— На безрыбье и рак рыба, — вывернулась я. — Я же искала… ворона, у меня долго не было мужчины. Вот… Нашла.
— Нашла, — эхом отозвался босс.
— Помоги, а? — взмолилась я. — Хочешь, я тебе даже заплачу?..
— Не неси ерунду! — оборвал меня босс. — Я не хочу становиться отцом.
— Ты им и не будешь! Чтобы быть отцом, нужно воспитывать детей, находиться рядом, смотреть, как они растут, и участвовать в их жизни… Ничего это ты делать не будешь. И твои деньги меня тоже не интересуют. От тебя мне требуется только одно — сперма. Это шанс. Либо получится, либо придётся брать чужого ребёнка из дома малютки. И то не уверена, что мне его дадут… Скажут, семья неполная или найдут ещё тысячи отговорок. А я… я хочу быть мамой!..
Никита Андреевич посмотрел на меня, подумал и покачал головой.
— Нет.
Всё. Это конец. Все мои надежды рухнули вниз. Я аккуратно поставила стакан на стол и обошла босса по широкой дуге. Я направилась в спальню и начала одеваться, глотая слёзы…
Глава 11. Никита
Всё оказалось ещё глупее, чем я мог предположить. Или наоборот, серьёзнее. Женя не врала, когда убеждённо рассказывала о предсказании бабы Симы, которую я смутно помнил. Может быть, Женя от всей души верила в бабушкины наговоры или просто отчаялась забеременеть и схватилась за такой призрачный шанс… Как бы то ни было, становиться папой в мои планы не входило. Я — убеждённый холостяк и child free.
Семья, сопливые младенцы, походы по торговым центрам всем цыганским табором из семи человек — всё это не для меня. Я предпочитаю встречаться с девушками, получать свою порцию удовольствия. И… И всё на этом. Вполне достаточно. Поэтому — однозначное и твёрдо нет, заинька.
Женя не стала меня уговаривать снова, обошла стороной, как будто я болен проказой. Я чертыхнулся и двинулся вслед за ней. Наверное, нужно было выпить чего-нибудь и сесть с невозмутимым видом. Можно было сказать напоследок: «Детка, секс был хорош, спасибо!» Или можно было не делать и не говорить ничего. Просто дать ей уйти. И пусть катится на все четыре стороны со своими бредовыми идеями о материнстве и семье.
Без меня, сеньорита!..
Внутренний голос резонно заметил, что Женя и не приглашала меня становиться частью семьи. Она просто попросила меня побывать в роли быка-осеменителя. Попользоваться, дождаться необходимого результата и распрощаться — вот её план. Но даже такой план мне не нравится. Поэтому — нет.
Женя не пыталась меня уговаривать. Она молча одевалась, натягивая на тело стриптизёрские шмотки, пошла в ванную комнату за маской зайца. Всё это она делала молча. И плакала тоже молча. Не выла, не истерила. Просто молча роняла слёзы, сердито сопя носиком, и смахивая влажные дорожки с щёк. Она на меня даже ни разу не посмотрела, только присела на пуф у выхода и начала натягивать туфли на убийственно высоком каблуке.
Кап-кап-кап…
Вот же бесит!.. Молчунья. Лучше бы орала, рыдала в голос и обзывала меня последними словами. Тогда можно было бы брезгливо скорчить мину и выставить истеричку за дверь. Но она ничего из перечисленного не делает. Женя молча собирается, чтобы уйти самой. И меня это жутко раздражает… Настолько выворачивает от её молчаливого ухода без единого упрёка, что становится тошно. От самого себя.
Я подошёл и снял туфли, отставив их в сторону. Женя нахмурилась, посмотрев на меня. И я, взглянув в её глаза с дрожащими слезами, плюнул на благоразумие. Ладно, хрен с тобой, Никита, спустишь своё ценное семя, пусть из него выйдет что-нибудь путёвое!.. Ты его всё равно постоянно в гондоны спускаешь. Наверное, за всю жизнь спустил столько, что хватило бы для оплодотворения всех одиноких женщин в нашей стране.
— Куда собралась? В таком прикиде? Где твои нормальные вещи?
— Там всё осталось, в клубе… — тихо ответила Женя и раскрыла маленький клатч. — Я такси вызову. До дома.
— А если таксист попадётся… урод моральный? То далеко ты не уедешь. Всё, остаёшься до утра. Живо вставай!..
— Не хочу, — вытерла слёзы Женя. — Может, сам отвезёшь меня?
— Ага… Отвезу, конечно, и до квартиры провожу. Но только завтра утром. А сейчас…
Я забрал у неё из рук клатч, маску зайца и отбросил их в сторону.
— Сейчас мы будем усиленно тебя оплодотворять.
— Что? — удивилась Женя.
— Да. Когда можно?
— У меня сейчас подходящие дни, — пролепетала она, всё ещё не веря своему счастью.
— Дни? — уточнил я. И почему-то очень сильно обрадовался…
Глава 12. Евгения
Всё-таки мой босс — странный тип. То отнекивался и жадничал, отказывался поделиться со мной даже маленькой капелькой своего семени, то вдруг не позволил мне уйти. И услышав, что благоприятных дней для беременности будет несколько, очень обрадовался. Босс так обрадовался, как будто из налоговой позвонили и сказали, что его фирма освобождена от уплаты корпоративного налога на всё время существования.
— Несколько дней? Хорошо…
Босс улыбнулся. Наверное, так улыбаются вампиры перед тем как вонзить свои клыки в шею жертвы.
— Честно, ты меня пугаешь… — призналась я.
— Всегда рад потрахаться. В данном случае потрахаюсь с удовольствием для себя и с пользой. Для тебя, разумеется…
Я, конечно, была рада выпавшему шансу. Но вспомнила сомнения босса по поводу моих мотивов и предложила ему:
— Нужен договор.
— Договор?
— Да. Типовой договор оказания услуг. Распишем всё… и приступим.
— Зачем? — рассмеялся босс.
— Затем!.. Не хочу, чтобы ты меня подозревал в корыстных целях. И тебе же будет безопаснее, если я заранее откажусь. Напишу расписку, что я не претендую на твою фамилию, капитал, сердце и печень…
— Про печень было лишнее, — рассмеялся босс. Но видимо он нашёл зерно истины в моих словах, потому что повёл меня в кабинет.
Никита смотрелся комично, сидя на роскошном кожаном кресле в одних трусах. Мы поспорили над некоторыми из пунктов договора, но всё же распечатали его и подписали. Потом я написала подписку от руки и передала боссу. Никита пробежался взглядом по листу бумаги.
— Отлично.
Босс запер свой экземпляр договора и мою расписку в сейфе. Обернулся и удивлённо посмотрел на меня.
— Ты ещё одета?
— А что, мы уже?..
— Разумеется, мы уже… — всплеснул руками босс и помог мне избавиться от лишней одежды.
— На стол, — порочно улыбнулся босс. — Исполню свою прямую обязанность — трахну свою секретаршу на столе.
— Эй!.. Вообще-то я всё слышу.
— На это и был расчёт.
