Англичанин иронично хмыкнул на этих словах вампира.
— Снайперы испустят последний вздох еще прежде, чем отомстят за смерть своего мастера, ибо мы быстрее мести! — продолжал вампир.
Катрина ничего не сказала. Она лишь продолжала упрашивающе смотреть в горящие глаза вампира.
— Не тревожься, Катрина. Весь их могущественный орден теряет влияние там, где на троне восседает наша власть. Посмотри на них, — вампир осторожно взял Катрину за дрожащие израненные плечи и, развернув ее к людям, зашептал на ухо. Я мог услышать, что он говорит, лишь усердно прислушавшись. — Посмотри на них. Эти люди. Смертные. Наш хлеб насущный. Точно такие же, как те, что томятся в темницах наших кланов в ожидании, когда с них перестанут мучительно сцеживать их кровь и они смогут покойно умереть от слабости. Бесправные рабы, играющие во власть и величие над судьбой. Они наша снедь. Как можно их простить?
Катрина вытерла рукой с лица капли дождя. Ветер трепал ее мокрые пряди волос. Ее глаза прямо смотрели на англичанина. Она думала о словах своего отца.
— Безусловно, все так. Все так, как ты говоришь. Они, дерзнувшие пытать твою дочь, бесправнее рабов и никчемнее обра́зных. Они заслужили тягчайшую кару. Но я прощаю их на этот раз. Отпусти этого джентльмена. Если ты убьешь его, другие попытаются убить нас, и не известно, чем все закончится. Поистине победивших или проигравших здесь сегодня нет. Оставь этому человеку жизнь и помяни мое слово, это будет для него худшим наказанием, ибо он глуп, но дерзок.
— И в твоих словах есть зерно истины, — согласился с Катриной вампир.
Вампир еще долго молча и неподвижно, словно затаившийся дикий хищник, наблюдал за иллюминатом. Потом он гордо поднял голову и через усилие промолвил:
— Что ж… Моя дочь оказала вам невероятную милость, проявив чрезмерное великодушие. Это невозможно, но это так. Она простила вас. А я, конечно же, нет. И посему, я надеюсь, что ваши внутренности сгниют заживо в вашем теле, медленно убивая и доставляя вам ужасно неприятные мучения. Но… я отпускаю вас.
У англичанина удивленно подскочили брови.
— В самом деле, лорд-маршал?
— Не обольщайтесь, — с презрением продолжил вампир, произнося слова размеренно, явно получая удовольствие оттого, что сейчас собирается изречь. Его глаза наполнились садистским благоговением. — Я отпускаю вас сегодня. Но я за вами приду. Я найду вас. Это произойдет тогда, когда ужас осознания довлеющего над вами приговора будет съедать вас заживо, когда вы изведете себя до помрачнения рассудка. Все что мы делаем отзовется. Это закон существования. Вы причинили боль моей дочери, и я причиню боль вашим детям, вашей семье и, в конечном итоге, вам. В отличие от моей дочери, я никогда ничего не прощаю. По ее решению вы проживете какое-то время. Но когда я приду, я заберу все, что вам дорого. Медленно. Чтобы вы могли осознать каждую потерю в отдельности.
Иллюминат молча покивал. Слова вампира, похоже, больше испугали меня, чем англичанина.
— Мне остается лишь добавить, лорд-маршал, что мне очень жаль. Я отчаянно старался сделать ситуацию как можно более мягкой. Если бы ваша дочь вовремя пошла на уступки, всё завершилось бы совсем иначе. Мы не хотели причинить леди Катрине вред…
— Ложь! — перебила она иллюмината. — В лечебнице вы убить меня задумали!
Англичанин помолчал, потом продолжил:
— Я не желаю вражды. Сейчас нам это ни к чему. Наш орден приносит вам свои извинения, лорд-маршал Вэллкат, леди Катрина и лорд-маршал Ворман.
