Она начинала приходить в себя. Падение повергло ее в забытье, и она не чувствовала боли, но когда очнулась, боль во всем теле атаковала Катрину. Больше всего болело в груди. Катрина начала судорожно хватать воздух. Ей казалось, что она не может дышать, несмотря на то, что вдыхает. Оказавшаяся во власти паники Катрина быстро попыталась подняться, но это далось ей гораздо сложнее, чем она предполагала. Приподнявшись на локоть, она снова сорвалась на спину. В чем дело? Прежде падение с подобной высоты никогда не причиняло Катрине вреда. Но сейчас она разбилась подобно смертной. Силы тотчас покинули ее, и осталась только боль.
Наемница вскинула глаза кверху, на небо. Никаких звезд, ни Луны. Серые и бурые тучи тяжелой массой нависали над этими местами. Но в просветах туч проглядывало невозможное. Подобно линзе, всё небо отражало опрокинутые над Катриной «Красные Дубы» и окрестности лечебницы. И странным образом Катрина могла видеть лечебницу в небе не только линейно, но и в развернутой перспективе сквозь этажи.
Только сейчас Катрина поняла, что в воздухе висит шум и рокот, как это бывает при извержениях вулканов. Но здесь вулкана не было. Раскаты грома и гулкие шумы, падающие с небес, порождали неприятное чувство тревоги.
Эти звуки явно неслись из-за облаков.
«Что же это за место такое?» — чувствуя необъяснимое отвращение, подумала Катрина.
Дыхание приходило в норму. Боль оставалась, но Катрина к ней начинала привыкать.
Наемница предприняла еще одну попытку подняться. Она снова приподнялась на локте, оперлась на руки, подползла к возвышающемуся над травой камню и села, облокотившись на него спиной. Теперь справа и слева она видела лишь подступающие невысокие деревья. Гнезда на сухих голых ветках отсутствовали. Трава блеклая и высокая. Никаких трелей сверчков и признаков окружающей жизни. Да и сами растения походили больше на пепел.
Наемница поторопилась подняться, вспомнив, что выронила камень Вайнера, когда упала. Получилось это у нее вполне ловко и привычно, но далось не без боли. Съежившись и обхватив бока слабыми дрожащими руками, Катрина начала обходить место падения и выискивать глазами блестящий фиолетовый алмаз. Он поблескивал в траве в нескольких шагах от наемницы. Катрина опустилась на колени и протянула к камню руку, осторожно, словно из-под земли выскочит страшный зверь и откусит ей пальцы: боль не позволяла поднять камень обычным образом, и наемнице приходилось двигаться медленно. Уж Катрина-то привыкла терпеть муки, но в этом месте, по эту сторону материи, боль была совсем другой.
Катрина взяла алмаз, и ее внимание привлек желтый огонек, тотчас зажегшийся вдалеке, на окраине леса. Для того чтобы к нему пройти нужно пробираться по едва видной тропе, ведущей от прогалины в серую темноту леса.
Катрина убрала алмаз в карман плаща. Она не спешила идти на зажегшийся огонек, как мышь в мышеловку, но наемнице было холодно, и она не хотела задерживаться подолгу на одном месте. Потерев ладони и выдохнув в них воздух из легких, впервые показавшийся ей теплым по сравнению с окружающим, она ушла со светлой сумеречной прогалины в глубокую темноту деревьев. Гарантией безопасности служила лишь надежда, что огонек не погаснет и Катрина не заблудится в темноте. Это очень важно, потому что ориентироваться во тьме здесь она не могла.
Она начинала сомневаться в искренности сумасшедшего. Все это уж слишком похоже на обман. Сумасшедший словно нарочно заманил ее сюда. Но если этот обман поможет Катрине выполнить волю отца, придется пойти куда угодно.
Над головой словно обрушивались горы, и разверзалась земная мантия. Идти в темноте под аккомпанемент неистовствующих в небе рокотов и грома было очень неприятно. Тропа то пролегала по плоским камням, и путь по ней легко давался идущей наемнице; то становилась неровной, вся на ямах, из нее торчали корни деревьев, о которые Катрина не раз задевала ноги, не видя в темноте препятствий. Катрине приходилось оглядываться по сторонам и внимательно всматриваться в темную мглу, потому что знала, что в этом пропащем месте она должна бы чувствовать близость опасности, но ее чутье молчало. Оставалось лишь принять единственную объективную истину: здесь ей придется подчиняться каким-то новым, чуждым законам, на которые наемница не может повлиять.
В свете огонька виднелись неясные очертания фонарного столба. Выйдя из темноты, Катрина оказалась у старого, испещренного ржавыми трещинами фонаря. Фонарь врастал в землю в метре от небольшого кирпичного мостика. Огонь в нем был тусклым и постоянно притухал на ветру.
Катрина едва не вздрогнула, увидев по ту сторону мостика высоченного здоровяка в грязных изорванных штанах из ветхой грубой кожи с огромным топором на вершине черного посоха. Его широкий мускулистый торс как бинты прикрывали черные кожаные ленты. В просветах между лентами виднелась землистого цвета восковая желтая кожа, вся на мраморных разводах и глубоких кровоточащих черной кровью ранах. От плеча его массивные израненные руки были открыты, и раны кровоточили черной маслянистой жидкостью. На голове кожаная маска палача, неаккуратно сшитая из кусочков кожи без прорезей для глаз.
Совершенно неподвижно он стоял симметрично фонарю по другую сторону моста. Позади великана разрастался огромный лес. Его деревья имели черную блестящую, словно кожа змеи кору и многократно превосходили в размерах те, что стояли в лесу, из которого только что вышла Катрина.
Страшный здоровяк не шевельнулся и с появлением наемницы.
У Катрины совсем не было желания к нему подходить. Но она шла сюда именно на огонек фонаря, и он привел ее именно к этому великану. Напряженная, Катрина двинулась через мост. На середине моста она ощутила явную перемену температуры. Стало еще холоднее. Она даже остановилась, будто напоровшись на невидимую ледяную стену, и оглядев великана, словно этот шквал холодного воздуха был предупреждением для нее. Готовая убить исполина в любое мгновение, Катрина пошла дальше.
Дойдя до конца мостика, остановилась возле неподвижного великана и одним взглядом оценила угрозу, какую он может представлять в качестве врага. Он был втрое выше Катрины. От его ран несло застарелым гниющим мясом.
Наемница с опаской покосилась на великана и сделала шаг с моста на землю. Внезапно здоровяк ожил с диким криком, похожим на вопль гигантского свирепого медведя. Размахнул посохом с массивным топором, и топор с гулом вонзился в землю. Катрина едва успела отскочить назад и убрать из-под здоровенного топора свою ногу. Она повалилась на мост. Великан поднял топор, развернул и перекрыл им проход в большой темный лес позади себя. И снова застыл на месте почти в той же позе.
— Имя? — низким басом пророкотал он. Его голос был похож на шум, низвергающийся от облаков.
Катрина с испугом и недоумением смотрела на великана, который похоже, теперь видел ее, несмотря на то, что глаза его были покрыты маской.
— Кто ты? — спросила Катрина, не торопясь подняться на ноги.
— Привратник.
— Привратник чего?
— Этого леса. Леса Кадер. Твое имя?!
