– Не от Брока, – категорично отрезал Норт, он все еще пытался переварить все, что сейчас озвучил тиорианец.
– Не от Брока, – согласился тот, – но, возможно, его прослушали. Он честен, но он слаб, – Дэймос сокрушенно вздохнул. – Залезть в его мысли могли так, что он даже и не понял бы, что его прослушали.
– Брок в опасности, – поднял голову Норт, – предупреди его, чтобы скрылся на Эйрис, Морриган обеспечит ему защиту, там тоже будет много дел и заказов.
– Почему они не вскрыли его сразу? – Дэймос задумчиво посмотрел на друга, его тонкая рука остановилась на полпути к коммуникатору.
– Его считали, но он никогда не работает напрямую с заказчиками, только с посредниками. Все, что они смогли вытянуть из него – это личность того, кто забрал у него корабль – первое звено, потом им пришлось разматывать цепочку, и вот сейчас круг замкнулся или концы обрубились, и они вернулись ко мне… Корабль они, скорее всего, не нашли. То, что происходит сейчас – отчаянная мера…
Дэймос кивнул и связался с Броком, Норт смотрел, как тот говорит с сатторианцем, надеясь, что еще не слишком поздно.
– Порядок, он уходит, – Дэймос положил коммуникатор на стол.
Брок славился тем, что мог свернуть контору за три минуты по секундомеру. К концу разговора с тиорианцем он, скорее всего, уже запрыгивал в гравилет… Чертовы глушилки! Ничего нельзя проверить и прослушать!
Кроме всего прочего, еще оставались вопросы, которые не давали покоя, но даже теперь, с такими пробелами, все хотя бы начало вставать на свои места. Но как гетенианцы узнали, к кому обратиться? Откуда пришла информация? С кем они говорили в Шести мирах и как? Кто был их посредником? Почему им был нужен сатторианец, а не кто-то другой? Это была лишь малая часть вопросов, что роились в головах друзей. Хотя на последний вопрос Дэймос только что дал вполне вразумительный ответ.
– Сейчас осуществился худший для нее сценарий – она у спецотдела в «Парадизе», но учитывая всю мощь, что за ней стоит, она там выстоит, и тогда ее переведут в тюрьму на Эсстинге. Теперь у них есть только ты, и они попытаются любым способом заполучить тебя, чтобы выяснить, наконец, все, что им нужно – куда ты дел того, кого перевозили на корабле. Они не знали, кого на нем везли, или даже что… Они знают, что в «Парадиз» ты не сунешься. А вот на Эсстинге ты рискнешь, там они устроят ловушку. – Эта догадка неожиданно озарила сознание Дэймоса. – Они не уверены, что это именно Тэя…
– У нее будет шанс выбраться из «Парадиза», если они поймут, что ошиблись, что она обычная сатторианка, и переведут ее на Эсстинг. Из той тюрьмы только ленивый не сбежит, и они будут ждать, что я приду за ней…
– А ты не придешь, – твердо сказал Дэймос, – не сразу. Когда они поймут, что ты не явишься, они уберутся. Никто не хочет сидеть на Эсстинге дольше, чем требуется. Там есть женщина в команде, уверен, что она не задержится там больше чем на месяц, все боятся проклятия Эсстинга. И вот когда они уберутся, ты ее заберешь, – Дэймос был непреклонен, – тебе придется взять себя в руки, Норт.
– Она будет на Эсстинге! – воскликнул сатторианец. – Он способен высосать жизнь из любого, – Норт брезгливо повел плечами.
– У нее неплохие резервы, она продержится, – твердо заверил его Дэймос.
– Не уверен, – мрачно отозвался Норт, неожиданно на его плечи успокаивающе словно легли чьи-то руки, сатторианец тут же чутко вскинул голову, но расслабился. – А, да-да, спасибо, – почти смущенно пробормотал он – новый мир пытался его успокоить.
– Согласись, иногда приятно сознавать, что кто-то еще заботится о тебе, – улыбнулся Дэймос, допив остывший кофе.
– Да, но непривычно, – Норт покосился на свои плечи. – Спасибо за заботу, я уже успокоился, – его голос прозвучал неожиданно мягко, через несколько минут ощущение тепла исчезло, и сатторианец осторожно повел плечами.
– Вот ты и обрел нового друга, – усмехнулся Дэймос и подлил в кружки горячий кофе. – За терпение и удачу! – поднял он свою кружку.
Норт поднял свою кружку в ответ и проворчал:
– Ты требуешь невозможного.
– Все, что я узнал о тебе за все время моего знакомства с тобой, это то, что невозможного для тебя не существует, – Дэймос с наслаждением отпил горячий кофе.
* * *
Третий день игры в молчаливые гляделки подходил к концу. Тиорианцы сидели молча со своей стороны стола, Тэя скучала на неудобном стуле с дрогой стороны. Тиорианцы устало бродили по тому, что так тщательно было выстроено девочкой перед защитной стеной. До стены они еще не добрались. Тэя громоздила все новые и новые «иллюзии», не уставая поддерживать и подпитывать их.
Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату влетел разгневанный сатторианец.
– Третий день! Что вы узнали?!
– Мистер Форрест, – начал было одни из тиорианцев, бросив быстрый взгляд на девочку.
– Что «Мистер Форрест»?! Вам было ясно сказано – никаких имен при ней! – сатторианец от гнева очень быстро перешел к бешенству.
– Мистер Форрест, – Тэя перевела на сатторианца ясный взгляд своих невероятно чистых глаз, – вы из Лесного края Долины, – сказала она. – Мой дядя мне рассказывал о вас. Ну, не о вас, а о вашем народе, вы из тех, что говорят с деревьями, – закончила она.
И вот вроде бы ничего такого она не сказала, но неожиданно мистер Форрест почувствовал себя, как бы это мягко сказать, не самым умным человеком в мире. Это было странно. Это было… Он перевел взгляд на девочку. Вот о чем говорила Кьяра. Когда девочка заговорила с ней и, узнав, что она с Сандорры, вспомнила о вполне достойной даме из приличного заведения, Кьяра почувствовала себя шлюхой. Вполне себе респектабельной, но шлюхой. Ощущение было настолько четким, что молодая женщина покинула комнату вопреки приказу и тщетно пыталась объяснить свой поступок начальнику. Теперь начальник сам ощутил на себе воздействие девочки. Воздействие ли?..
Да, он много слышал о северянах, в основном байки, но были среди них действительно уникальные люди. Эта вот, например, хоть и кажется неполноценной, но наполненность ее слов просто невероятна!
– Так, вышли, – мистер Форрест взял себя в руки и указал тиорианцам на дверь, покинув комнату вслед за ними, он плотно закрыл дверь.
– Я только что имел весьма неприятный разговор с начальством, – заговорил он в коридоре, – оно крайне недовольно – время идет, результатов нет.
– Мы стараемся, сэр, все не так просто, – заговорил один из тиорианцев, – мы блуждаем по ее полубезумному миру, это какой-то бесконечный лабиринт сплошной пасторали… Похоже, что там ничего нет, сэр, эта девочка неполноценна, какой и показалась с самого начала.
– Для неполноценной ее речь слишком ярко окрашена эмоциями, и она транслирует их во вне, – резко перебил его сатторианец.
– С такими психическими отклонениями это бывает, некоторые из подобных людей весьма сильны, а она еще и в подростковом возрасте, все усиливается гормональными всплесками…
