— Мы закрыли эту тему, отец, — напомнила Катрина. В её голосе прозвучали одновременно твердость и просьба.
— Это не так. Но сегодня мы закроем эту тему, — он ещё крепче сжал пальцы, невзирая на то, что видел, как Катрине больно. — Мы одной крови и одной плоти. Это закон и нерушимая догма. Я и ты — Вэллкаты. Я знаю, что тебя задевает. Ты считаешь, я был лицемерен, приказывая убить Марка, чтобы паршивец издох, а сегодня сам изменил своим принципам и с праздным эгоизмом неблагоразумно оставил жить Лилию?
Катрина ничего не ответила. Она не жаловалась на боль, не просила отца ослабить хватку, лишь непокорные глаза наемницы молили Зана отпустить ее. Отец был единственным, перед кем Катрина была бессильна.
— Ты ошиблась! — прошипел ей в ухо Зан.
Подданные кланов начинали посматривать в их сторону. Инга с сёстрами принялись перешептываться.
— Стражи как всегда в своем амплуа, — скучающим голосом изрек Норберт, наклонившись к Роберту.
Но вряд ли окружающие догадывались, что лорд-маршал Вэллкат и наемница разговаривают о чем-то серьезном. Впрочем, Зану было плевать, кто что подумает. Одного пылающего взгляда Мучителя Паннонского хватало, чтобы запечатать рты всего лордкоского сообщества.
— И я докажу, что справедлив в высшей мере! — с пылом продолжал Зан.
Он потащил Катрину за собой, направляясь к дивану, где сидела Лилия. Катрина не сопротивлялась. Зан бросил руку Катрины, достал из-под своего пиджака пистолет и вложил его в руку дочери. «Дезерт Игл» модели «Марк XIX». Крупнокалиберный. Блестящий белой сталью, большой и тяжелый.
— Хочешь, чтобы эта девушка умерла, раз я требовал смерти твоего фотографа? — прорычал Зан. — Так убей ее!
Все разговоры стихли вновь. Теперь лордоки целиком направили свое внимание на Зана и Катрину.
Лилия вскинула на него полные ужаса и слез глаза.
— Убей! — сказал Зан, испытывающе глядя на дочь. Его глаза пылали как раскаленные угли.
Оглушенная натиском Зана, Катрина без выражения посмотрела на Лилию. Руку с пистолетом наемница не подняла. Она не собиралась этого делать. Но Зан желал навязать Катрине свою волю.
— Как можешь ты обвинять меня, если сама не следуешь своей справедливости? — сказал Катрине Зан.
Катрина с горечью посмотрела на отца.
— Убей, и никто не будет виновен! — яростно провозгласил Зан.
Лилия метнула обезумевший от страха взгляд в сторону официанток и охранников. Не может быть! Никто из людей не смотрел в её сторону. Никто не хотел ей помочь.
Она с надеждой перевела глаза на лордоков. Каков же был её ужас, когда Лилия увидела, что лицах их со сверкающими как у зверей глазами, застыл плотоядный интерес. Они жаждали её крови. Ждали, чтобы Катрина убила ее.
— Это невозможно! — прошептала Лилия. — О Господи, это какой-то кошмар!!!
Катрина подняла руку с пистолетом. Сняла флажковый предохранитель, передернула звонкий затвор и направила блестящий шестидюймовый стальной ствол в лицо Лилии.
— Нет, прошу вас… — взмолилась девушка надломившимся голосом, роняя крупные слезы, — я умоляю… я хочу жить… я хочу жить… — она дрожащими руками попыталась закрыть ствол, будто это что-то могло изменить, но бескровные бледные пальцы соскакивали с пистолета. — Пожалуйста… пожалуйста… — проскулила Лилия, убирая лицо от ствола.
