— НЕТ! Катрина… — закричал я. — Рома, оттащи ее от меня! Ей нужно помочь! Прошу, Рома…
Санитар подбежал со спины Катрины и, крепко схватив ее за плечи, потащил на себя. Она так сильно рвалась из рук Ромы, ослабленных после двух выбитых дверей, что вместе они упали на пол, и, падая, она отбросила меня ногой к противоположной стене.
Застывший под стеной от шока, вызванного такой внезапной переменой в Катрине, я остановившимся взглядом смотрел на то, с каким бешенством и ненавистью эта красивая девушка рвалась, чтобы убить меня.
— Кровь! — неистово шипела она, протягивая израненную руку с широко разведенными напряженными когтистыми пальцами в мою сторону. — Кро-о-овь… — вдруг ее голос оборвался, и после паузы она прошептала мое имя.
Возможно, в ее желтых глазах скользнуло сожаление. Наемница перестала вырываться из рук санитара, опустила пламенеющий взгляд на два лежащих на полу пакета с кровью, ничего не говоря, поднялась на ноги и неустойчивой походкой прошагала несколько метров к ним. С куда большими усилиями и гораздо медленнее, санитар тоже поднялся.
Согнувшись, Катрина, опустилась на колени и подняла пакет с донорской кровью. Поспешно прорезала его когтем и, прижав пакет к дрожащим от нетерпения губам, глоток за глотком быстро выпила кровь. Затем проделала то же самое со вторым пакетом крови. А когда допила, голодными глазами оглядела все вокруг, нет ли еще где пакета крови.
Я нерешительно подошел к Катрине и остановился в нескольких шагах позади.
— Как ты?
— У нас нет времени на разговоры, — она протянула руку и указала под батарею, негромко и требовательно обращаясь в темноту. — Принеси мне оружие.
Рома выполнил повеление госпожи.
— Кажется, я слышу какие-то звуки с лестницы, — торопливо запинаясь, пробормотал санитар.
Катрина поднялась с колен, достала из рукоятки пистолета магазин и проверила, сколько осталось патронов. Ее окровавленный палец скользнул по флажку предохранителя.
— У тебя не получилось, да? — обреченно глядя в ее страшные желтые глаза, спросил я. — У тебя не вышло. Ты все еще вампир. Ключ всесущего не помог?
Она бросила на меня короткий напряженный взгляд.
— Не помог.
— Почему?
— Я требовала другое… Но у нас нет времени, Марк, нам нужно уходить, — строго сказала она, остановив на мне режущий холодный взгляд нечеловеческих глаз. — Ты их видел? Сколько их?
— Это экипированные люди, на их оружии синие фонарики. За нами гнались трое. А сколько их всего, я не знаю, но еще с ними были…
— Приближаются! — прошептал Рома.
Мне стало не по себе. Бежать сейчас уже некуда. Но я был готов. В моей крови носилось достаточно адреналина, чтобы заглушить страх смерти. Я больше не чувствовал себя жертвой. К тому же рядом была единственная, но твердая надежда на спасение — все еще алчущая крови Катрина.
— Было много шума, — раздраженно сказала наемница. — Всего из-за трех людей с оружием?
Я отрицательно кивнул:
— Нет, это еще не все, кажется, за нами гнались оборотни. Двое.
— Что? — с недоверием изумленно вскинулась наемница. — Вздор! Этого не может быть.
— Не знаю, — я чувствовал, как по спине побежали мурашки от пришедшего осознания того, что произошло несколько минут назад. — По-моему это были, как ты их называешь, обра́зные. И что самое пугающее… один из них меня задел когтями.
Глаза Катрины тут же переменились. По ее лицу пробежала тень страха.
— Где? Покажи срочно! — повысив голос, приказала вампир, отчего меня бросило в холод сильнее прежнего.
Весь ужас и необратимость случившегося все сильнее сдавливали мне горло. Я замешкал. Катрина увидела рваные следы на моей рубашке и подошла ко мне. Она больно оттянула ворот рубашки, так чтобы ей были видны раны от когтей на моем плече и подняла на меня горящие глаза.
— Твою мать! — вдруг закричал санитар.
В противоположном конце коридора из фойе повалил дым. Катрину, похоже, это никак не взволновало.
— Я стану обра́зным? — сдавлено спросил я.
Ее желтые пугающие глаза вдруг изменили выражение.
— Это был не обра́зный, — сказала она. — Лорн.
— Лорн? — взволнованно повторил я, никогда прежде не слышавший этого слова.
— Мертвый волк, при жизни испробовавший себе подобного, — пояснила Катрина. — Сами они не оживают. Они порождение тьмы. Обитающие в тени. Лорны, так же, как и вампиры умирают на солнечном свету.
— Но я не умру? Не превращусь в такую же тварь?
— Это невозможно, — успокоила она, оглянувшись назад, в сторону фойе, где в густых клубах дыма засверкали синие лучи фонариков, и стремительно зашагав в направлении комнаты шоковой терапии. — Уходим! Тем же путем, как вы сюда пришли.
Я направился за ней:
— Мы не сможем.
— Почему?
— Там нет выхода. Пожарная лестница чуть ли не полностью развалилась, по ней невозможно спуститься, — кашляя от скопившегося в коридоре газа, объяснил я.
Проигнорировав мои слова, Катрина попробовала открыть дверь в конце коридора, в кабинет шоковой терапии. Но дверь минуту назад была заперта Ромой после того, как мы оттуда выбежали. Противоположный конец коридора утонул в завесе дыма. Возможно, в клубах густого марева уже притаились целящиеся в нас убийцы. Наемница без промедлений нанесла сокрушительный удар ногой в дверь, и та с треском распахнулась. Мы быстро вошли в темную запыленную комнату с выбитой на улицу дверью, где виднелась покосившаяся пожарная лестница с кривым балкончиком. Холод снова начал одолевать меня. Катрина прошла к разбитому дверному проему на наружной стене и выглянула в ночь.
— Что нам делать? — послышался голос встревоженного санитара, остановившегося на входе.
Я оглянулся к нему, собираясь как-то подбодрить парня, но вдруг замер от испуга.
Сзади из коридора Рому засветил яркий синий луч. Грянул оглушительный выстрел.
Вздрогнув, санитар вскинул на меня странный взгляд, в котором разливался и безнадежный страх, и сожаление, и разочарование, и появившаяся осмысленность, словно бы он проснулся от забвения, наведенного Катриной. Одежда на нем всколыхнулась. Мускулы его лица, теряющего жизнь прямо на моих глазах, расслабленно обвисли. Ноги его вдруг оторвались от земли, будто санитара подхватила невидимая рука смерти, и он безжизненно повалился на запыленный плиточный пол, изрыгнув брызги темно-красной крови.
Свет фонарика теперь беспрепятственно освещал противоположную стену, а тень санитара бездвижно залила пол.
Скованный от ледяного потрясения, я немо вытаращился на продырявленную спину Ромы, который мгновение назад еще был жив, ходил, говорил, дышал, боролся за жизнь вместе со мной, спасаясь от этих чертовых маньяков, а теперь лежит на грязном полу мертвый, неживой, словно предмет, словно вещь.
