— Кого-то ждешь? — интересуется Миша, недобро глядя на меня. Понятно. Считает, что я его отшила из-за другого мужчины. Что стоит ему переступить за порог, как я позвоню какому-нибудь своему любовнику, а его просто вот динамлю.
— Нет, — отвечаю я, — бухарик какой-нибудь, наверное, квартирой ошибся. Можешь открыть и поинтересоваться, что там кому надо. И ехать домой. Еще раз спасибо, Миш.
— Ща я разберусь, — сурово кивает парень, который все еще не теряет надежду прилипнуть на сегодня ко мне. Я, вздохнув, иду за ним в коридор. Честное слово — я его пинком выпихну за порог, если сам не уйдет.
Он решительно распахивает входную дверь и замирает.
— А…. — слышу я сдавленное и неожиданно тихое, — а вы к кому?
Меня будто бы по голове бьет чувство дежавю. Перед глазами вспыхивает воспоминание. Такое уже далекое и забытое. Словно из другой жизни.
“ Вот и папа твой, наверное, пришел” — успокаиваю я Тиму, качая его в полотенце, — сейчас он тебя заберет и все будет хорошо, вот увидишь..
В этот момент в нашу маленькую квартирку, которую я считала неприступным убежищем, заходит Амир. Словно хищный зверь, он просто делает шаг в коридор и все уже меняется. Чувство безопасности трещит по швам. Невозможно не бояться такого человека. Он огромный и… темный.
“А вы к кому?” — тихо спрашивает мой муж, пятясь в комнату. Предатель. Трус. Что, если бы у меня на руках был наш общий ребенок? Он так же испуганно отошел бы, впуская незнакомцев в дом? Я всегда думала, что мужчина за свою женщину голыми руками порвет… он же мужчина. Он сильнее.
… “Сбежала от меня тварь?”…
— Амир, — тихо шепчу я. Я чувствую, что это он. Иначе бы Миша так растерянно не пятился. Прямо как и Володя.
— Давай проваливай, — слышу я знакомый смешок. Знакомый низкий голос, от которого у меня радостно и испуганно бегут мурашки по рукам. Черт, ну почему именно в такой момент он появился?! Как мне теперь объясняться?!
Миша растерянно смотрит на меня.
— Что? — я пожимаю плечом.
— Маш, тут кто-то… — он испуганно отпрыгивает, когда в квартиру заходит Амир. Нет, с ним никто не сравнится. Даже Миша, который ходит в тренажерный зал. Увы. Не нашлось ни одного мужчины, который вызывал бы во мне такое же чувство восторга и легкого страха.
— Ты же хотел поухаживать за мной, Миш, — я развожу руками, и жадно ловлю каждую эмоцию на лице Амира. Он приподнимает бровь в ответ на мою реплику, — защитишь меня, как настоящий мужчина?
— Я позвоню в полицию, — бурчит Миша и выметается через входную дверь. На деле же мне просто удалось угадать фразу из набора звуков, который смог выдавить из себя испуганный парень. Что-то мне подсказывает, что ни в какую полицию он не обратится.
Амир толкает дверь рукой, и та закрывается. Отрезает меня от всего мира, оставив нас наедине. Я нервно заламываю руки, наблюдая, как медленно он разворачивается ко мне. Неотвратимо.
— Я не знала, как от него избавиться, — быстро произношу я, поймав темный взгляд, — он все пытался остаться. Попросился в туалет и воды выпить.
— Можешь не оправдываться. Я твое лицо обреченное видел.
Я выдыхаю со смешком. Значит, та машина была его.
— А если бы оно было не обреченное?
Амир наступает на меня, прижимая к стене. Между нами остается всего шаг, а спустя мгновение — всего лишь сантиметры. Мне остается сделать только глубокий вдох, чтобы наши тела снова соединились. Спустя столько времени.
— Я же сказал, что не буду тебя ломать и удерживать силой, — спокойно отвечает Амир, — хочешь жизнь без меня устроить — устраивай. Просто надо было убедиться в этом.
— Не хочу, — вырывается у меня. Не могу больше. Я не могу ничего поделать — мое сердце само по себе рвется к нему. Могу сколько угодно себя пугать и убеждать, что с Амиром сложно, а Тима и без меня проживет, но все никак не получается убедить себя в этом окончательно и бесповоротно. Все вокруг кажется не таким, как надо. Слишком простым. И мужчину я никогда не смогу себе найти — с тоски сдохну с таким, как Миша, или Володя.
Сколько угодно буду злиться, только вот с этим человеком, который стоит напротив меня и едва улыбается, сложно, но интересно. Это вечный вызов. Он никогда не превратится в мягкого безвольного домашнего зверя, и не решит однажды, что хватит с него быть мужчиной. Рита, мол, сама справляется.
— Я все обдумала, — добавляю я, глядя в черные глаза.
— Да? И что надумала?
Я молча поднимаю ладони и провожу ими по его прессу. По груди, будто впитывая в себя его. Наслаждаясь. Обхватываю ладонями Амира за шею и привстаю на цыпочки, трусь лицом об его щеку, чувствуя, как царапаюсь об жесткие волоски. Нет, он не будет мягким и домашним, но я все равно его обыграю. Рано или поздно. Он ведь отступил, не стал настаивать, не стал брать нахрапом. Дал возможность выбрать мне, как я жить дальше буду.
Амир неожиданно подхватывает меня под бедра, и, прижав к стене, целует. А я впервые наслаждаюсь этим. Потому что разные мысли меня больше не тревожат. Что-то решилось само, что-то потускнело и стало неважным. Серым. Я могу чувствовать и открывать новые грани в наших отношениях. Этот поцелуй сообщает мне обо всем без слов.
Мы прерываемся, чтобы вдохнуть, и Амир скользит взглядом по моей одежде. Я тихо хмыкаю.
— Что, раздеваться? Как обычно? Снимать эти отвратительные тряпки?
Я спрашиваю его, потому что с тех пор, как уехала, снова вернулась к джинсам и футболкам. Недорогим. Не хотела выделяться, не хотела привлекать лишнее внимание. Хотя, глядя в зеркало, скучала по временам, когда из отражения на меня смотрела красивая и элегантная женщина.
— Ну раздевайся, — усмехается Амир, — раз так соскучилась. Потом оденешься, и скажешь, что забрать с собой. Если что-то надо.
Я едва слышно смеюсь.
— Я почти ничего не покупала. Только пару штанов и несколько футболок. Они мне перестали нравиться, но я не хотела привлекать внимание. Как там Тима, Амир? — беспокойно спрашиваю я, заглядывая ему в лицо. Пытаюсь поймать любую эмоцию — мне страшно услышать, что Тима много дней потом плакал без меня. И в то же время страшно, что он мог просто меня позабыть.
— А что Тимур? — пожимает плечом Амир, — тебя ждет. Каждый день ищет, в комнату заглядывает. Я ему сказал, что ты скоро вернешься.
— Боже, — вырывается у меня и сердце сжимается от тревоги, — а если бы я не вернулась? Он же…
— Куда бы ты делась? — спокойно интересуется Амир, — Рита, ты девчонка еще, а не женщина. У тебя нет хитрости. Не умеешь ты играть. На лице все написано. Если б я тебя тогда не отправил из дома — ты б так и осталась. Нашла бы любую причину, зацепилась бы. Но тогда ни хрена бы не поняла, почему это сделала.
Он отпускает меня, и я соскальзываю по нему вниз.
