Сэм поцеловал Дафну, и она немного смягчилась. На ней было
надето голубое хлопчатобумажное летнее платье, в вырезе которого была слегка
видна ее грудь, и Сэм мог догадаться, что под платьем у нее ничего не было.
— Тебе она понравится, — пообещал он ей, когда они
спускались. — Она просто очаровательна.
Но оказалось, что Дафна вовсе не считает ее очаровательной.
По дороге на Лонг-Айленд она вела себя очень подозрительно. Вопросы, неловкие
ответы и необходимость лгать сильно испортили настроение Сэму. Когда они
прибыли на место, он вспотел и очень нервничал. Он положил вещи Дафны в комнату
по соседству с его, а вещи Аннабел — в комнату напротив, отделенную от их
половины коридором. Увидев все эти предосторожности, Дафна громко рассмеялась:
— Ты что, шутишь, Сэм? Ей только четыре года, она пока
не в состоянии понять, что происходит.
Дафне в отличие от Сэма было совершенно все равно, что
Аннабел скажет своей матери.
— Мне кажется, что ты можешь держать свои вещи здесь.
Она не должна знать, что мы спим вместе.
— А если ей приснится страшный сон? — Об этом Сэм
не подумал.
Но Дафна знала, что это иногда происходит с детьми.
— Мы сами к ней пойдем, — разрешил он эту
проблему, заставив свою подругу снова рассмеяться.
— Тогда строго-настрого запрети ей вылезать из постели
под страхом смертной казни, ладно, милый?
— Хорошо, хорошо. — Сэм чувствовал себя неловко и
глупо.
Впрочем, через некоторое время выяснилось, что даже такое
очаровательное дитя, как Аннабел, может целый день вести себя несносно: она
съела слишком много конфет, провела много времени на солнце без панамки, а в
довершение всего во время обеда ее вырвало на колени Дафне.
— Очаровательно, — холодно произнесла та, наблюдая
за попытками Сэма убрать следы рвоты. — Мой сын тоже это постоянно делает.
Я все время пытаюсь объяснить ему, что это очень некрасиво.
— Мою маму все время рвет, — попыталась защищаться
Аннабел, сверкнув глазами. Девочка уже успела понять, что эта тетя и ее папа —
никакие не друзья и никогда ими не будут, что бы там папа ни говорил. Дафна
была совсем не похожа на Брока. Она была придирчивая и своенравная и постоянно
лезла к папе обниматься и целоваться. — Моя мама очень смелая, —
продолжала она, в то время как Сэм снял с нее платье и замочил в раковине. Он
потрогал ей лоб, чтобы проверить, нет ли у нее температуры, но не обнаружил
ничего подозрительного. — Она сильно заболела, папа на нее рассердился, и
теперь он переезжает в другую квартиру.
— Я знаю, детка, я тоже переезжаю туда, — выпалила
Дафна прежде, чем Сэм смог остановить ее. — Я все про это знаю.
Я буду там с ним жить.
— Вы? — в ужасе спросила Аннабел и убежала в
комнату, которую они ей приготовили.
Как только дверь за ней захлопнулась, Дафна расстегнула
платье и сбросила его на ковер, представ перед Сэмом во всей красе своего
обнаженного тела.
— Ее вырвало на мое платье, — объяснила она, хотя
Сэм это прекрасно знал.
— Извини. Я думаю, что она просто переела.
— Явно переела. Не беспокойся, — сказала Дафна,
целуя его.
Сэм с трудом заставил себя оторваться от своей возлюбленной.
— Надень что-нибудь. Я поднимусь к Аннабел.
— Слушай, пусть она немного побудет там одна, ей все
равно надо к этому привыкать. Я терпеть не могу, когда детей балуют.
Неужели она считает это баловством? Неужели она именно из-за
этого оставила своего сына в Англии с бывшим мужем?
— Я спущусь через минуту, — сказал Сэм. Поднимаясь
по лестнице, он спрашивал себя, как долго будет продолжаться эта война. Он
застал свою дочь в слезах; она продолжала плакать, когда он взял ее на руки, и
заснула, не переставая всхлипывать. Сэму было не по себе от всего, что
происходило. Ему хотелось, чтобы Аннабел и Дафна полюбили друг друга. Они обе
играли огромную роль в его жизни, и он нуждался в них обеих. Поэтому надо было
сделать так, чтобы у них были хотя бы внешне приличные отношения.
Когда на следующий день Аннабел проснулась в шесть утра, Сэм
и Дафна все еще лежали в постели, причем Дафна по своему обыкновению не
потрудилась одеться. Сэм не подумал о том, что может произойти утром, и забыл
попросить свою подружку надеть ночную рубашку. Аннабел беззвучно вошла к ним в
комнату и застыла на месте, открыв рот от ужаса. Сэм тоже был совершенно голым.
Он предложил дочери спуститься вниз и подождать, но Дафне совершенно не
понравилось вставать в такую рань, поэтому настроение у нее изрядно испортилось.
«Девочки» умылись и почистили зубы, и в конце концов Сэм
взял Аннабел на пляж, чтобы Дафна немного успокоилась. Но когда он вернулся,
чтобы пойти куда-нибудь на ленч, Дафна была в ярости из-за того, что Сэм вообще
поехал с Аннабел.
— Что я, по-твоему, должен с ней делать? Отправить ее
домой одну?
— Ну и отправь. Ничего страшного с ней не произойдет.
Она не младенец. Знаешь, я тебе скажу, что американцы как-то
странно обращаются с детьми. Ваши дети испорченны и чувствуют себя пупом земли.
Это просто-напросто вредно. Говорю тебе, нужно воспитывать ее по-другому, Сэм.
Дома с няней или прислугой ей будет гораздо лучше. Зачем таскать ее повсюду с
собой? Если этого хочет ее мама, чтобы иметь возможность пожить личной жизнью,
это прекрасно, но я должна тебе сказать, что я с этим мириться не собираюсь. Я
не буду навязывать тебе общество моего сына больше чем на пять дней в году, и
не думай, что я буду нянькой для твоей дочери. Меня это совершенно не
привлекает.
Дафна была очень раздражена, и Сэм впервые за проведенные с
ней полгода почувствовал боль и разочарование в своей подруге. Наверное, в
молодости с ней произошло нечто, заставившее ее так относиться к детям. Он
совершенно не мог понять, как можно не любить детей. Но потом он вспомнил, что
Дафна предупредила его об этом в самом начале. Надо было надеяться, что со
временем она немного изменит свое мнение.
Ленч получился напряженным. Аннабел не поднимала глаз от
тарелки и ничего не ела. Она слышала все, что сказала Дафна, и на некоторое
время ей действительно захотелось вернуться к маме, потому что Дафна ей совсем
не нравилась, о чем она и сообщила Сэму сразу же после ленча. Но Сэм жалобно
сказал, что мама тоже уехала на уик-энд.
Через соседей Сэму удалось найти шестнадцатилетнюю девочку,
которая согласилась посидеть с Аннабел вечером. А они с Дафной отправились в
местный клуб пообедать и потанцевать. Когда они вернулись домой, у Дафны явно
несколько улучшилось настроение. Этой ночью Сэм попросил ее надеть ночную
рубашку, но Дафна только рассмеялась и сказала, что такой предмет в ее
гардеробе не водится.
Следующий день был похож на предыдущий, поэтому, когда
пришло время возвращаться, все вздохнули с облегчением.
