«Страсть», – прозвучал в нем голос Норта.
Дэвид вздрогнул от неожиданности. Во-первых, он впервые принял мысль телепатически, во-вторых, он получил подсказку – отпустить разум и включить чувства… Он вспомнил свои кристаллы о похождениях капитана Блэкрока, как его детское сердце замирало каждый раз, когда он читал о новых авантюрах капитана, как он всегда мысленно сопровождал легендарного сатторианца в его невероятных приключениях и отчаянных вылазках… Давно забытые эмоции охватили его, и это радостное чувство возбуждения внутри, от ощущения ожидания чего-то совершенно фантастического, поглотило его… И симфония ворвалась в его сознание… Конечно, она была не так богато и глубоко окрашена, он не воспринимал и половину тех оттенков, что передали вчера Норт и Тэя, но он слышал! Это было словно доносившаяся издалека музыка, но как же она была прекрасна… Он замер, наслаждаясь невероятным звучанием Вселенной, боясь поверить в то, что это происходит с ним…
Он не знал, сколько он так стоял, возможно всего несколько минут, но музыка умолкла, он медленно открыл глаза и с трудом оторвал ладонь от корабля.
Норт стоял неподалеку, заложив руки за спину, и внимательно смотрел на друга.
Дэвид скользнул рукой по влажной щеке.
– Это ты мне помог? – голос его странно сел и охрип.
– Нет, ты сам, – заверил его сатторианец, внимательно глядя на него, – я только подсказал. Ты – молодец.
Дэвид привалился к кораблю.
– А это отнимает много сил, – с удивлением заметил он.
– Не то слово, – подтвердил Норт. – До корабля дойдешь? – сатторианец кивнул на «Скиф».
– Сейчас, отдышусь немного, – кивнул Сальваторе и с благодарностью принял протянутую бутылку воды.
– Хорошо, мы еще поработаем, – Норт ушел.
Он шел к Тэе. Страсть. Вот что ей совершенно неведомо. Как верно заметил Лок – «спящая красавица». Норт не знал, как и при каких обстоятельствах она «пробудится». Что это будет? Это только ее особенность или это черта гетенианцев? Едва услышав слово «страсть», Сальваторе сразу понял, что надо делать, он смог найти это в себе и направить в нужное русло. Тэя бы даже не поняла, о чем он говорит. Пока не поняла. Что будет, когда она поймет? Норт ощутил себя на пороховой бочке, и ощущение ему не понравилось. Словно где-то рядом заработал часовой механизм взрывного устройства…
Она повернулась к нему с радостной улыбкой.
– Я ее открутила! – сообщила она и помахала поврежденной деталью.
– Молодец, теперь поставь на ее место новую и, смотри, не перетяни болты, – сухо сказал он, заняв свое место, которое оставил, почувствовав попытки Сальваторе прослушать корабль.
Девушка взяла новую деталь и так же старательно начала прилаживать ее вместо старой. Девушка снаружи, дитя внутри, мелькнуло у Норта. Он всегда в ней видел только дитя, хотя вела она себя очень здраво, мудро и порой неожиданно стойко, даже когда была еще ребенком – взять хотя бы ее заключение на Калипсо…
– Пообедаем у Лока, что скажешь? – спросил он ее.
– Давай, – тут же согласилась Тэя, и во рту Норта появился вкус мороженого с шоколадом, как же полюбилось ей именно это лакомство!
Норт покачал головой – дитя! – и вернулся к своей работе.
– После обеда заедем к Броку, – сказал сатторианец.
– Хорошо, – снова раздалось в ответ, – у него новое дело?
– Ага.
– Где? – Тэя с любопытством посмотрела на Норта.
– Пока не знаю, – ответил тот, ощутив ее радостное предвкушение новых приключений.
– Хоть бы где-нибудь, где мы еще не были, – мечтательно сказала Тэя и принялась старательно закручивать болты на уже присаженной детали.
Когда они выбрались с корабля, Сальваторе закончил свою работу с записью и сделал две копии на кристалл, стерев все данные из своей аппаратуры.
– Два кристалла, – он положил их на стол.
– Один заказчику, второй тебе, – Норт забрал один кристалл. – Пообедаешь с нами у Лока?
– Ничего, что тебя увидят здесь с федералом? – насторожился Сальваторе.
– А кто скажет, что ты федерал? – усмехнулся сатторианец. – Давай, поехали. Ты сегодня отличился. Это надо отметить, – Норт приглашающе махнул рукой и направился к гравилету. – Тэя, запри корабли! – велел он уже на выходе.
– Хорошо, – вздохнула девушка. – А что ты сделал? – спросила она Сальваторе. – Что надо отметить?
– Почистил запись так, что она звучит просто… Я даже сказать не могу, как, – федерал не преувеличивал – звучание поражало воображение, а картинка…
Даже ощущение звездного ветра… Просто что-то невероятное!
Жаль, что это не подлежит разглашению, но он хотя бы сможет наслаждаться этим и у него будет воспоминание контакта…
– Тэя, – обратился Сальваторе к девушке, помогая закрывать корабли, – а где Морриган?
– Она гостит на Крунне у Гора, там нет на нее ордеров, – улыбнулась Тэя. – Если бы она была здесь, она не дала бы нам жить на корабле! – воскликнула она со смехом.
– Это точно, – Сальваторе вспомнил суровую красавицу. – Невероятная женщина, у меня от нее мурашки по коже, – сознался он.
– У меня тоже, – прошептала Тэя и, закончив с замками, побежала к гравилету, где их уже ждал Норт.
У Лока сатторианец представил своего друга хозяину.
– О, гость с Пангеи! Далеко же тебя занесло, приятель, – Лок крепко пожал протянутую руку и улыбнулся, – расслабься, я гостей не считываю. Имя у тебя чудное, только на Пангее такие и остались.
Сальваторе улыбнулся и согласно кивнул:
– Точно, только у нас, – ему сразу понравился этот сатторианец.
– Лок, если меня не будет здесь, а он зайдет… – тихо начал Норт.
– Он может на меня рассчитывать, – без лишних слов тихо ответил хозяин бара и повел гостей за столик у окна.
Надо ли говорить, что, когда они покидали бар «Старого Лока», дышали они через раз.
– Мне кажется, мы не поместимся в гравилет, – пробормотала Тэя.
– Вполне допускаю, – Норт тяжело сел за штурвал, – но и отказаться от чего-то было невозможно.
– Я так вкусно давно не ел, – бедный пангенианец буквально рухнул на заднее сиденье.
– Ладно, давайте доберемся до Брока, – Норт запустил двигатель.
– Давай, – подала голос Тэя.
Сатторианец поднял гравилет в воздух.
– Надо же, взлетели, – улыбнулась девушка.
Брок их встретил настороженно. Его взгляд был прикован к федералу.
– Ты не сказал, что приведешь кого-то еще, – сказал он, сверля незнакомца взглядом.
– Расслабься, Брок, это свой, – Норт представил друг другу недоверчивого сатторианца и еще не пришедшего в себя после обильной трапезы пангенианца.