Катрина вновь посмотрела на отца:
— Вот так ты стоял, нацелив пистолет на Марка. Ты хотел убить его, невзирая на мои мольбы и уговоры, — Катрина прижала ствол к виску Лилии. Девушка простонала от боли, которую причинял туго впившийся в кожу ствол, и зажмурилась, негромко умоляя Катрину оставить ее. — Ты был неправ и несправедлив, отец. Не я. И я не стану в угоду твоей изворотливой мудрости доказывать обратное. Не пытайся исправить положение. Дело не в ней, — она кивнула в сторону Лилии, — дело не в том, что она ещё жива. Дело в том, что ты наказываешь меня ни за что и извечно отнимаешь то, что мне дорого. Нет в том справедливости и высшего смысла. Ты ломаешь всё вокруг ради своей ложной истины. Даже собственную мораль.
— Не отрекайся от себя самой, — процедил взбешенный Зан. — Мы одинаковые. Ты возжелала её смерти. Ты истинная наемница. Так делай то, что должна!
— Посмотри на неё. Она не заслуживает сей участи. Я не буду проливать кровь этой смертной, — холодно ответила Катрина и заключила, словно вынося приговор: — Марк будет жить, и она останется.
Сцепив губы, Зан навис над Катриной и поднес разгневанное лицо к её лицу.
— Будь по-твоему, — словно нечистый, с адским коварством проговорил отец Катрины.
Он выхватил из рук Катрины пистолет и направил его в почувствовавшую приближение конца Лилию.
Хладнокровно вдавил спусковой крючок. Ярко полыхнуло дульное пламя. Громыхнул выстрел.
Пуля пятидесятого калибра, попавшая в грудь девушки, отбросила смертную на спинку дивана. Один из самых мощных патронов в мире, диаметром почти 13 мм, тут же разворошил её грудную клетку.
Крик Лилии мгновенно оборвался, сменившись едва различимым клокочущим стоном. Кровь заструилась из зияющей раны по черному кружеву платья. Лилия не могла ни вздохнуть, ни крикнуть. Даже смерть не наступала, словно считая, что девушка ещё недостаточно вкусила мучений. Боль уже убила Лилию, но она ещё была жива.
Катрина не могла отвести потрясенных глаз от умирающей девушки. Наемница была сражена символизмом произошедшего вслед за её словами о Марке. Она думала, что всё зависело от неё.
Пламенеющими глазами Зан с мимолетным сожалением окинул взглядом фигурку Лилии, будто лишь её тело было достойным внимания. Убрал пистолет под пиджак и повернулся к дочери.
— Это всё ради тебя, мой ангел, — добросердечно проговорил Зан. Он ещё раз бросил взгляд на Лилию, развернулся и ушел.
Катрина бездвижно смотрела в угасающие глаза девушки. Ею овладело мучительное сочувствие. Подобно ей самой, Лилия стала такой же жертвой Зана, как и Катрина.
Девушка умерла.
Поступок Зана явил собой знак его намерений. Кровью этой девушки отец будто вынес приговор и показал наемнице, что прольется и кровь Марка. И это никак не зависит от воли Катрины.
— Сексуально… — после недолгой оторопи одобрительно воскликнул Элиэн и присвистнул, заворожено глядя на убитую.
— Заткнись, твою мать! — властно рявкнула Катрина на своего веймар-лейтенанта.
Тот с трудом оторвал взгляд от истекающей кровью девушки и послушно отвернулся.
Наемница строго оглядела каждого из присутствующих. Потом стала на колено на диване, нависнув над расслабленным телом убитой Лилии, и пальцами опустила её веки с почтением к её смерти.
— Спи спокойно, — прошелестел голос Катрины.
События в клубе стали главной темой по возвращении в поместье Вормана. Смелые предположения и пикантные домыслы шепотом звучали во всех уединенных уголках дома. То и дело упоминались имена двух лордов-маршалов и Катрины. Только Норберт со скучающим видом удалялся из комнаты всякий раз, как начинались подобные обсуждения.
