— Может, уже хватит про работу? — мне кусок в горло не лез от этих родительских разговоров.
— Конечно, хватит! — с готовностью встрепенулась мама, и тут же выдала следующий вопрос на эту же тему, — как там коллектив? Подружилась с кем-нибудь?
Ага. Друга детства встретила. Тюленя!
— Еще не успела, — ответила уклончиво, — да к тому же я работать пришла, а не болтать целыми днями
— Правильно! Но с девочками надо найти общий язык.
С девочками??? Да там коллектив на девяносто процентов мужской. Но об этом я точно родителям не скажу. В их представлении я до сих пор думаю, что детей в капусте находят и вообще девочка-цветочек, ни разу ни динь-динь. И не важно, что мне уже двадцать пять. Приличные девочки вообще до свадьбы не целуются. Поэтому всех своих кавалеров я от них старательно прятала.
— Непременно найду!
— Умница! А к нам в субботу придет Юлия Ивановна, — как бы невзначай упомянула маман, и я едва сдержалась чтобы уткнуться носом в тарелку.
— Зачем? — спросила обреченно, хотя и так все ясно.
Юлия Николаевна работала в одной школе с родителями, преподавала алгебру и геометрию, и у нее был сын. Чудеснейший! Метр пятьдесят, в очках, щербатый. Но говорил на пяти языках, увлекался бальными танцами, к месту и не к месту цитировал Евгения Онегина, в уме брал сложные интегралы, и с подачи своей маменьки считал себя неотразимым мачо.
Мои родители тоже убеждены, что он — прекрасный принц, ходячее воплощение девичьих грез. Умный, интеллигентный, начитанный, воспитанный. Просто идеальная партия для их дочурки, то есть для меня. То, что он отвратительно чавкает, занудливый до отвратительности, и с прыщами на руках, а может и еще где-нибудь — это ерунда.
Главное мозг.
Нет, я согласна с утверждением, что самая сексуальная часть тела у мужчины — это мозги. Но не на столько же.
Да на фоне этого прынца Северный Олень школьных времен — просто Ален Делон, а про нынешнего — вообще молчу.
— Она обещала придти вместе со Стасиком, — умилительно улыбаясь, сообщила мама, явно ожидая на сокрушительный восторг с моей стороны.
— То есть опять придется проветривать после его носков?
— Дина! Как тебе нестыдно! Приличные девушки про такие вещи не говорят!
— Ладно не буду, — пожала плечами, — вам с ними сидеть. Меня в субботу не будет дома.
— То есть как, не будет? — тут же вступил в разговор отец.
— Вот так. Работа, — развела руками, — я в отчетный период пришла, поэтому придется выходить внеурочно.
— Что за глупость? Это ерунда, а не работа! Бросай!
— Не могу пап! Ты же сам учил меня быть ответственной, не бросать начатое дело на середине. Вот я и стараюсь.
Он запыхтел сердито, а я преданно в глаза ему смотрела, дескать с радостью бы пришла, но судьба-злодейка против моего воссоединения с прынцом.
— Все. Папа, мама, спасибо за ужин, мне пора. Я очень устала, хочу прилечь.
— Иди дочка, — выдохнула мама, тщательно скрывая недовольство. Похоже, сегодня она честно вознамерилась быть «хорошей» до самого конца. Как только не разорвало беднягу.
Я сбежала к себе в комнату, прикрыла дверь, чтобы не мешал телевизор в гостиной, взяла новую книгу и завалилась на кровать, намереваясь остаток вечера ни о чем не думать, просто отдыхать. От Северных Оленей, от родительской критики, от Стасиков, которых настойчиво пророчат мне в мужья.
Устроившись поудобнее, наконец рассмотрела вблизи книгу, прихваченную из офиса. И так, что у нас тут? Мягкая, ядовито-желтая обложка, на которой изображена женщина с чудовищно волосатыми ногами, повергшими меня в ступор.
Ну….такое себе начало.
Решила сразу крест на шедевре не ставить, а немного полистать, посмотреть, что к чему. В результате, через три минуты начала смеяться, зажимая рот рукой, дабы не привлекать к себе внимания. Маменьке категорически нельзя такое показывать — не оценит. Ей, выросшей на интеллектуальном юморе Жванецкого, вряд ли зайдут шутки относительно волосатых ног и прочих прелестей женского организма.
Я оказалась не так возвышена, как учитель высшей категории с многолетним стажем работы, поэтому мне зашло. Хихикала, как дурочка.
Основной смысл книги — бодипозитив. Корреспондентка красочно описывала сложности обитания в женском теле, раскрывала «тайны», которые все мы предпочитали прятать от посторонних глаз, потешалась над нашими проблемами.
Забавно. Пользы никакой, но настроение себе подняла, даже неприятный осадок после первого рабочего дня исчез.
Начитавшись вдоволь, книгу отложила, удовлетворенно вздохнула и легла спать, уверенная что все наладится. Не завтра, так послезавтра. Все будет хорошо.
Только спокойной ночи у меня не вышло. Мне снились сны. В основном про волосатых женщин. То за мной бегала мадам с ногами как у йети, то у меня самой вырастали усы а-ля Пикассо. И все в таком же стиле.
Проснувшись, судорожно схватилась за свое лицо, опасаясь, что за ночь выросла борода, и когда нащупала гладкие щечки, облегчению не было предела.
Сама виновата. Нечего всякие глупости на ночь глядя читать!
На работу собиралась под пристальным и конечно недовольным взглядом родителей, старательно делая вид, что не замечаю этого. Впрочем, завтрак в рот не лез, особенно когда они, как бы невзначай, начали обсуждать неудачников, которым не хватило мозга найти нормальную работу, и они были вынуждены устроиться девочками на побегушках.
Нет, предки не исправимы. С их маниакальным желанием затащить меня в школу, и создать педагогическую династию весь мозг уже мне исклевали.
Не доев завтрак, выскочила из-за стола и убежала в свою комнату, дескать, так опаздываю, что просто жуть.
На самом деле со временем было все в порядке. Поэтому я неторопливо собралась, в этот раз особенно тщательно подбирая наряд. Хоть дресс-код на новой работе и не был объявлен, но не хотелось на фоне начальника выглядеть убого. Поэтому надела костюм брючный, взяла с собой на сменку туфли на каблуках выше обычного. Волосы в высоких хвост собрала, накрасилась чуть ярче обычного.
Потом придирчиво осмотрела себя с ног до головы, покрутилась перед зеркалом и вышла из комнаты.
— Дина! — тут же раздался изумленный возглас мамы, — ты зачем этот костюм надела? Мы же его для особых случаев берегли! Вдруг на конференцию какую-нибудь поедешь? Или собрание важное будет!
— У меня сегодня важное собрание, — ответила, не моргнув глазом, — надо произвести благоприятное впечатление.
— Я бы на твоем месте все-таки переоделась, — покачала она головой.
Я тоже покачала. Отрицательно.
Мне хотелось выглядеть солиднее, чем обычно, чтобы одна венценосная особа в офисе посмотрела на меня без иронии.
