[1] Пусть все идет своим чередом (франц.)
Глава 18. Лорд-маршал
Такая зверская бесчувственность, разумеется, невозможна. Это феномен тут какой-нибудь недостаток сложения, какое-нибудь телесное и нравственное уродство, еще не известное науке, а не просто преступление.
Ф. М. Достоевский
Луна скрылась за черными тучами, весь вечер подбиравшимися из-за горизонта. Ветер сгонял простоявший весь день туман. Издали доносились отголоски грома, бушующего где-то над Балтикой. Скоро гром прогремит и над этим городом. Небо на глазах буквально закипало и вот-вот собиралось начать выплескивать свою необузданную мощь.
Аэропорт уже отложил несколько внутренних рейсов на неопределенное время. Последний самолет, который произвел посадку, сделал это около часа назад, так что теперь безлюдное посадочное поле дремало, если не считать бригаду, приступившую к обслуживанию этого самолета. Ожидалось, что в ближайшее время аэропорт вообще отменит все сегодняшние рейсы на время, пока над городом будет властвовать буря.
В темном салоне, пахнущем дорогой кожей, за посадочным полем наблюдал Виктор Ворман, сидя на заднем сиденье автомобиля. Его пальцы уже довольно давно изредка постукивали по ручке дверцы. Глаза были устремлены в одну точку, и ничто не могло заставить его перевести взгляд, однако при этом он видел все, что происходило на поле, в стороне от которого стоял его Роллс-ройс и еще два внедорожника BMW, приготовленных специально для гостей, которых ждал Ворман. На блестящих корпусах трех автомобилей ясными бликами играли огни аэропорта и посадочного поля.
Мысли вампира занимали воспоминания из недавнего прошлого. Из головы не шел образ старого куратора из загородного дома, две ночи назад пообещавшего гарантию безопасности Катрины. Еще тогда в голосе и в глазах этого лукавого смертного Виктор поймал фальшь. Куратор пообещал, что с наемницей ничего не случится, но Виктор чувствовал, что на уме у этого старика есть что-то нехорошее, какой-то очередной тайный план. Насколько ему, Виктору, известно — Катрина избавилась от этого иллюмината. А значит разобралась и со всеми его приспешниками, которые были в том доме в прошлую ночь. Но вдруг куратор не был тем, кто истинно возглавлял поиски пропавшего открытия Вайнера? Мысль о том, что в городе остались еще оппоненты Катрины, была почти физически омерзительной для вампира. Такие беспорядки прямо у него под носом! На Катрину чуть ли не открыли охоту. Этот старик лгал прямо в глаза Виктору! Неслыханно! И самое невыносимое, что Ворман до сих пор не мог разобраться, где таилась ложь. Он чувствовал ее зловонное присутствие, но куратор так складно вел беседу, что ложь была надежно спрятана, находясь при этом на самом виду. Катрина цела, и это прямое доказательство того, что ложь старика заключалась не в обещании, которое он дал Виктору. Нет. Параллельно велась какая-то другая, скрытая игра. В городе еще есть тот, кто обозревает все из-за теневого занавеса, и все еще держит свою игру под контролем. Некий иллюминат высокого уровня посвящения. Опытный и осторожный. Труднодосягаемый.
Виктор теперь смотрел на затянутое тучами небо. Тревога довлела над вечно дремлющим сердцем вампира. Видевший восходы и закаты разных эпох, падения армий и королевств Виктор Ворман привык доверять своему чутью. Его беспокойство стало назойливым после телефонного разговора с Заном Вэллкатом. Лорд-маршал клана стражей настоял на том, чтобы Виктор не предпринимал никаких действий до его прибытия. Зан верил только в собственные силы и не желал ничем рисковать. А поскольку ситуация несла прямую угрозу его дочери, Зан тем более не собирался подвергать ее риску, отдавая безопасность Катрины в руки Виктора, плохо позаботившегося о ней в этот раз. Зан знал, что Виктор всегда радел о Катрине как о собственной дочери, и за это лорд-маршал Вэллкат был благодарен своему союзнику и близкому другу. Но в глазах Зана Виктор проявил свою несостоятельность. В телефонном разговоре Зан заявил Ворману, что тот должен был прикрывать Катрину, пока она выполняла задание, ввиду того, что у нее возникли трудности. На что Виктору пришлось ответить рассудительно и осторожно:
— Она наемник и привыкла к сложностям. Не в последнюю очередь благодаря своему отцу. Если бы Катрина почувствовала существенную угрозу, то попросила бы о помощи. Уверяю, что предлагал ей поддержку посильную нашему клану, но она отказалась. Однако, если кто и ошибся, то это ты, Зан. Так как поступил пренебрежительно по отношению к своей дочери, не дав ей понять, сколь важную посылку она должна тебе привезти. Если бы ты сказал Катрине, что считаешь Число Вайнера Тентеловским артефактом, она не поехала бы одна. По моему личному мнению, за открытием Вайнера ты должен был послать Джареда и других стражей. В конце концов, ты мог попросить меня сделать все необходимое.
