Несмотря на то что в голове у Пэрли одна за другой возникали непристойные картинки: вот он срывает с жены Люденмера платьишко и трусики, а вот он раздвигает ее прелестные ножки, – поравнявшись с Джейн, он лишь сухо улыбнулся и сказал:
– Спасибо, миссис Люденмер. Непременно освежусь.
«Только, пожалуйста, будь бдительным, – наставляла его по телефону Джинджер. – И что бы ни случилось на ужине, не теряй присутствия духа».
«Милая, ты меня ни с кем не перепутала? Я же не какой-то там сопливый Донни Бэйнс», – отвечал уязвленный Пэрли.
«Ну сколько раз повторять: малыш Донни отлично справился со своей ролью! Он целых три минуты развлекал клиента по телефону и рассказывал, почему тот не может заплатить за номер в отеле. Кстати, не забудь поблагодарить Люденмера: ведь теперь ты живешь просто в шикарных условиях! И это не стоило нам ни цента!»
«Просто ошеломительный успех! Передавай пламенный привет рыжему ублюдку!» – ответил Пэрли и повесил трубку.
Окна первоклассного номера 424 в отеле «Лафайет», куда он перебрался, выходили на оживленную Сент-Чарльз-авеню, по которой непрестанно сновали автомобили. Номер благоухал свежевыглаженным бельем и лаймовым мылом. После встречи с Люденмером Пэрли вернулся в гостиницу «Король Людовик» и тут же позвонил Джинджер из автомата в коридоре. Она сказала, что ее опасения подтвердились: Люденмер все-таки воспользовался номером, указанным на визитке. К счастью, они с Донни подстраховались и задержались у телефона в коридоре отеля «Клементин» на лишние полчаса.
Люденмер хотел поговорить с Бэйзером, но «оператор Руф» сообщила, что шеф полиции сейчас на заседании городского совета, и предложила соединить его с капитаном Арленом. «Стало быть, Донни сделал все в лучшем виде, – подумал Пэрли. – Хотя Джинджер может просто набивать цену племянничку, учитывая, как я ненавижу этого неандертальца. Ей только повод дай вступиться за парня, а заодно и пнуть меня по яйцам!» С ее слов получалось, что Донни, исполняя роль капитана Арлена, настойчиво отговаривал Люденмера от затеи поселить их сотрудника в номере отеля с телефоном, но Джек был непреклонен. Сошлись на том, что капитан Донни-Арлен переговорит с шефом Бэйзером после обеда. Спустя некоторое время Пэрли получил от Джинджер телефонограмму «Позвони домой». Посовещавшись, они решили сказать бизнесмену, что шеф Бэйзер дал добро на смену гостиницы. Разумеется, «детектив Парр», сообщив Люденмеру эту новость, со своей стороны горячо поблагодарил его и на этом распрощался.
«Здорово, конечно, получилось, – думал Пэрли, – но эта визитка – бомба замедленного действия. Дельце нужно обстряпать как можно быстрее, пока этот сукин сын не вздумал позвонить шефу полиции еще раз. Если Люденмер все-таки попытается набрать Бэйзера, то объясняться ему придется с кем-нибудь из постояльцев отеля „Клементин“, и отвечать они будут в духе „иди проспись“ или „лечиться надо“».
«Суть в том, – инструктировала Джинджер по телефону подельника, – что мы должны привязать Люденмера к себе, чтобы у него не возникло желания обратиться к другим копам. И я знаю, как это сделать. Мы назовем имя одного из участников заговора. Это будет итальянец: пускай думает, что им заинтересовались серьезные люди из коза ностра. Твоя задача – придумать этому типу богатое и красочное прошлое».
«Что еще за итальянец?» – спросил Пэрли.
«Какой-то художник, живший три века тому назад, – ответила Джинджер. – Я нашла упоминание о нем в одной библиотечной книге про изящные искусства. Ты уж там в грязь лицом не ударь и приукрась как следует биографию нашего именитого похитителя».
– Боже, это лето выдалось такое жаркое! – воскликнула Джейн Люденмер, сопровождая гостя в прихожую с невероятно высокими потолками. Куда ни глянь, все было отделано светлым деревом. Лестницу и пол укрывали синие восточные ковры, расшитые золотом. Вычурные старинные часы тихонько отсчитывали время. В воздухе пахло лавандой и мятным чаем. Пэрли был поражен до глубины души. Никогда еще он не посещал настолько шикарных домов.
«Люденмер определенно ведет грязную игру, – окончательно уверился Пэрли, – иначе ему никаких денег не хватило бы содержать такие хоромы».
– В Шривпорте, наверное, тоже вовсю печет? – обернувшись к нему, спросила Джейн, перед тем как открыть двойную дверь в следующий зал.
– Джон, я проговорился жене, что ты из Шривпорта, – слишком уж поспешно вмешался в беседу Люденмер. – Но подробностями я Джейн не утомлял.
– Мой муженек думает, что у меня извилин не хватит вникнуть в его дела! Посмотрела бы я, как бы он управился с домом и детьми! Мэйвис, возьми у гостя шляпу, – обратилась Джейн к чернокожей служанке, появившейся из коридора за лестницей. – Джон, а вы чувствуйте себя как дома: ослабьте галстук, снимите пиджак – мы лишних формальностей не любим.
Пэрли передал федору служанке.
«В костюме мне как-то спокойнее», – подумал он и ответил:
– Мне и так вполне комфортно, спасибо. Не то чтобы я совсем уж консерватор: просто так привычнее.
– Как вам удобнее, Джон. Пойдемте в гостиную, там посвежее.
Несмотря на то что огромные деревянные лопасти вентилятора под светло-голубым потолком гостиной вращались медленно, там действительно оказалось прохладно и вообще очень уютно. Вдоль белых стен на полках плотными рядами стояло множество книг. Над камином висело огромное зеркало в золотой раме, создававшее у смотрящихся в него приятную иллюзию: в нем они выглядели моложе и красивее, чем были на самом деле. Пэрли, к примеру, смахивал в отражении на аристократа, чьи родовые корни были настолько древними, что их давно уже изгрызли термиты. Такую мебель, как у Люденмеров, он видел только в голливудских фильмах. Да и сюжет происходящего напоминал кинокартину: богач приглашает простолюдина в роскошный особняк. Пэрли внимательно изучил ковер песочного цвета на полу, стеклянный кофейный столик, два кожаных светло-коричневых кресла и белую софу на изогнутых ножках. Пэрли не терпелось опуститься в одно из этих кожаных кресел, что он, собственно, в следующее мгновение и сделал.
«Вот перееду в Мексику и первым делом куплю себе такие же, – решил он. – Буду сидеть и любоваться, как плещутся в бухте волны голубого океана. И никаких больше мыслей о том, как свести концы с концами…»
– Чаю? – перепорхнув к серванту, спросила Джейн.
Не дожидаясь ответа, она взяла серебряный кувшин, наполнила высокий стакан, подхватила щипцами из серебряного ведерка два кубика льда и опустила их в чай.
– Желаете сахарного сиропа?
– С удовольствием, но только самую малость, – отозвался он.
Когда Джейн поднесла гостю стакан, Пэрли расплылся в улыбке и проворковал:
– У вас очень красивый дом.
– Спасибо за комплимент. Мы очень любим его, – ответила хозяйка и вернулась к серванту, чтобы налить чаю себе и мужу.
С кресла, где сидел Пэрли, вид открывался, конечно же, не на море, но зеленая лужайка, скрытая от посторонних глаз высокими каменными стенами и исполинскими дубами, выглядела потрясающе.
