Лев: Люблю тебя очень.
Марьяна: Лев!
Лев: А теперь вспомни, что ты приличная. И вот это — «просто переспали» никогда мне больше не говори. Окей?
Молчит.
Лев: А то мне уже начинает казаться, что все мужики в твоём окружении достойны уважения, кроме меня!
Марьяна: Нет, это не так.
Лев: А как?
Марьяна: Это встроенный «кислотный тест». Все, что не золото, мою кислотность не пройдет. А некоторым «металлам» просто нет смысла его устраивать.
Лев: Лившицу, например? А почему?
Марьяна: Я перестала верить в то, что золото существует в природе.
Лев: А как же я?!
Марьяна: Ты хорошо держишься в этот раз.
Лев: Комплименты мужчине от Кошки — это эксклюзив. Даже намёк на них! Я польщен.
Марьяна: Впрочем, и в прошлый раз ты был на высоте. А разрушила нас не эта «кислота».
Лев: Да. Но ничего. Мы все переиграем.
Марьяна: Я ничего еще не решила! Не дави на меня.
Лев: А в чем вопрос?
Марьяна: Я тебя не знаю, Айдаров.
Лев: Перестань, пожалуйста…
Марьяна: Но я ведь действительно тебя не знаю. Мы были знакомы месяца три, семь лет назад. Семь!!! И это закончилось крахом! И мне не двадцать давно, чтобы идти на такие авантюры.
Лев: Мы познакомимся заново. Не переживай. Обними Аленку, скажи что папа передал — очень скучает. И скоро приедет.
Марьяна: Ты с ума сошёл?!
Лев: Ладно, родная, мне пора. Очень тебя люблю! Спасибо за капитуляцию.
Откладываю телефон в сторону.
Медведь демонстративно кладёт мне в чай толстую дольку лимона.
— Чего прям такая уж довольная? — веду пальцами по щетине на челюсти.
Не успел побриться. Едва встал с утра.
— Сколько раз покорил свой Эверест? — дергает намекающе бровями Медведев.
— Счет в пользу Эвереста, — подмигиваю я.
— Это самое главное. Ну что — красавчик, Лева!.. Можешь же! «А то — мама… мама…», — дразнит меня цитатой из старого мультфильма.
Смеясь, отставляю кружку в сторону, разворачиваясь к отморозку.
— Ну чего? Нет?… Не надумал? Мих, уводи эту жертву любви. Давай подельника его. Может, тот разумнее.
— Эээ! Я буду сотрудничать!
Открываю снова ноутбук.
— Имена, фамилии, явки, пароли… И учти, что твой подельник тоже будет давать показания. И если что-то не сойдется… Оба станете главными по курятнику. Понял?
— Да понял…
Глава 35. Вернуть на место
— Славик на стрёме, нигде нет, — констатирую я, подходя к тачке Медведева.
— Свалит?
— Свалит, проиграет суды. А подельники ждут свою долю. Они же вписались в эту квартиру. И просто так его не отпустят.
— Марьяна апелляцию подала?
— Везу! — взмахиваю документами. — Давай-ка еще к продажному нотариусу заскочим, которого наш уважаемый Сергей Иванович на допросе слил. Познакомимся.
— Не спугнём? Надо кого-то левого.
— Женьку, давай. Пусть отрабатывает. Зарядим его, пусть ей бабла даст за оформление левого завещания без присутствия обеих сторон. И возьмём ее горячей.
— Она?
— Молодая. Лет тридцать. Четыре из шести квартир, что шли по делу чёрных риэлторов оформляла она.
Стекло на тачке Медведева едет вниз.
— Миша… — покаянно. — Я мороженое уронила.
— Привет, Машенька! — улыбаюсь я, сразу же вспоминая про дочь. Надо Алёнке подарочек купить.
— Че-го?! — разворачивается грозно Медведь.
— Нечаянно!
Пока Медведев разоряется, открываю дверь своей тачки. Но нос к носу с ней тормозит роскошный Лексус. Ух, какой!
Из тачки выходит… прокурор. Как-то мы с ним пересекались по одному делу. Он его развалил. Но тачка для юриста второго класса, конечно… глаз режет!
— Привет, капитан!
— Добрый вечер.
— Разговор есть. Пройдёмся?
— Ну, давай…
Мы идём по аллее вдоль УВД. Он не спешит переходить к делу расспрашивая какие-то формальности. А я чувствую, ему что-то надо от меня.
— Хорошая тачка у тебя… — хмурюсь я. — Недавно сменил?
— Да! — щёлкает он пальцами. — Капитан, тут такое дело. У тебя там подследственные. Антонов и Дуюн.
Это мои отморозки.
— Хорошие люди просят порешать по ним. Не за бесплатно, естественно.
Достаёт конверт.
— Сделаешь?
— Импосибл, товарищ прокурор, — холодно улыбаюсь я. — Ты не с той ступени зашёл. Придется отдать всё…
— В смысле?
— Ну, тебе же наверняка сказали через верхи порешать. Но почему — не уточнили. А ты подумал, что через низы дешевле будет. Если напрямую операм дать. Тут же порядок сумм разный. А разницу можно себе оставить. Так? Так… А тебя ведь не просто так через верхи попросили…
— Чего-то я тебя не пойму, капитан! — оттягивает галстук.
Разворачиваемся, идём обратно.
— Через низы эта задачка не решается. Подследственные мои угрожали моей семье лично. Именно за это и попали под следствие. И раскатывать я их буду по всем эпизодам, где эти отморы засветились.
— Ааа… — с досадой.
— Поэтому, придется отдать всё! Но всё равно не получится. Брагин взяток не берет. С Тихоновым, думаю, тоже не прокатит. Он из-за такой шушеры погонами рисковать не станет.
— Айдаров. Давай так — тебе отдам все бабки. С угрозами я улажу. Они принесут свои извинения. А ты развалишь следствие.
— Извинения? — смеюсь я. — Неа. Не буду я ничего разваливать. Буду топить до конца.
— Ну я же все равно это дело заберу! Я обвинение развалю. Выйдут они.
— Разваливай. Они уже мне столько наговорили, что их свои грохнут. Не лез бы ты прокурор.
— Не учил бы ты меня жизни, опер. Возьми бабки. Тачку тоже обновишь…
Вздыхаю, глядя на свою. Не Лексус, конечно. Но ничего… рабочий конь. Переживу.
— Всех благ, товарищ прокурор.
— Дурак ты, опер…
Медведев выкидывает в урну кипу салфеток, ругая Машу.
— Никакой еды в машине больше, ясно?! — грозно. — Вредитель…
Раз пятый это слышу уже. Маша поджимая губы терпеливо вздыхает.
— Ну ладно тебе! — смеюсь я. — Не рычи на девочку.