— А теперь убирайтесь из моего города, — послышался голос вампира, стоявшего дальше всех в темноте среди деревьев.
Он вышел вперед. Его взгляд не был столь свирепым, как взгляд разъяренного отца Катрины, но в манерах этого вампира читалась такая же уверенность и власть над ситуацией.
— Значит, вы и есть Виктор Ворман? — воскликнул англичанин и одобрительно покивал. — Чудно, чудно. Мы уже уходим, кстати. Более нам здесь незачем оставаться. Разве что уладим парочку вопросов и покинем здешние края.
— Скоро здесь будут представители закона, — предупредил Ворман. — Убирайтесь и никогда не возвращайтесь. А если я когда-нибудь заподозрю, что вы с вашим орденом опять сунули нос в мой город…
— Мы постараемся, чтобы вы этого не заподозрили, — лукаво ухмыльнулся англичанин.
Он убрал пистолет под пиджак. Затем протянул руку из-под зонта прямо в струи холодного дождя ладонью кверху и коротко сделал какой-то отрывистый жест, глядя в темные глубины уродливого леса, окружавшего нас.
Это явно был знак для снайперов. И не известно, что он значил. Что ситуация улажена, и они могут расходиться? Нет. Для него это было бы непредусмотрительным. Он хотел бы, чтобы так подумали вампиры. Скорее всего, это значит, что сейчас снайперам нужно быть особенно внимательными. Или даже хуже того…
Я с тревогой посмотрел на Катрину. Вампиры вместе с ней неподвижно ждали, когда люди уйдут. Боевики по приказу англичанина неспешно начали расходиться.
— Вы запомнили мои слова? — требовательно спросил лорд-маршал Вэллкат англичанина, когда тот уже повернулся спиной к вампирам и двинулся вместе с загонщиком лорнов и другими своими подчиненными в ту сторону, откуда они пришли.
Девушки стоявшие дальше вампиров под деревьями сначала насмешливо засмеялись, и звук их смеха пугающим воем разнесся по сторонам, потом восхищенно зашептались, поглядывая на лорда-маршала Вэллката. Иллюминат остановился и далеко не сразу, лишь через время, твердо ответил через плечо:
— А вы их запомнили, лорд-маршал? Ведь я буду ждать нашей встречи. Не в страхе, конечно, хотя, вам бы этого хотелось. Запомните свои слова и выполните их, иначе, когда придет время, я попросту сочту вас пустозвоном.
Какой бесстрашный подонок, подумал я.
Белое мертвое лицо вампира, вновь обнимающего Катрину, исказила гримаса ненависти.
— Я с радостью исполню обещанное, Джон Арлингтон. Вас ведь так зовут?
Лицо англичанина дрогнуло, на мгновение он потерял дар речи, крепко сжав ручку своего зонта, отчего его пальцы побелели. Возможно, сегодня он впервые ощутил скользкое чувство страха.
— Мне известно, что жившие достаточно времени лордоки вроде вас, лорд-маршал, обладают неким «темным могуществом» зреть скрытое. Ваши дьявольские фокусы меня не напугают. Я за свою жизнь видел слишком многое, чтобы впечатляться уловками упыря. Ваша дочь права, здесь сегодня нет ни победителей, ни проигравших. Разойдемся на этом по домам. Уже поздно. Боюсь, как бы вы не упустили время до восхода солнца. Да и леди Катрине требуется срочное извлечение пули из ее тела, — он двинулся дальше и повернулся к загонщику лорнов. — Друг мой, проведите господина Меерсона ко мне в машину, мне нужно с ним поговорить. Остальные, за мной!
Крупный как бык загонщик бесстрашно двинулся ко мне, прямо навстречу вампирам. Его длинная одежда с капюшоном, порядочно намокнув под дождем, стала тяжелой и блестящей. Похожий на призрака загонщик поднял свой железный крюк, чтобы подцепить им меня и подтащить к себе.
