Это нежность, которую вы чувствуете, когда сосредотачиваетесь на одной особенности вашего партнера, от которого тает ваше сердце, а на лице появляется улыбка.
Это радость, которую вы чувствуете, когда вместе слушаете вашу любимую песню или кружитесь в танце.
Это чувство довольства, которое вы испытываете, когда вместе читаете перед сном.
Это чувство стабильности, которое крепнет по мере того, как вы год за годом лелеете сад своих отношений, терпя трудности и празднуя радости, всегда зная, что вы поддерживаете как свои собственные рост и счастье, так и рост и счастье друг друга.
Когда мы настраиваем свое сознание и расширяем его, чтобы включить эти дополнения в наше узкое, обусловленное культурой определение любви, мы узнаем, что романтическая любовь многоцветна и многомерна. Она бесконечно богаче, чем изображения, представленные на большом экране, в ней гораздо больше нюансов и жизни, чем в пресловутом ощущении бабочек в животе, которое иногда сопровождает начало отношений. Это честно и правдиво, и когда мы берем на себя обязательство любить одного человека, с которым мы можем вместе учиться, то становимся на лучший из возможных путей.
Глазами страха или ясным взором:
любовь не есть отсутствие страха
Продолжая расширять и уточнять наше определение любви, мы должны осознать, насколько глубоко переплетены любовь и страх. Неспособность включить страх в наше понимание любви и в наши ожидания, связанные с ней, является одним из самых больших упущений нашей культуры, приводящее людей к неисчислимому количеству тревоги. Точно так же, как горе и радость живут в одной и той же комнате сердца, так и любовь и страх – это противоположности, созданные для того, чтобы помочь нам развить нашу способность любить. Страх не является нашим врагом, но, если мы не знаем, как работать с ним, когда он возникает в отношениях, он может быстро отравить отношения и заставить людей уйти от любящих и подходящих им партнеров. Мы должны понимать и уважать роль страха, чтобы он не взял верх и не превратился в тревогу.
Когда мы любим кого-то, страх поднимает свою голову. Предназначенный для защиты уязвимого сердца страх – это страж, охраняющий священные входы. Чтобы победить страх, не вступайте с ним в битву; это война, которую вам никогда не выиграть. Но, назвав страх по имени, вы сможете выйти на дорогу любви. Как мы узнали ранее из этой книги, все мы нуждаемся в том, чтобы нас видели и слышали, и страх не является исключением.
Когда мы называем страх по имени, мы делаем его своим другом. А когда мы подружимся с ним, он уже не будет врагом, чем-то таким, чего следует избегать или с чем следует сражаться. Подружиться со страхом – значит освободить место для всех его проявлений: сомнения, разобщенности, неуверенности, отсутствия влечения, раздражения, отсутствия ощущения влюбленности, фантазий об идеальном партнере или бывшем партнере. Именно так мы узнаем, что наше сердце закрыто. Полагая, что настоящая любовь не включает в себя эти проявления страха, при их появлении мы считаем, что что-то идет не так. Но все в порядке. Все эти состояния являются частью любви. Когда мы расширяем наше определение любви – надуваем его, как гигантский воздушный шар, чтобы включить эти не очень удобные и определенно менее гламурные чувства (совсем не те, что мы обычно ассоциируем с любовью), – мы чувствуем, что наше сердце тоже расширяется.
Подружиться с тем, как страх проявляется в любви, – значит познать его, точно так же, как вы познавали бы друга. Когда вы подружитесь со страхом, вы узнаете, что иногда страх – это стена, иногда – занавес, а иногда – слой ила, покрывающий душу. Настроив свой ум на любознательное исследование, вы узнаете, что ваш внутренний мир не является застывшим и строго упорядоченным местом, как хотелось бы верить Эго. Он не содержит четких линий и определенных ответов, которые, будучи однажды установлены, существуют вечно во времени и пространстве. Внутренний мир – это переменчивый акварельный пейзаж, где страх и любовь сливаются, сталкиваются и в конечном счете оказываются лицом к лицу, чтобы любовь могла обнять страх своими мягкими крыльями.
