужно устраивать!
— Хорошая идея. Я и собирался заняться художественной фотографией.
— Разбежался! Тебе нужны рекомендации и связи, а нам — хорошие фотографы. Думаешь, люди читают журналы? Нет! Они их листают, просматривают красивые картинки. Понимаешь? Фотографии наше всё! Меерсон, жизнь продолжается. Понятно, что тебя тряхануло несчастье с твоей невестой, но подожди пока всё устаканится и не руби с плеча.
— Вы так говорите, словно на мне держится весь журнал, — хмыкнул я, уныло глядя в окно в кухне.
В трубке раздался смешок.
— А может так и есть!
— Журнал держится на таких, как Кристина Боголюбова, — убежденно заявил я.
Долгое время в трубке сохранялась тишина.
— Вы слушаете? — спросил я, засомневавшись в этом.
— Я карандаш упустила. Да! Да, ты прав. Боголюбова молодец. Забудь о том, что люди листают лишь картинки. Они жадно выискивают душещипательные истории в духе тех, что пишет наша Кристинка.
Молниеносная перемена мнения Марии Андреевны застала меня врасплох.
— Ну, ты сначала выздоравливай, Марк. А там поговорим, будешь уходить от нас или останешься. Договорились?
— Да.
— Тогда, увидимся на следующей неделе.
На этом наш разговор закончился.
Солнце зашло.
Не успел приготовить ужин, как раздался настойчивый стук в дверь. Я посмотрел в глазок. Этот визит был для меня неожиданным и нежеланным.
Когда я открыл дверь, во мне сразу же вспыхнули эмоции.
Глава 10. Спаси меня в ночи
Человек будет вечно верить тому, что льстит его страстям, что питает его ненависть и благоприятствует его любви.
Оноре де Бальзак
— Мне кажется, ты должен кое-что знать, — приглушенно сказал стоявший на пороге.
Тим тоже работал в журнале «Интересная жизнь» штатным фотографом. Мы были знакомы задолго до того, как стали работать вместе, и на протяжении всех этих лет поддерживали друг друга. В последнюю нашу встречу всё изменилось. Тим выбрал не ту сторону, зная, что подставляет меня. Мы оба понимали, что наша дружба закончилась тогда. Его использовали, чтобы через меня добраться до Катрины Вэллкат. Сербская наемница разобралась со своими врагами и покинула мою жизнь. Но ясность, которую внес минувший криминальный кошмар, навсегда обозначил цену нашей дружбы с Тимом. Мне оставалось лишь гадать, насколько сильно он замешан. По меньшей мере, его приход был глупым и опрометчивым поступком.
— Что ты здесь забыл, Тим?
— Я не мог не прийти. Что бы ты там ни думал, я хочу тебе добра. Просто выслушай…
Быстро во мне вскипела злость. Перебив его, я сквозь зубы процедил:
— Да пошел ты! Я всё понял, ты продался!
— Ты ошибаешься. Мне просто повезло больше, чем тебе. Я правда хотел тебе помочь.
— Катись отсюда, пока я не дал тебе в лицо!
— Ты уверен, что ты на правильной стороне, Марк? — спросил Тим.
— Не тебе об этом спрашивать! — я выскочил к нему на тускло освещенную лестничную площадку. — Ты связался не с теми людьми. Нам не о чем говорить. К тому же, всё уже закончилось.
— Будем надеяться, что ты прав, хотя я всё равно сваливаю из города.
— Мне плевать. Проваливай!
Лицо подонка изменилось и стало каким-то тревожным:
— Ты должен выслушать! Это очень важно! — он опасливо заглянул через мое плечо в коридор квартиры. — Ты один?
Вопрос до боли подозрительный. С какой стати он интересуется. От Тима я уже не ждал ничего хорошего.
— Я не собираюсь тебя слушать, — не ответил я.
— Выслушай! — с горячностью прошептал Тим, в запале вытаращив глаза. — Ты думаешь, что знаешь всё? Я тоже кое-что знаю о недавних перестрелках в Калининграде. Я видел людей, которые были по другую сторону. Охранную сеть, которая противостояла твоей так называемой спасительнице. И слушал, о чем они говорят. Они сказали, Марк! Он рассказали много чего! Они рассказали, в какой ты опасности!
— Меня хотели убить!!! — крикнул ему в лицо я, схватив его за куртку. — Разумеется, я был в опасности. И конечно ты это знаешь. Но их больше нет. И если это действительно так, то опасности больше нет.