— Довольно, Виктор! — резко отозвался тогда Зан. — Я вылетаю сегодня же. Мы поговорим при встрече. А сейчас не теряй попусту время. Разыщи Катрину к моему прибытию.
— Я недавно говорил с ней по телефону.
— Что она сказала?
— Думаю, она близко подобралась к цели. И я знаю, куда она отправилась. В психиатрическую лечебницу «Красные Дубы».
— Превосходно, мой дорогой друг! Но настойчиво прошу не предпринимать никаких поспешных действий. Ты и так уже допустил много ошибок, — Зан сказал эти слова в своей обычной манере. Лорд-маршал Вэллкат всегда умел закончить разговор тоном, не терпящим возражений и так, чтобы его слова остались последними.
По небу над аэропортом разлился ступенчатый рокот, предзнаменующий грозу. Виктор теперь задумчиво смотрел в спинку сиденья напротив себя. Он провел несколько раз пальцем по брови, поправляя волоски, видимо даже, сам того не замечая. Ворман знал за собой такую привычку, которая могла выдать его напряжение. Почти никто не обращал на эту привычку ровно никакого внимания. И уж тем более никто до сих пор не догадался связать эту привычку Вормана с его эмоциями. Хорошо, что в салоне еще нет Зана, который давно отметил для себя эту особенность своего друга.
Дверца с другой стороны от вампира открылась и в салон села рыжеволосая Инга, взметнув широкую полу своего расстегнутого расклешенного кожаного плаща.
Девушка переглянулась с мрачным Виктором.
— О чем ты тревожишься, отец? — участливо спросила она.
— Все очень неудачно складывается. Куратор обманул меня, чтобы выиграть время для своего хозяина. В нашем городе притаился недруг. Истинный кукловод. Иллюминаты возомнили, что могут царствовать в моем городе и делать все, что им вздумается. Катрина всё еще в опасности. Нужно было мне настоять на своем и помогать ей с самого начала.
— Не стоит это брать в голову. От этих любителей тайных сборищ мы быстро избавимся. Не впервой. А что касается Катрины… — она утомленно вздохнула, изрядно уставшая от того, что разговоров о Катрине всегда слишком много. В особняке Вормана действительно часто упоминается имя леди Катрины Вэллкат, даже когда она у них не гостит. В основном по инициативе самого Виктора. И для Инги, считавшей Катрину той, кто отнимает у нее ее отца, наемницы из Сербии действительно всегда было чрезмерно много. Возможно, Виктор и уделяет Катрине большую часть своего внимания и оставляет тем самым обделенной Ингу, но это не являлось виной Катрины и не делало ее похитительницей любви Виктора к его дочерям. Наемница никогда не стремилась стать близким другом Виктора Вормана. Катрина не нуждалась и никогда не старалась заводить друзей. Но дружба ее отца с Виктором сблизила и ее саму с лордом-маршалом клана Ворман. Советник Зана Вэллката, Джаред, как-то раз впрямую спросил Катрину: «Я все пытаюсь понять, но никак не могу, поэтому задам тебе вопрос, какие отношения роднят тебя с Виктором?», на что получил вполне искренний ответ наемницы: «Я глубоко ценю дружбу с Виктором и уважаю его самого, но лишь за то, что среди большинства лицемеров, лебезящих перед стражами, он единственный видит во мне и ценит мою личность, а не титулы, которые могут привлечь любого». Неизвестно насколько поверил ей Джаред, однако услышь такой ответ Инга, она бы точно нашла его простой отговоркой лицемерки, вроде тех лицемеров, которых сама наемница терпеть не могла. Словом, Инга не жалует Катрину, но виду не показывает. Не положено. А сама Катрина относится холодно к Инге, как и ко многим, не скрывая, что знает об истинном отношении к ней старшей дочери Виктора Вормана. Как сказал однажды, довольно ухмыляясь наблюдательный и циничный Элиэн, страж из отряда Вэллкатов: «Катрина все время помнит, что случись какой-нибудь раздор, ей есть за что убить Ингу, и эти мысли греют ее».
