— Только я не представляю, когда могу исчезнуть и исчезну ли вообще.
Адриан пожал плечами.
— Это, наверное, ничего. Исчезнешь, но потом ведь снова появишься.
Девушка задумчиво вскинула голову.
— Сколько прошло времени с моего первого появления?
— Почти двое суток.
Двое суток, так и есть. Значит, время работает как-то параллельно в этих мирах. Если у нее ночь, то и тут ночь… И появилась она повторно в том же лесу, с разницей в несколько милей. А если каждая точка отсчета будет начинаться с этого леса? Это она же никогда не доберется до нужного места, если будет просыпаться каждое утро.
Стоп… и с каких это пор она перестала чему-либо удивляться, да еще и размышляет, когда ей лучше снова оказаться здесь? С каких пор она поверила в собственные галлюцинации? Это вообще нормально или можно бить тревогу?
— Не хочу наседать, но вероятно лучше тогда поторопиться, да? Если ты со мной, конечно… — вздохнула Аманда.
Ну, раз ей не удалось в нормальной жизни попутешествовать по свету, то может хоть здесь оторвется по полной! Чем хуже этот Эридан Ниццы или Вены, правда?
— На ночь глядя? Ты, спору нет, отчаянная, но тут лучше не шастать ночью. И не только по лесу. После войны стало опасно даже в деревнях. Да и эпидемия, хоть и ушла, оставила следы.
— Тогда что же? Когда?
— Утро вечера мудренее. Решим это завтра.
— Ладно, — девушка встала с дивана, протягивая ему кружку. — Значит, утром. Где постель помню, можешь не провожать. Доброй ночи. Кстати, тебе не помешало бы привести себя в порядок: ты хоть знаешь, что такое бритва и как ей пользоваться?
Она прошествовала мимо удивленного Адриана и закрыла за собой дверь крошечной спальни. Сегодня хозяин хижины явно не ждал гостей, постель скомкана, а на покрывале валялась одежда. Аманда не стала заморачиваться и убирать ее. Просто спихнула в сторону и завалилась на матрас, ойкнув и запоздало вспомнив, что под ним, вероятно, лежали кирпичи. Только это могло объяснить настолько твердое дно.
Удивительно, но ей даже удалось поспать. Недолго, может час или два, но она, в самом деле, уснула, а проснувшись увидела перед собой знакомое круглое окошко и деревянные брусья стен. Тело болело, словно по ней катком проехались. За дверью слышались шорохи. Аманда вышла в общую комнатку, сонно потирая глаза.
— Доброе утро, — поприветствовал ее хозяин дома. Он как-то странно дернулся, услышав ее шаги. Испугался? Забыл о том, что не один? Сомнительно, — Завтрак на столе, но почти остыл.
— Ты что, только ей и питаешься? — вздохнула девушка, увидев знакомую кашу.
— Почему бы и нет? Ешь.
— Ладно, ладно, — Аманда воткнула ложку в миску с каменной овсянкой.
Ложка осталась стоять там и даже не думала наклоняться. Вот это каша так каша… у них тут все такое коленное? Хоть хлеб свежий. Девушка с легкой усмешкой пробежалась глазами по комнате. Интересно как она смотрелась со стороны в своей пижаме с медвежатами рядом с подобными условиями? Наверное, ужасно нелепо. Кстати, об одежде…
— Моя пижама… — задумчиво произнесла она. — Я же не буду таскаться по улице в таком виде!
Адриан проблемы не видел.
— Дам тебе плащ, прикроешься, а там дойдем до города и подыщем подходящую одежду.
— А ноги? Я не пойду босиком. Они и так намучились за последние дни.
— Замотай тряпками.
Аманда выпучила глаза.
— Это шутка?
— В моих сапогах ты утонешь. Или у тебя есть вариант получше?
Девушка вздохнула, не без труда выковыривая кусок завтрака.
— И сколько идти до города?
— Недолго.
— Недолго… — покачала головой Аманда. — Ты всегда отвечаешь так неоднозначно?
Тот не ответил. Каша была примерзкой и безвкусной, так что вместо того чтобы завтракать, девушка в большей мере разглядывала знакомого. Впервые она могла рассмотреть его при нормальном свете, а не в полутьме камина. И вид у этого охотника был плачевный.
Что касалось прически, то складывалось стойкое ощущение, что они не знали слова “расческа”, по крайней мере, последние пару лет. Борода была совершенно не к месту, хотя за всем этим заросшим ужасом скрывались вполне симпатичные глаза темно-зеленого цвета, да и, судя по телосложению, Адриан был в хорошей физической форме, хоть мешковатая одежда это и скрывала. За свободной рубахой и расстегнутым грубо пошитым жилетом, угадывались широкие плечи и незаурядные мускулы. Да и ростом вышел как надо. Головы на две выше нее, не меньше.
— Почему так запустил себя? — не выдержав, спросила она. — Тебе же совершенно не идет эта ужасная борода!
Тот удивленно замер посередине комнаты.
— Захотелось. Лень заниматься такими пустяками.
Аманда не унималась.
— Так давай помогу. Смотреть противно.
— Не смотри. Все просто.
Девушка не могла не заметить перемены в его голосе. Вчера Адриан точно не был таким дерганым и резким.
— Чего такой нервный?
Тот хотел было ответить, но на улице послышалось конское ржание и топот копыт. Адриан недовольно поджал губы.
— Они рано… — пробурчал он.
Аманда испуганно подскочила на месте, когда в окне мелькнули белые одежды.
— Кто рано? Что происходит?
В дверь постучались так, что едва не вышибли ее с петель. Хозяин дома, игнорируя растерянную девушку, впустил гостей. На пороге появилось трое мужчин в уже знакомых белых накидках и с мечами на поясах. На груди у каждого вышитая, переливающаяся красными и синими цветами, геральдическая лилия. Как было сказано? Королевские караульные? Один из них повернулся к молодому человеку.
— Она здесь?
Адриан безучастно махнул рукой в сторону оцепеневшей Аманды.
— Забирайте. Она ваша.
Глава 4. Столица
Девушка таращилась на хозяина дома не в силах поверить в то, что происходит, но едва двое из мужчин шагнули в ее сторону, пришла в себя и как ужаленная отскочила назад, ударившись копчиком об стол. Боль мигом отрезвила, а в следующую секунду ей на смену пришли ярость и злость. Руки сжались в кулаки.
Как Аманде захотелось вцепиться ногтями в заросшую физиономию Адриана, когда до нее, наконец, дошло! Но окончательно она вскипела от бешенства, когда один из мужчин, бегло осмотрев девушку, перекинул тому маленький мешочек, символично забренчавший в полете.
— Предатель! — закричала она. — Специально заговаривал мне зубы, чтобы продать? Свинья! Свинья и последняя скотина, вот кто ты!
Адриан молчал и вообще старался не смотреть на нее. Зато слово взял один из мужчин.
