На несколько секунд всё замерло, и мне ничего не было видно после ярких вспышек выстрелов.
— Поднимайся, — прошептала Катрина, появившись из темноты над перилами.
Я взбежал по омоченным кровью ступеням и прошел вслед за спешащей по темному коридору Катриной, несшей в руке увесистый автомат охранника. Она свернула влево, в малый коридор, из окон в конце которого разливался тусклый ночной свет. На полу, возле двери в комнату с камином, сидел обмякший раненый в ногу и в плечо мужчина в деловом костюме. В дрожащей руке он держал полированный пистолет, в котором отражалась полоска желтого света из-под двери, и смотрел на Катрину так же твердо, как оперативники в клубе Юрия. Он скривился и хрипло засмеялся.
— Вы можете убить всех, но это не приблизит вас ни на шаг к нашей общей цели. Зато добавит бессмысленности и иррациональности в вашу обреченную на вечность, сопряженную с глупыми удовлетворениями омерзительных потребностей жизнь.
Он поднял пистолет к своему виску.
— Посмотрим… — бесцветным тоном произнесла Катрина и выпустила пулю тому в сердце, прежде чем тот успел нажать на курок.
Я отвернулся.
Катрина сделала шаг к двери и медленно отворила ее. По полу коридора разлился колотящийся свет от огня в камине. Наемница прошла внутрь. Я осторожно последовал за ней.
Представшая нам комната была большой и просторной, света от огня едва хватало на всю ее площадь. Невдалеке от противоположной стены стоял массивный письменный стол, на котором не было бумаг, только старая книга, пустой стакан и больше чем наполовину опустошенный графин с янтарной жидкостью.
Справа, опираясь на камин, стоял аккуратно подстриженный седовласый человек с короткой седой бородой. В белой сорочке, на манжетах застегнутой золотыми запонками, в строгих шоколадного цвета брюках на кожаных подтяжках и классических лаковых туфлях.
Иллюминат.
Он медленно бросал в камин документы. Золотой перстень на его среднем пальце играл бликами в свете разгорающегося огня. Убедившись, что нам больше ничего не угрожает, я закрыл за собой дверь.
— Omnes et singulos. Вместе и по отдельности, — произнес он глубоким голосом, принадлежавшим человеку, умеющему владеть собой, но ясно понимающему свои перспективы. — Вполне применимая к вам фраза, уважаемые гости. Вампир и ее заложник пожаловали в это место, служившее для меня весьма занимательным пристанищем. Иностранный наемник и фотограф регионального журнальчика. Вы пришли сюда вместе, потому что каждого из вас что-то вынудило прийти. По отдельности, потому что каждый из вас чувствует себя одним, одиноким, находясь рядом с другим. Жизни неуютно в соседстве смерти, но и смерть вынуждена видеть то, чего никогда не обретет. Вы слишком разные чтобы, находясь рядом и быть при этом вместе, — он улыбнулся и посмотрел в огонь. — Но прошу меня простить. Когда я выпиваю лишнего, я делаюсь любителем предаться философии. Безусловно, вы, дорогая, не за философскими беседами ко мне пожаловали. Не скрою, я знал, что вы придете. Не вы оба, конечно. Здесь я несколько удивлен. Я ждал только госпожу наемницу. Ох, как я устал пребывать в неведенье относительно вашего имени. Сначала ваше имя являлось для меня необходимой информацией, касающейся только этого дела. Но потом тайна вашей личности стала для моего любознательного ума просто мучением. Приятным, разумеется. Ранее, обладая устной информацией о вашей внешности, я осмелился предположить, что вы с юга. Но незадача! Я не слишком хорошо знаком с представителями какого либо из ваших южных кланов. Раз уж мы встретились лицом к лицу, я рассчитываю хотя бы на имя. Вы сделаете мне большой подарок, открыв мне всего лишь свое прелестное имя.
— Не обманывайся, такого разговора, на который рассчитываешь ты, не выйдет, — холодно глядя на иллюмината желтыми глазами, с давлением произнесла Катрина. — Ты знаешь, зачем я пришла. Ты знаешь, что мое имя так и останется тайной. К чему все эти разговоры? Ты прекрасно понимаешь, что мне нужно. Отдай мне число начала и, возможно, я оставлю тебя в живых.
Тот внимательно изучал лицо Катрины, словно видел в нем нечто, прежде неизвестное человеческому глазу, потом вдруг рассмеялся с ее слов.
— Полноте, неужели вы считаете, что я вам поверю? Даже если бы у меня было то, что вам нужно, я бы не повелся на условия подобной сделки. Если бы вы получили Его, что удержало бы вас от соблазна прервать мою жизнь? — он улыбнулся, получив в ответ лишь холодную тишину, хранимую Катриной. — Вот и я так подумал.
— Где он? — спокойно спросила она иллюмината.
— Я же говорю, у меня ничего такого нет. Придя в этот дом, вы бы оказались наедине с его мрачной пустотой, если бы мы нашли последнюю тайну Вайнера раньше вас. Никого попросту не осталось бы здесь. Вы это знаете не хуже меня. Возможно, ни один из нас, как и ни один из тех, кому мы служим, не найдет ответов никогда. Только представьте себе: такое великое открытие, проливающее свет на ранее неизвестные законы вселенной, оказалось слишком велико, чтобы к его тайнам могли прикоснуться даже такие давние хранители мирских секретов как мы с вами. Я говорю о лордоках и иллюминатах. Знаете, что меня действительно беспокоит? Или остальные лица, заинтересованные в обладании великим знанием, не оценили всю мощь, которую может даровать обладание Ключом от мира Вайнера, или, возможно, великая власть числа начала уже у них в руках, а мы стоим тут и мирно беседуем о том, что уже потеряло всякий смысл. Или они еще только проявят себя в ближайшем будущем, дождутся, когда один из нас найдет открытие и попытаются забрать его. Сами подумайте, в мире столько обществ и организаций, что в глазах начинает пестрить. Периодически реинкарнирующая «Золотая Заря», различные последователи «Общества Туле» и «Аненербе», эти дотошные фанатики! Трансгуманисты, «Наследие предков», «Масоны» и другие. Удивительно, что этот город не превратился на некоторое время в мекку для желающих получить ключ от всего мира. Вы не находите это обстоятельство странным и, даже, несколько зловещим?
Катрина не сводила с него жесткого взгляда сверкающих глаз.
— Ты помнишь, иллюминат, в 1921 году французский философ и открытый антимасон Рене Генон, в одной из своих работ «Теософия: история одной псевдорелигии» ставил вопрос: Не стоит ли за всеми этими движениями нечто куда более страшное, неизвестное даже руководителям этих обществ, которые являются не более чем простыми инструментами в руках высших сил? — без выраженной интонации произнесла Катрина. Мужчина, задумчиво глядя в камин, покивал. — Даже сам основатель «Золотой Зари» Самюэль Мазерс утверждал, что связан с «Высшими Неизвестными» и вместе со своей матерью, сестрой философа Анри Бергсона, якобы установил с ними контакт. Причины, почему этот город не превратился в мекку, мне ясны. Их может быть всего две. Первая: по какой-то случайности возможности открытия Вайнера верно оценил лишь твой орден и мы. Вторая: за всеми вашими тайными обществами, над всеми вашими ложами, над всем вашим миром, таящимся в тени ничтожных мистических и политических тайн, стоит кто-то, кто всеми вами и управляет. Всеми вашими обществами разом и каждым из вас по отдельности.
