– Парни, может, хватит? Если у Стасика ко мне претензии, чего ж он, такой героический, за вашими спинами прячется, как трус?
– Ты кого трусом обозвал?! – тут же взвизгнул блондин.
– Тебя. Если не боишься – давай. Покажи себя. Или ты только языком молоть способен, да девчонкам наркоту в шампанское подсыпать?
О наркоте Тихон, конечно, зря брякнул. Но слишком уж этот хмырь его достал. Бледная спирохета, а не мужик. Хоть бы не расслышали. Начнутся расспросы, разбирательства. А правду-то говорить нельзя. Репутация Ани пострадать может. Суть скандала со временем забудется, а вонючий флер останется. К тому же добрые люди, по обыкновению, все переврут, и получится, как в старинной поговорке: «Она украла или у нее украли, точно неизвестно. Но что-то такое было, так что лучше держаться от Мирской подальше». Вряд ли Анюта поблагодарит за такое заступничество. Да и родители ее в восторге не будут. А у фон Видена в поисках отца только на полковника Мирского вся надежда.
Тихон уже готов был попробовать как-то отыграть назад, заболтать парней, но обошлось и без него.
– Что здесь происходит?!
Голос, задавший вопрос, принадлежал взрослому мужчине, в форме блюстителя порядка. И, судя по интонации и выражению лица, полицейский шутить не собирался.
– Ничего особенного, господин пристав! – первым очухался кто-то из друзей Стасика. – Шутим. Веселимся. Выпускной у нас. Праздник…
– Праздник, говоришь? Ваше счастье, господа, что сегодня выпускникам полагается снисхождение. Но надо ж и меру знать. Совсем с ума сбрендили, на офицера напасть? В военное-то время? Это ж каторга как минимум!
– Какая еще каторга?! – опять Стасик расхрабрился. – Он не настоящий офицер, ряженый. Это карнавальный костюм, господин пристав.
– Все равно. Оскорбление мундира! Статья не такая суровая, но штрафом не отделаетесь, если пострадавший захочет возбудить дело.
– Пострадавшие не захотят… – ухмыльнулся Тихон. И тут до него дошло самое главное. – Погодите! Вы сказали, военное время? Разве в Империи объявлено военное положение?
– Глупостями надо меньше заниматься, господа выпускники… – проворчал полицейский. – Полчаса, как объявили. Эннэми напали на наши форпосты и поселения по всей южной полусфере Периметра… И это… Шли бы вы отсюда…
Последние слова пристав произнес, глядя в стремительно удаляющиеся спины парней, со всех ног бросившихся к зданию школы.
* * *
В чем смысл сбиваться в толпу, столь привычную и логичную модель поведения жителей мегаполисов, Тихон не понимал. От количества только шуму много, а думать и принимать решение лучше в тишине. Соответственно не побежал следом за остальными, а снова присел на скамейку и включил коммуникатор.
Информацию о нападении эннэми даже искать не пришлось. Она подавалась красной строкой во всех новостных каналах. Причем, наверное, впервые за все время их существования – без каких-либо комментариев. Исключительно сухой текст оповещения. Плюс краткий перечень самых крупных систем, заселенные планеты которых частично или полностью уничтожены звездными дестроерами чужих. И анонс обращения к народу императора. Завтра в 14.00 по общеимперскому времени.
Перечень не включал Землянику, хоть она и находилась в южной полусфере Империи. Впрочем, его родная система уже лет семьдесят как не относилась к периферийным. Захолустье, провинция – да, но не колония и, тем более, не форпост. Так что первой волны эннэми можно было не опасаться. Пространственные прыжки и пробои многократно сузили рамки Вселенной, но все же не настолько, чтоб изменить незыблемые законы сохранения энергии. «Ничто не берется ниоткуда и не исчезает в никуда». Поэтому даже самому мощному дестроеру, после нанесения удара, необходимо время на подзарядку. И чем разрушительнее атака, тем дольше перезарядка. На протяжении которой звездный дредноут становится почти беззащитным.
Понятное дело, все условно. Даже с нулевым запасом энергии дестроер вполне способен защитить себя от атаки звеном корветов или даже пары легких фрегатов. Но в Космофлоте найдутся корабли и помощнее. Или атаку можно провести большим числом легких суден или – несколькими волнами. Так что самая разумная тактика применения звездных разрушителей – вынырнул, вышел на цель, нанес удар, прыгнул в тыл.
И на все про все, от момента возмущения гиперпространства в точке материализации до завершения обратного отсчета, в зависимости от класса звездолета и выучки команды – примерно три-четыре часа. Плюс-минус еще час.
Зависит от выбора капитаном места появления. Чем ближе к цели – меньше времени для принятия контрмер, зато больше вероятность засечки волн возмущения вакуума станциями слежения. А при выборе безопасной дистанции – растет подлетное время.
В общем, тут каждый командир решение принимает самостоятельно. В зависимости от авантюрности характера и прочих качеств.
Это все Тихон знал не столько из рассказов отца, сколько из споров, которые он с друзьями иной раз затевал при очередном застолье. Слишком редких, чтобы парню удалось систематизировать информацию, но достаточно, чтобы иметь хоть какое-то представление. Более правдоподобное, чем бесконечные сериалы о межгалактических битвах за право владения Сосредоточием. Впрочем, что умного можно почерпнуть из фильмов, где разумные расы гуманоидов и не только ведут бесконечные сражения за условную точку в центре Мироздания, где произошел Первый Большой Взрыв, открывший «шкатулку», из которой зародилась Вселенная? Место, откуда начали свой разбег Галактики…
Даже если предположить, что нечто подобное существует, то по определению не должно остаться ни капельки ничего первородного или первозданного, а там давно зияет абсолютная пустота. Которая, если правильна теория о цикличности всего сущего, спустя некоторое время (соизмеримое с существованием Вселенной), должна превратиться в Сверхдыру, засосать все обратно и захлопнуть крышку. Ладно, это высшие материи и теория, которая, в отличие от эннэми, если и станет проблемой, то не его поколения. И даже не нескольких сотен ближайших.
А вот что он приехал поступать именно в это училище, оказалось правильным выбором. Даже если позабыть обо всем остальном. Чего Тихон, естественно, делать не намерен. И в первую очередь сейчас надо позаботиться об Ане. Доставить девушку домой, узнать адрес училища и отправляться туда.
В школе царили тишина и сумбур… Музыка и все остальное веселье сами собой утихли, как только объявили столь ошеломительную новость. А после осознания ее люди попросту растерялись. И не только бывшие школьники. Слишком долго Империя жила в мире и спокойствии. Многие поколения родились, вырастили детей, состарились и ушли в мир иной, считая рассказы о войне всего лишь историческими россказнями, выдумками сочинителей, не более реальными, чем Баба Яга, Кощей Бессмертный или Илья Муромец… Впрочем, не все выдумки – голографический макет последнего Тихон видел в музее воздухоплаванья.
Мирскую Тихон заметил благодаря мерцающему «платью» Викуси. Которое сейчас выглядело столь неуместным, что обращало на себя внимание, как единственный светодиод в темной гостиной. Притихшая девушка тоже чувствовала это и оставалась на месте, только чтобы не привлекать к себе еще больше внимания.
