— Тебе показалось, Марк. Здесь только наемница. И все время была лишь она, и ты ошибаешься, думая, что знаешь ее. Но теперь тебя не потревожат. Ты в безопасности. Иди домой и забудь все, что было, потому что такое рискованно помнить простому смертному.
Пока она говорила, я не мог налюбоваться ее глазами и все смотрел и тонул в них.
— Есть вещи, которые я с радостью забуду. И есть вещи, которые я буду помнить всю жизнь, боясь забыть хотя бы деталь. Эти вещи касаются тебя.
Катрина долго смотрела на меня странным взглядом, потом подошла и поцеловала. Я почувствовал во рту легкий привкус крови, но не был в силах оторваться от нежных бархатных губ наемницы.
— Мы еще увидимся? — шепотом спросил я.
— Только во снах.
— Значит никогда.
— Иди домой, Марк. Я тебя отпускаю. Забудь смерть и живи жизнью, — проговорила мне на ухо Катрина, соскользнув губами по моей щеке, и направилась в ночь ни разу не оглянувшись, преодолевая ветер и дождь, и растаяв в темной дали.
Я остался совсем один.
И где-то в глубине осознавал, что всё не может закончиться вот так просто.
Глава 24. Неприглашенный на заседание мастер
В самом лоне каменщицкого собратства шли распри, возгоралась борьба, и река масонства разбивалась на множество ручьев, из которых каждый имел свое течение, свои особенности. Поэтому о масонстве нельзя говорить как о чем-то целом.
И. Г. Финдель
«История франкмасонства»
Если в Калининграде погода еще позволяла сохраняться промозглым осенним пейзажам, то в Лондоне в этом году зима наступила непривычно рано. Накануне ко всеобщему удивлению выпал снег. Пригороды Лондона превратились в царственные белые долины королевы зимы. Над спальными районами поднимались столбы каминного дыма. Заснеженные улицы к обеденному перерыву наполнились потоками спешащих людей.
Джон Арлингтон, запахнув поплотнее бежевое драповое пальто, сидел за столиком у самого окна в небольшом уютном кафе на Нортумберленд-авеню, пил дымящийся чай с бисквитами и читал Дейли Мейл. Впрочем, больше газеты его интересовал вход в старинное здание через улицу отсюда. На первом этаже там располагался итальянский ресторан и выставочный зал, второй этаж был отведен под банкетный зал и салоны, верхние этажи занимали офисы. Джону были не нужны люди, которые направлялись в ресторан, выставочный зал или офисы. Он мог отличить их от тех, кого ожидал увидеть. Не та походка, не та осанка, не те жесты. И уж точно у тех, кем интересовался Джон, в одежде присутствовали не те аксессуары, что присущи остальным людям. Он сидел здесь, потому что ему была назначена встреча.
До встречи оставалось двадцать минут, и сама она должна была пройти в том самом здании напротив, на одном из незанятых этажей. И людьми Джон интересовался потому, что серьезность предстоящего разговора зависела от того, кто придет на встречу. Двух людей он уже отметил, они зашли в дом около пяти минут назад с интервалом всего в несколько минут. И Джон ожидал увидеть еще двух. Они должны были прийти пешком, ведь недалеко отсюда проходило специальное заседание ложи, на которое Джон не был приглашен — что заставляло его немного нервничать.
Неожиданно произошло то, чего Арлингтон никак не мог предугадать. Стул за его столиком отодвинулся, и компанию Джону составил тот, которого Джон ожидал увидеть идущим по тротуару на той стороне улицы.
— Добрый день, Джон. Чудная погода! Ты здесь уже долго сидишь. Кого-то ждешь?
У Арлингтона был талант не смущаться удивлявшим его вещам. Как ни в чем не бывало он потянулся за бисквитом, сказал, что рад видеть составившего ему компанию человека. Джон с аппетитом откусил бисквит и, отхлебнув крепкий чай, с восхищением сказал:
— Какая здесь хорошая выпечка! Они недавно открылись. Слышал много хорошего об этом заведении и, наконец, решил зайти. У них чудесный выбор в меню, а я люблю разнообразие.
— Мы знаем. Как раз разговор твоей любви к разнообразию и коснется. Пойдем?
Джон еще не торопился уходить. Он с удовольствием доел бисквит, допил чай, заставляя своего собеседника ждать его. И все это он проделал с таким непринужденным видом, что и упрекнуть было нельзя.
— Вы за мной следили? — спросил Джон.
— Ты что, нервничаешь, Джон?
— Мне не из-за чего нервничать.
Когда его собеседник хотел было что-то сказать, Джон поднялся из-за стола и предложил:
— Пойдем?
Мужчины перешли через дорогу и зашли в дом с выставочным залом и офисами. Весь подъезд и лестничные площадки изобиловали лепкой. Человек с клетчатым шарфом провел Арлингтона на третий этаж. Здесь было две высоких двери — справа от лестницы и слева. Они вошли в ту, что была слева. За ней оказался большой зал с высоким потолком и огромной кованой люстрой. Густые лучи света потоками вливались из больших окон в пыльное помещение. В центре зала стояли два оббитых кожей дивана, столик и с другой стороны от них — стул. Помещение было настолько большим и пустым, что старинная массивная мебель казалась совсем небольших размеров.
В зале находились трое мужчин, один на диване в элегантном итальянском костюме, темном в светлую полоску. Двое в английских костюмах у окна: один пожилой и невысокий, другой плотный с бесцветными глазами. Увидев вошедших, те, что были у окна, прервали свой разговор. Человек с клетчатым шарфом предложил Джону сесть на стул, а сам устроился на пустом диване.
Для Джона подобная обстановка была непривычной, он чувствовал себя крайне неуютно, сидя на этом стуле, словно обвиняемый на суде, но хранил спокойствие. Джон обратил внимание на человека в темном костюме в светлую полоску.
Он ему был абсолютно незнаком.
Мужчины отошли от окна и остановились между диванами напротив Арлингтона. Один из них заговорил, глядя на Джона ничего не выражающим взглядом бесцветных глаз:
— Понимаю, что встречи подобного рода не предусмотрены уставом. Но прошу вас учесть, Джон, что наши законы и здесь будут сохраняться.
Джон отозвался, не заставив себя ждать:
— Прежде чем мы начнем, в таком случае хочу спросить: разрешила ли Великая ложа провести это заседание? Если нет, то я вынужден буду настоять на неформальной беседе. А после сообщить Великой ложе о нашей встрече.
— Ложа знает о нашей встрече, — каркающим голосом сказал невысокий пожилой мужчина. — Сорок минут назад закончилось заседание. Мы решали вопрос, связанный с вами, Джон. Поэтому вы не были приглашены. Ложа заключила, что именно мы проведем с вами беседу.
Для Джона все оказалось немного серьезнее, чем он ожидал.
— Это несколько не в правилах ложи, — сказал он.
— Не вам судить, что в правилах, а что нет. После ваших вопиющих нарушений почти всех наших основных постулатов, вы не имеете права говорить о наших правилах.
