Тихо встаю с кровати, чтобы не будить его и иду в ванную. Так же тихо одеваюсь, пью на кухне на первом этаже кофе, вызываю такси и еду в лагерь. Через пару часов общения с прорабом и местными чиновниками из департамента строительства получаю сообщение от Максима.
«Проснулся, а тебя нет. Это же была не галлюцинация?)»
«Не галлюцинация, мой герой). Я скоро вернусь. Нужно немножко поработать»
«Где ты? Давай я приеду к тебе»
«В нашем лагере»
«Уже мчусь к тебе, моя девочка»
Я смотрю на экран телефона и глупо улыбаюсь. Наверное, со стороны выгляжу, как пятнадцатилетняя влюблённая дурочка. Хотя последние два пункта — так и есть.
Максим приезжает через полчаса. Я как раз уже закончила обсуждать дела и полностью свободна. Он выходит из машины и направляется ко мне со счастливой улыбкой. Я иду ему навстречу и все еще не верю, что это правда. Максим крепко меня обнимает и шепчет на ухо:
— Чуть с ума не сошёл, когда открыл глаза, а тебя не оказалось рядом. Не делай так больше.
— Я не хотела тебя будить, — я слегка от него отстраняюсь и заглядываю в глаза.
Он мягко проводит ладонью по моему лицу и целует в губы.
— Пойдём, я покажу тебе наш лагерь.
— Пойдём.
Максим быстро оглядывает здание снаружи, а потом я тяну его внутрь. Мы ходим по коридорам, держась за руки, заглядываем в комнаты и вспоминаем то время. Сейчас тут внутри все совсем не так, как было. Мы отделали здание по самому последнему слову и завезли очень дорогую мебель. Потом мы с Максимом поднимаемся на второй этаж и идём к той самой двери директора, у которой мы сидели всю ночь.
— Это по-прежнему будет кабинет директора? — Смеется Максим.
— Да, я решила это не менять.
Максим обнял меня сзади за плечи и притянул к своей груди.
— Когда мы тут с тобой сидели, — шепчет на ухо, — я на тебя смотрел и думал, что ты моя та самая.
Я тихо смеюсь.
— Ты в 7 лет что-то об этом понимал?
— До встречи с тобой нет, а после — да. Кристина, у меня с тобой была любовь с первого взгляда. Ты сидела одна во дворе, а я играл в мяч. Увидел тебя и всё. Бросил мяч и пошел к тебе, но меня опередили какие-то девочки. И я две недели, наверное, смотрел на тебя и мечтал с тобой заговорить. А потом у меня с тобой была любовь с первого взгляда второй раз. Когда я приехал в «Золотой ручей» и увидел тебя. — Я аккуратно к нему поворачиваюсь, а Максим продолжает, не выпуская меня из кольца рук. — Кристина, я могу забывать тебя тысячу раз, а потом снова тебя встречать и снова в тебя влюбляться.
— Как в фильме «Вечное сияние чистого разума»? Я его посмотрела, кстати.
— Да, как в том фильме.
— Максим, неужели наши страдания закончились? Неужели мы вместе?
— Да, моя девочка. Навсегда вместе.
Я кладу голову Максиму на грудь, и мы еще долго так стоим в объятиях друг друга. Я не хочу выпускать его из своих рук. Он меня тоже.
— Поехали на наш пирс? — шепчет мне.
А я лишь расплываюсь в довольной улыбке.
— Поехали.
Через 20 минут мы уже стоим на пирсе. Теперь он снова благоустроенный и красивый. Первые дети приедут в лагерь в августе.
— Помнишь, как мы тут купались? — Спрашивает меня Максим.
А мне до сих пор непривычно, что он все вспомнил.
— Да.
— Давай еще? — И заговорщицки мне улыбается.
— Максим, я без купальника. И у нас нет полотенец.
— По фиг. Давай прыгай со мной.
И он начинает снимать с себя джинсы и футболку. Я даже не успеваю ничего возразить, потому что через три секунды, он уже прыгает вниз головой.
— Ну же, Кристина, давай, — кричит мне, когда выныривает.
Мне ничего не остается, кроме как последовать его примеру. Быстро стаскиваю с себя сарафан, снимаю босоножки и прыгаю бомбочкой. Вниз головой, как Максим, я не умею.
Когда я выныриваю, Максим уже возле меня. Счастливо улыбается и тянется меня обнять.
— Кристина, ты даже не представляешь, какое это наслаждение — помнить нас.
— Какое твое любимое воспоминание?
Он на мгновение задумался.
— Как мы с тобой сидели в беседке после дня рождения бабушки Егора, и ты мне улыбалась.
Меня искренне удивил его ответ.
— То есть, не наш первый поцелуй, не наша первая ночь, не наше первое признание в любви? А то, как мы общались в беседке?
— Да. Потому что мне тогда так хреново было после разговоров о моем отце. Я был безумно рад, что ты пришла ко мне с пледом и укрыла нас. Хоть мы с тобой тогда практически не общались, а, если общались, то всегда с колкостями и ядом, мне все равно было приятно чувствовать тебя рядом в момент, когда я по-настоящему грустил. — Он на мгновение замолчал, а потом сказал с горечью в голосе. — И я безумно жалею, что не взял тогда у матери Егора телефон своего папы и не позвонил ему.
Я лишь вздыхаю. Максим ночью рассказал мне о встрече со своим отцом, и я до сих пор пребываю в шоке от поступка Елены. Даже в голове не укладывается, что она оказалась способной на такое.
— Максим, лучше поздно, чем никогда. В конечном счете ты все равно обрел его.
— Да, но тогда я мог бы знать свою сестру... Ее звали Соня.
Максим сцепил челюсть и отвернулся. А я почувствовала, как на глаза навернулись слезы. У отца хорошие связи в здравоохранении. Мы могли бы помочь. Не факт, что это спасло бы ребенка, потому что все-таки лейкемия — очень тяжелое заболевание, но по крайней мере был бы шанс. А так не было и его.
— Никогда не прощу ей это, — прошептал Максим.
Я притянула его к себе.
— Максим, теперь все будет по-другому у всех нас. Мы с тобой будем вместе, ты будешь общаться со своим отцом. Все изменится.
Я мягко поцеловала его в губы.
— Поехали в наш домик. Проведем остаток дня вместе, а завтра утром вернемся в Москву. Мне еще Людмиле Николаевне позвонить нужно, поговорить с Мишей. Он вчера плакал из-за моего отсутствия.
