– Это зависит не от меня. – Уже сказанная фраза показалась короткой и не слишком вежливой, а герцогиня есть всё не начинала. Пришлось срочно развить мысль. – Если Дарзье отучился оскорблять оказавшихся в сложном положении девиц и… дам, он может выздороветь хоть сегодня. В противном случае мне придется заняться его воспитанием еще раз.
О том, что второй раз окажется еще и последним, Арно тактично умолчал, но супруга Рудольфа все равно расстроилась.
– Ты кровожаден, – объявила она, видимо, от волнения перейдя на «ты». – Хотя чему удивляться, твой брат в молодые годы жалости не знал вообще. Хотелось бы надеяться, что, возмужав, Лионель смягчился, но нам выпало страшное время. Слишком страшное…
– Потому что расплодились мерзавцы, вернее, их расплодили. – Можно положить себе ветчины и обратиться в слух, а можно довести до сведения герцогини рассуждения Валентина. – Если покровительствовать дряни, она обнаглеет и полезет наверх. Людям приличным в их обществе станет муторно, и они начнут уходить. Когда наверху никого, кроме дряни, не останется, стране придет конец, и счастье, если он обернется началом чего-то стоящего. Увы, для этого нужен новый Франциск, а его не видно, так что нам только и остается, что держать дрянь в узде.
– Понятно… – хозяйка все же взяла круглый пирожок и положила на тарелку. – Твой брат умен, очень умен и очень предан Талигу, но он вызывает не только восхищение, но и страх. Будущей графине Савиньяк придется нелегко.
– Почему? – Может, Ли за такое и прибьет, но не сегодня, а может, и вовсе не прибьет! – В Багряных землях очень жесткие нравы, сударыня, даже в Агирнэ.
– В Агирнэ? – переспросила герцогиня. – Ты, видимо, на что-то намекаешь?
– Ну… Я думал, Рокэ… герцог Алва сказал вашему супругу, что Лионель, возможно, женится на мориске.
– А, вот ты о чем! – Второй пирожок улегся рядом с первым. – Но ведь это же еще окончательно не решено?
– Нет, – нахально подтвердил виконт, – но для Талига поддержка морисков сейчас крайне важна. Мы, то есть семейство Савиньяк, находимся в родстве с Алва, а значит, вправе породниться с правящим домом Агирнэ.
То, что у правителей Агирнэ имеется собственное родовое имя, виконт, естественно, знал, но углубляться в подробности все же не рискнул, скромно напомнив, что должен о чем-то рассказать.
– Не должен… – герцогиня укоризненно качнула серьгами, – но я прошу. Главное я уже знаю, твой друг лишился младшего брата, и трагедия произошла на пруду.
– Да, сударыня. – Как же у них тут… прытко! – Питер-Иммануил граф Гирке…
– Создатель! Мальчик не успел даже стать юношей, зачем… зачем ему титул? Бедное дитя было немногим старше моего августейшего племянника.
– Как вам угодно. – Называть маленького убийцу по титулу проще, но то, что брат Валентина – убийца, чужим знать незачем. – Питер очень много читал и отличался… бурным воображением. Сперва он придумал, что к нему проник злоумышленник, а когда его хитрость разгадали, решил… предъявить братьям ультиматум. Ему не хотелось отпускать Клауса, то есть графа Васспарда.
– Я знаю, что именно произошло. Как вышло, что мальчику не помогли?
– Так получилось. – Странно, теперь она «знает», а сперва спрашивала, что вообще случилось… – Валентин вытаскивал Клауса, я – графа Альт-Гирке.
– Понимаю… Ты совсем не ешь. Положи себе хоть что-нибудь.
– Да, сударыня.
– Наверное, я скажу жестокую вещь, но прошлым надо жертвовать во имя будущего. Я знаю графа Альт-Гирке, он не первый год одолевает моего супруга письмами. Ты совершил подвиг, Арно, но ты спасал не того.
– Я не выбирал, – признался Арно, старательно обустраивая тарелку. – Граф Лукас провалился, его жена закричала, я помчался к полынье и понял, что случилось, когда… все уже закончилось. Сударыня, вам лучше расспросить мою матушку, она там тоже была, или, того лучше, поговорите начистоту с Валентином.
– Это будет тяжело нам обоим. Конечно, иди речь о доверенной тебе тайне, я бы отнеслась к твоему нежеланию отвечать с пониманием и даже одобрением, но то, что видят солдаты и слуги, узнают все, кто догадается их расспросить. Другое дело, что воображение простолюдина чаще всего предполагает худшее.
– Вот как? – переспросил виконт Сэ, но герцогиня не имела счастья знать фельдмаршала Бруно и лишь грустно улыбнулась в ответ.
2
В неприступности дядюшкиной крепости для шпионов Марсель почти не сомневался, однако Котика на всякий случай у двери уложил. Гениальный волкодав понял, что это не изгнание и не отлучение от стола, но исполнение долга, и, для порядка вздохнув, застыл в достойной герба позе.
– Почти наверняка это излишнее, – объяснил виконт уже одетому для аудиенции Валентину, – однако порядок есть порядок. Дядюшка Маркус, как он вам вчера и сообщил, в геренции, так что от него даже избавляться не потребовалось, но не обидит ли наше с вами уединение графа Васспарда?
– Утро у брата теперь начинается с лошадей и занятий с Кроунером.
– Очень взаимовыгодно, – одобрил виконт, – прошу к столу.
– Благодарю, – и не подумал чиниться Придд. – Графиня Савиньяк советует проявить столь несвойственную мне откровенность.
– В таком случае придется ответить тем же, – заверил Валме и напомнил: – первым шадди берет гость. Не исключено, что однажды это принесло пользу, хотя смерть Франциска Второго как таковая ничего не решала. Да, я намекаю и с любопытством жду результата своих намеков.
– Я начинаю привыкать к хорошему шадди, – чашечку Валентин взял, не глядя. – О золоте Манлия и о том, что граф Савиньяк поручил мне его найти, вы знаете. Что ж, оно найдено, остается извлечь клад, не привлекая внимания. Удобнее всего совместить вскрытие тайника с обновлением храма, под которым он находится. Недавние события, при всей их омерзительности, эту задачу существенно облегчают: переделки, желая перевернуть неприятную страницу, затевают многие. По совету графини Савиньяк я объявил о приглашении архитектора из Валмона, причем архитектор мне нужен в самом деле.
– Архитектор у папеньки имеется, – Валме с удовольствием отхлебнул из доставшейся ему чашечки, – ручной и разумный, вот только надо ли доставать золото прямо сейчас? Я, конечно, не Манрик, однако финансовое положение Талига мне не кажется настолько скверным, чтобы губить легенду, к тому же золото Манлия очень кстати стало золотом Приддов. Клад, укрытый вашими предками, вне всякого сомнения, принадлежит вам, тем более что наследники Манлия успели отложиться от империи, которая в свою очередь успела распасться. Единственный, кто мог бы оспорить ваше право, – это капитан Арамона, но он, хоть и нашел ценности, сделал это незаконно, причем дважды, поэтому он тоже не считается.
– Вы проводите много времени в обществе мэтра Инголса? – второй раз кряду вывернулся Спрут. – Надеюсь, он не слишком занят. Я бы хотел переговорить с ним до отъезда.