Когда мы отрицаем страх, мы воспринимаем своего партнера и окружающий мир глазами страха. Страх искажает восприятие. Или скорее отрицание страха искажает восприятие. Когда мы отрицаем страх и прогоняем его от нашего стола, мы замечаем только то, чего нам не хватает: любви, привлекательности, юмора, разговоров. В этом нет ни красоты, ни мягкости, ни свободы. Это мир четких линий Эго и его потребности в односторонней определенности. Но, когда стена рушится или поднимается занавес, вы можете сказать: «Я чувствую себя на пределе. Это не я», – назвав страх по имени и признав обладание им. Так вы позволите препятствиям исчезнуть.
А затем – внезапное ощущение сути. Вы снова смотрите ясным взором. Ваша сущность разрастется, как камыш по весне, и вы любуетесь своей возлюбленной или своим возлюбленным, как речным пейзажем. Вы видите внутренние, неизменные качества. Вы видите, как его тепло и доброта текут подобно чистой реке. Вы видите, как ее честность и юмор раскрываются и расцветают перед вами как в первый раз. Любовь приходит вновь, а может быть, и впервые.
Как было бы хорошо всегда оставаться в этом состоянии, с открытыми глазами и открытым сердцем, но тогда мы не были бы людьми. Быть человеком – значит закрываться и отключаться. Отступать и уходить. Наше бытие практически определяется нашей отделенностью, в противоположность единству, которое, по-видимому, определяет другие сферы. Как отдельные человеческие существа мы разобщены; и, будучи глубоко мыслящими людьми, склонными к тревоге, мы неизменно будем встречать сомнения в нашей жизни.
Общество однозначно относится к сомнению: не уверен – не делай. Если вы испытываете какие-либо сомнения в отношении своего партнера, то вы находитесь не с тем партнером. Любой обоснованный вопрос и выражение здоровых страхов по поводу ваших отношений немедленно интерпретируются как признаки ошибки.
Для беспокойного ума сомнение неизбежно. Он рассматривает каждое решение под самым мощным микроскопом и задает такие важные вопросы, как «Откуда я знаю, что люблю? И вообще, что такое настоящая любовь? Откуда мне знать, что мы не закончим так же, как мои родители, и не станем частью 50-процентной статистики разводов?». Для него сомнение – это не только ответственность, но и еще одно слово, обозначающее страх. И поскольку миссия страха в нашей жизни состоит в том, чтобы защитить нас от возможности получить травму, он, естественно, будет серьезным аргументом в ваших самых близких отношениях, где риск боли является наибольшим. Именно тогда обычно и появляется страх – или сомнение – и пытается заставить вас бежать.
Нужно ли к нему прислушиваться? Ответ кроется в мудрых словах одной из моих клиенток, когда она рассказывала о своей жизни (не только об отношениях): «Если бы я прислушивалась к сомнениям, то никогда бы не встала утром с постели». Другими словами, сомнение – это нормальная составляющая беспокойного ума. Когда вы научитесь эффективно справляться с тревогой, вы услышите голос страха, но не будете прислушиваться к его советам; он всегда будет стрелять своими дротиками в ваш ум, но вы научитесь не принимать яд. Прислушиваться к стереотипу «не уверен – не делай» все равно что пасть ниц к ногам страха и сказать: «Ты победил. Ты управляешь моей жизнью». И, как сказала моя клиентка, тогда вы никогда не встанете с постели. Вы будете жить без риска, в безопасности тщательно охраняемой клетки. Вы были бы живы, но, по сути, не жили бы. Работа с тревогой означает сознательный выход за пределы этой безопасной зоны, и романтические отношения предлагают нам одну из самых мощных – и пугающих – возможностей практиковать этот искренний и безоглядный риск.
