Лорелея благодарно кивнула. Едва-едва заметно.
― Разберусь сама, но… спасибо. Пока, ― Лори поспешно нырнула в машину, включая зажигание.
Зеркало заднего вида зацепило замершего у двери служебки Йена, провожающего её долгим неоднозначным взглядом. Какой пронзительный, даже слегка не по себе… Камаро торопливо покинул стоянку. От греха подальше.
Оставшееся время Лорелея провела в гараже, копаясь в полуразобранном Лексусе. Хотелось отвлечься, вот только получалось с трудом. Руки-то были заняты, а вот мысли не желали подарить мозгам ни секунды покоя, прокручивая в голове одну и ту же цифру: двести тысяч, двести тысяч…
Она уже и съездила обратно за Ханной к концу дня (снова-таки, по просьбе сестры, надо же!), забрала её с работы, согласилась доехать до супермаркета и погрузить в свою крошку тюки с продуктами, вернулась домой, снова заперлась в гараже, а проклятая сумма продолжала бегать перед глазами бегущей строкой. Чтоб её. Никто не знает, в башке есть где-нибудь кнопка “стереть”?
Хотелось волком завыть. Что, собственно, она и сделала, обессиленно распластавшись на заднем сидении машины и разглядывая помятую крышу. Помятую условно. Её-то она уже давно выправила, а вот следы остались. Надо ещё шкурить, красить, полировать…
Столько работы, а для этого нужны деньги. А денег нет. А без денег она не может привести Лексус в порядок, чтобы продать проклятый Камаро, которым можно было бы погасить часть долга… А оставаться без тачки ей нельзя, иначе точно никогда не выберется из этого дерьма. Замкнутый круг всё больше и больше напоминал железные кандалы, придавливающие к земле.
Лорелея снова протяжно завыла.
― Да у тебя смотрю, работа так и кипит, ― послышался знакомый голос.
Лори изумленно подскочила на месте, не веря ушам. Днём подъемная дверца гаража всегда была поднята, но к вечеру она её опускала, оставляя приоткрытой лишь заднюю дверь, выходящую во внутренний дворик дома. Так сказать, ограждалась от лишних.
Ещё и частенько ночевала прямо тут, особенно когда ругалась с Ханной и старалась не попадаться ей на глаза. Только вот сейчас, в её личном убежище, в свете точечных светильников, развешанных по обитым панелями стенам и потолку, присутствовали посторонние, нарушая привычную целостность и уединение. В дверном проёме стоял… Йен.
Ого. Гостей она как-то совсем не ожидала.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Лори хлопала глазами, пялясь на пришедшего, как на привидение.
― Лорелея Бет, значит, ― кивнул сам себе Йен. ― Ну что, приятно познакомиться, Лорелея.
― Ты что тут забыл? ― всё, что могла выдавить из себя та.
― Пришёл с миром. Даже заехал в Denny’s, ― Келлер потряс бумажным пакетом в руке. ― Бургеры, сэндвичи, твой любимый фри.
― Можешь оставить вон там, ― Лори тыкнула пальцем в металлический стол, занявший всю дальнюю стенку гаража. ― И проваливай.
Йен не обиделся.
― Сама гостеприимность.
― По части гостеприимности точно не ко мне, ― Лорелея вылезла из машины. ― Что-то не припомню: когда мы сблизились настолько, что я приглашала тебя в гости?
― Ну… ― тот лишь пожал плечами. ― Будем считать, я сам себя пригласил.
― Сам себя проводишь?
― Не надоело грубить? Уж не за это ли ты заработала отметину на лице?
― Тебе какое дело?
― Я серьезно. Кто тебя так?
― Дверца шкафчика в ванной.
― А у дверцы шкафчика в ванной удар что надо.
Лорелея сердито поджала губы.
― Ты за этим пришёл? Выяснить, кому сказать спасибо?
― Значит всё-таки кому, ― кивнул удовлетворённый ответом Йен. ― Так кому же?
― Хочешь послать благодарственную открытку?
Келлер устало вздохнул.
― Да уж. Зак прав, с тобой разговаривать ― всё равно, что в стенку биться головой. А я не поверил. В прошлый же раз вроде нормально всё было. Ладно, попробуем по-другому. Пошли, ― Лорелея изумленно смотрела, как тот развернулся и преспокойно вышел из гаража. И, конечно же, помчалась следом.
― Эй, ты куда?
― На кухню. Вход тут?
― Чего? Какую ещё кухню?
― Остывает же еда. Кажется, сюда, ― Йен беспардонно вошел в дом с задней части двора, где на деревянном настиле располагалась садовая плетёная мебель.
Лорелея от такой наглости отстала, застыв как вкопанная возле входа и вылупив глаза в немом шоке. Нет, все это видели? Это вообще как называется? А тут ещё и из открытого окна донеслись голоса. Чёрт… На кухне же Ханна.
― Йен Келлер. Можно просто Йен.
― Ханна.
Лори как раз влетела на кухню во время самого дружеского жеста на свете, введенного в моду сотни и сотни лет назад ― пожимания рук. Ханна слегка непонимающе, но с присущей ей по воспитанию вежливой улыбкой, перевела взгляд на сестру, как бы прося пояснений.
― Он… эм… ― Лорелея неопределенно пожала плечами, как бы говоря: да если бы я знала. ― Помнишь типа, который меня сбил?
Ханна с ещё большим интересом посмотрела на Йена. Затем снова на сестру.
― Хочешь сказать, которому ты бросилась под колеса?
― И я о том же. Спасибо! ― в сердцах закивал Келлер.
― Не обращай внимания, ― усмехнулась Ханна. ― У Лори всегда виноваты все, кроме неё, ― она жестом попросила отдать ей пакет и за секунду развела на кухне бурную деятельность. ― Так. Предлагаю поужинать на улице. Йен, помогите мне отнести тарелки и приборы, а ты, ― властный кивок Лорелее. ― Бегом приводить себя в порядок. С такими руками я тебя за стол не пущу. И умойся.
Лори, у которой картинка происходящего никак не складывалась, непонимающе уставилась на ладони. Ну да, грязные немного. Подумаешь. Она же в тачке копалась, разумеется, грязные. Тоже ей, трагедия. Тут разворачивалась трагедия похлеще.
― Бред какой-то, ― пробурчала она, наблюдая за хозяйничающим по полкам Йеном.
― Ты ещё здесь? ― Ханна пригрозила ей щипцами. ― Лори!
Ладно, чёрт с ним. Разберутся по ходу дела.
― Иду, иду, ― с протяжным вздохом, полным обреченности, отозвалась та.
― Ты не обижайся на неё, ― покачала головой блондинка, когда сестра скрылась в глубине дома. ― Она местами, конечно, грубоватая, но не такая уж и плохая. Правда.
