— Ничего не сделаешь, — раздался в дверях ледяной голос Прадова. От того балагура не осталось и следа.
— Артём,… — испуганно прошептала блондинка и попятилась. — Я не…
— Неважно, — грубо остановил он. — Я хочу, чтобы ты покинула проект, на котором тебя вообще быть не должно. Наша история, Лена, давно написана и завершена.
Ого! Мысленно подумала я, но блондинку мне стало жаль. Должно быть, она сильно унижена.
— Это из-за неё? — со слезами на глазах выкрикнула она.
— Это из-за тебя, — спокойно ответил он и пропустил девушку, намекая, что ей пора. — Нина купить тебе билет на самолёт, вылет завтра утром.
Девушка всхлипнула и умчалась прочь. Нефтяник закрыл дверь.
— Тебе Лёша сказал, да? — осторожно спросила я. — Зачем вмешался? Это всего лишь пустые угрозы.
— Я хорошо… знаю Лену, — сквозь зубы выговорил он.
— Она же твоя жена, — хмыкнула я. — Бывшая.
— Знала? — изумился он.
— Почти с самого начала, — не стала отрицать. — Прости, но я подслушала.
Мужчина внезапно усмехнулся вместо того, чтобы рассердиться.
— Поразительно, что ты молчала всё это время и даже не лопнула от любопытства и ни разу не заикнулась об этом.
— Зачем? — не поняла я. — Это ваше дело — не моё.
— Ты чудо, — усмехнулся он, обнимая меня. — Прости за то, что тебе приходится терпеть весь этот фарс. Я боюсь давать обещания и не люблю их слышать, но мне очень хочется, чтобы мы продержались до конца проекта.
— Вы… — я запнулась, глядя в голубые глаза. — Вы пугаете меня, — призналась, виновато отводя взгляд.
— Это временно, — прошептал он и обнял меня. — Уже через три часа у нас свидание, помнишь?
— Помню, — усмехнулась, отстраняясь.
— Что наденешь?
— Вы же не полезете в мой шкаф? — изумилась я, глядя как Прадова открывает дверцы.
— О, ещё как полезу! — усмехнулся он, не оборачиваясь. — Хочу красное платье, — хитро произнёс он. — Наденешь?
— Видимо придётся, — сдалась я.
— Улыбнись. Не на каторгу ведь, — пожурил нефтяник и коснулся моих губ. — Сложно удержаться, — шепнул он, пока я пыталась справиться с дрожью в ногах. — До встречи.
Прадов ушёл, а я тяжело выдохнула и направилась в душ.
* * *
Не думала, что романтическое свидание окажется настолько романтичным. Шум прибоя ласкает слух, колыхающееся пламя свечей завораживает. Белая скатерть колышется на ветру, Прадов в элегантном тёмно-синем костюме встречает меня взволнованной улыбкой и дарит синюю розу.
— Привет, — шепчет и целует меня в щеку.
Я волнуюсь, ведь нас снимают и это свидание очень похоже на настоящее. Судя по горящим глазам нефтяника, так и есть.
К нам подходит официант и разливает шампанское по бокалам. Слышится приятная мелодия скрипки. В недоумении обернулась и увидела музыканта.
— Как всё серьёзно, — смущенно пробормотал, — смущенно пробормотала, вызывая улыбку довольного «принца».
— Мне нравится твоя невинность и восторг в глазах, — произнес он, поднимая бокал. — За встречу и первый шаг?
— Первый шаг? — не поняла я, беря бокал.
— А ты думала, я остановлюсь на поцелуях? — хитро спросил он, наклонившись ко мне.
Я покраснела.
— Нас снимают, — тихо напомнила я.
— Ну, так как? — не унимался мужчина.
— Рада знакомству, — скромно потупила глазки и отсалютовала бокалом.
— Э-э, — возмутился Прадов. — Это должен был быть тост на брудершафт! — он посмеивался, наслаждаясь румянцем на моём лице.
— Я не настолько невинна, — произнесла в отместку и сделала ещё глоток, с удовольствием отмечая, как меняется взгляд мужчины.
— А насколько? — томно спросил он. — Я хочу знать всё, — невозмутимо добавил он, даже не думая приступать к еде. Если он и ел, то исключительно меня. Даже боюсь представить, чем мы занимаемся в его мыслях, но точно не сидим на пляже в одежде. — О! Мне нравятся твои мысли, — усмехнулся нахал и хохотнул.
Пришлось занять рот едой, чтобы лишнего не сболтнуть и меньше отвлекаться на его провокации.
— Расскажи, у тебя были серьёзные отношения? — внезапно спросил нефтяник.
— Гм… В данный момент у меня серьёзные отношения с креветкой, которой подавилась, — ответила и продолжила есть, под смеющийся взгляд мужчины.
— Я знаю, у тебя был молодой человек, некий Кирилл, вы встречались почти полгода…
— О, он у вас тоже был? — наигранно удивилась я.
Прадов усмехнулся.
— Почему вы расстались? Он, кажется, был юристом?
— Я бы сказала, да цензура телеканала не пропустит, — улыбнулась я. — На самом деле всё прозаично. Кирилл — мой опыт. Он научил меня, как распознать измену. И знаете, я не жалею. Наши отношения были далеки от нормальных. За полгода мы почти не стали ближе, кровать не в счёт. Он удерживал меня на расстоянии, а я не понимала почему. Оказывается, парень любил разнообразия.
— Зря я спросил, — признался Прадов, деланно сердясь. — Я никогда не признаюсь, что собственник, но истории о твоих прошлых отношениях слышать не хочу, особенно в контексте с кроватью, — пробормотал он и начал есть.
Я усмехнулась. Мы выпили ещё по бокалу и Прадов пригласил меня на танец.
Мужчина подал руку, осторожно обнял меня и повел в медленном танце по кругу. Мне безумно хотелось положить голову ему на плечо, но я держалась.
— Никогда не танцевала на улице, — призналась я.
— Не на улице, — улыбнулся он. — На берегу моря. Тебе очень идёт это платье.
— Спасибо. Вы в костюме… тоже ничего, — пробормотала я.
Прадов приглушённо рассмеялся и сместил руку мне на спину: на открытый участок тела, вызывая у меня мелкую дрожь.
— Ты так мило дрожишь, — прошептал он, обжигая щеку дыханием, и коснулся губами. — С ума меня сводишь…
— Не торопитесь с выводами, — неловко произнесла я.
Прадов внимательно заглянул в мои глаза, но возражать не стал. Мы вернулись за стол и продолжили беседу. К концу ужина, съёмочная группа собралась и погрузилась в «фургон».
— Мы не уходим? — изумилась я.
Мужчина хитро взглянул, взял меня за руку и повел к набережной.
— На берегу мы с тобой уже спали, а вот на крыше ещё нет, — усмехнулся он.
— На крыше? — удивлённо прошептала я, ощущая волнение.
— Да. Есть одно место в Ираклионе, — загадочно улыбнулся он.
Это оказалось самое волшебное место! Мы взяли с собой покрывала, сок и… бутерброды. С этой, казалось, небольшой высоты, открывается завораживающий вид на весь город, горящий огнями: на порт, на крепость и на остров. Кажется, что ничего особенного, но дух захватывает.
