Вот и нынешний момент не стал исключением, и я проделываю свой отработанный за годы ритуал. Сажусь прямо, полностью облокачиваюсь на сиденье, крепко закрываю глаза, глубоко дышу и читаю про себя единственную известную мне молитву.
Я никогда не задумывалась, как выгляжу в этот момент со стороны. Должно быть, ужасно. Потому что Максим неожиданно крепко сжимает мою ладонь. Я резко распахиваю глаза и в недоумении поворачиваю на него голову.
— Кристина, не бойся, — секунду медлит, а потом говорит слова, от которых сердце пропускает удар, — с тобой никогда ничего не случится, пока я рядом.
Сколько лет я не слышала эту фразу? Больше восьми. Последний раз Максим говорил мне ее, когда мы с ним купались на Волге и прыгали с нашего пирса.
Я пытаюсь вырвать свою ладонь из его, но Максим очень крепко держит, продолжая смотреть мне ровно в глаза.
— Ты больше не имеешь никакого права говорить мне эти слова, — зло цежу ему. — Я не хочу больше слышать их от тебя.
— А ты помнишь до сих пор эту фразу? Я же сказал ее тебе один раз тогда в детстве...
— Нет! Ты мне говорил ее много раз.
Максим осекся и сразу быстро задышал.
— Я помню только один раз, когда говорил ее тебе. В детстве.
— А я помню очень много раз, когда ты ее произносил. Не в детстве. И больше я не хочу слышать эти слова от тебя.
Я все-таки вырываю руку из его захвата и отворачиваюсь к окну. Уж лучше смотреть на отрывающуюся землю, чем на Максима.
Последующие 4 часа полета до Москвы, кажется, тянутся бесконечно. Столь близкое присутствие Максима снова обезоруживает меня. Мне это все уже начинает надоедать. Только я соберу себя по кусочкам и выстрою четкую линию защиту, как он все ломает. Лишь одним своим близким присутствием.
Вот и сейчас у меня не получается ни книгу читать, ни музыку слушать. Максим теперь тоже напряжен.
— Чай, кофе, соки... — Подходит к нам стюардесса.
—А алкоголь есть? — Нетерпеливо перебиваю ее.
— Да. Вино, шампанское, пиво, виски.
— Виски, пожалуйста.
Максим в удивлении поворачивает ко мне голову и вскидывает бровь. А меня это только еще больше выводит из себя.
— Будешь строить из себя старшего брата?
— Нет. Это не та роль, в которой я хочу быть.
Стюардесса подаёт мне стакан, и я залпом выпиваю. Максим же берет себе кофе с молоком и просит пакетик сахара. Алкоголь быстро обжег желудок и разлился по крови, в ногах почувствовалась приятная слабость, и мой язык развязался.
— С каких это пор ты пьёшь кофе с молоком и сахаром? — Спрашиваю его с издевкой. — Ты же любишь чёрный американо без ничего.
Максим застыл с поднесённым ко рту стаканчиком. Медленно повернул ко мне голову и посмотрел ровно в глаза. Кажется, он сцепил челюсть.
— Что еще ты обо мне знаешь?
— Ты ненавидишь соленые каши. Ты пьёшь чай с мятой перед сном. Ты любишь свежевыжатый грейпфрутовый сок. Твоим любимым предметом в школе была алгебра, а не любимым — химия. Когда ты пошел в первый класс, ты уже умел читать, писать, считать и плавать. Твой любимый фильм «Бойцовский клуб», а твои любимые режиссеры — Дэвид Финчер и Кристофер Нолан. Из книг читаешь только классику. Твоя любимая — «Граф Монте-Кристо» Дюма. Ты каратист. У тебя чёрный пояс. Ты водишь машину на механике с 12 лет. Ты не пил алкоголь. И не только из-за каратэ, но и из-за того, что ты пьяным уснул на даче у друга и проснулся в одной кровати с голой девушкой. Так до сих пор и не знаешь, было у тебя с ней что-то или нет. А самым правильным решением в своей жизни считаешь переезд в Москву. — Я на мгновение замолкаю, боясь говорить дальше. Но эти слова все же срываются с языка. — Потому что в Москве ты встретил меня.
Максим еще мгновение пристально на меня смотрит, а потом с шумом опускает свой кофе на столик, берет ладонями мое лицо и жадно целует в губы. Я хочу отстраниться, но алкоголь сделал мое тело ватным. К тому же Максим так крепко держит, что мне не вырваться никогда в жизни. Но все же мне хватает самообладания не отвечать на его поцелуй. Вот только Максима это мало беспокоит. Он продолжает накрывать мои губы своими.
Когда он наконец отстраняется, я глубоко вздыхаю. Вот только уже через несколько секунд воздуха снова начинает не хватать, потому что Максим склонился над моим ухом и быстро зашептал:
— Из-за аварии я не только забыл часть жизни, но и кое-что вспомнил. У меня не было ничего с той девчонкой на даче у друга. Я тогда действительно напился и пошел спать, а она увязалась со мной. Я ее послал и уснул. А она легла рядом и почему-то разделась. Но у меня ничего с ней не было. Кристина, ты была моей первой.
Максим все еще продолжает держать мое лицо в своих ладонях, прислонившись лбом к моему виску. А я застыла и не могу пошевелиться.
Сколько раз за те два месяца, что мы были вместе, я тайно его ревновала к этой неизвестной девушке? Сколько раз я мечтала, чтобы не только он был у меня первым, но и я у него?
А еще я мечтала, чтобы мы стали друг у друга последними.
По щеке покатилась одинокая слезинка.
Пьяная дура!
— Все, Максим, хватит откровений.
Я хочу вырваться из его рук, но он все еще крепко держит.
— Кристина, расскажи мне о нас. Каким был наш первый поцелуй? Каким был наш первый раз? Расскажи мне, что было, когда мы ушли с выпускного? Как мы решили сделать татуировки? Как я учил тебя водить машину? Как мы провели те два месяца?
Беспомощно опускаю свинцовые веки и тяжело сглатываю.
— Нет. Не расскажу. Мне больно это вспоминать.
— Ну, пожалуйста, Кристина. Расскажи хотя бы, какой была наша первая встреча, когда я приехал.
— А, это легко! Я тебя возненавидела, а ты прозвал меня надменной козой.
Сработало. Максим в удивлении отстранился от моего виска и посмотрел прямо в лицо. Я в этот момент-таки вырвала свой фейс из его захвата.
— Я не мог так про тебя подумать!
— Еще как мог! Ты считал меня надменной козой.
— Почему?
— Потому что именно такой я с тобой и была.
Он все еще смотрит на меня с недоверием. Как раз кстати в этот момент стюардессы подкатили тележку с едой. Мне срочно нужно наполнить желудок чем-то еще кроме алкоголя. Быстро беру контейнер из рук бортпроводницы, засовываю в уши наушники и стараюсь не замечать Максима.
Вот только губы продолжают гореть от его поцелуев.
Оставшееся время до Москвы мы больше не разговариваем. Я слушаю музыку и смотрю в окно, Максим читает какие-то документы. Когда самолет приземляется, я стараюсь оторваться от Максима вперед, но это плохо получается. Он все равно встает со мной в одну очередь на паспортном контроле, а потом рядом в ожидании багажа. К счастью, мой чемодан появляется раньше, чем его, и я спешу уйти из аэропорта. Такси тоже приезжает быстро.
