В результате этой проверки многим шерифам было приказано вернуть захваченные у церкви земли.
Можно сказать, что после поражения «мятежа трех графов» завершилась эпоха нормандского завоевания Англии и началось время правления короля-завоевателя.
Эпилог
Так закончился период завоевания Англии. Король Вильгельм правил ею еще одиннадцать лет и три месяца, считая со дня казни эрла Вальтеофа, 31 мая 1076 года (это был последний акт в драме «мятежа трех графов»), и до дня своей смерти 9 сентября 1087-го.
Созданное им англо-нормандское государство было плодом двойного завоевания: завоевания Роллоном Западной Нейстрии (франкских территорий в Северной Франции) и завоевания герцогом Вильгельмом II Англии. В силу обстоятельств возникновения структура этого государства была значительно более упорядочена, нежели у других королевств, выстраивающихся шаг за шагом из мелких княжеств или монархий, отягощенных, подобно монархии Эдуарда Исповедника, давними и порой запутанными традициями. Возможно, именно поэтому становление англо-нормандского государства долгое время считалось началом формирования современной Британии.
Завоевание произошло в тот самый момент, когда изменившиеся экономические и интеллектуальные условия в Западной Европе привели к осознанию негативных последствий раздробленности общества. Отсюда проистекает значимость того факта, что нормандская монархия, родившаяся из успешной военной кампании, имела в своем распоряжении достаточно образованных людей и отлаженный административный аппарат.
Завоевательная война и жестокое подавление последовавших за ней восстаний убрали со сцены местную знать, и угроза единству государства с этой стороны, казалось, исчезла окончательно. И всё же мысль, что король может эффективно управлять всем своим государством напрямую, была настолько чужда сознанию людей, что король Вильгельм счел необходимым создать несколько административных единиц. Неверность двоих из баронов, управлявших этими единицами, — Ральфа да Гаэля и Рожера де Бретейля, — быстро привела к упразднению двух областей, в результате чего остались только Шрусбери, Честер и Дарем, которые были необходимы для отражения нападения валлийцев и шотландцев. Исчезло даже графство Кентское — после ссоры Вильгельма со сводным братом епископом Одо.
Хотя в Англии власть Вильгельма с тех пор оставалась стабильной, в Нормандии она постоянно оспаривалась. Большую часть последующих одиннадцати лет Вильгельм провел в состоянии войны со своим венценосным соперником, королем Филиппом I Французским, который вышел победителем из кампаний 1076–1078 годов. Это ослабило позиции Вильгельма как герцога Нормандии и поставило пределы росту герцогства. Ордерик Виталий замечает, что после Гастингса Бастарду «никогда более не удавалось обратить в бегство армию противника». Это не удавалось ему и до Гастингса. Кроме того, король Вильгельм рассорился со своим сыном Робертом Куртгёзом, который потребовал для себя суверенной власти над Нормандией и Мэном. Роберта поддержали непокорные нормандские бароны, особенно Вильгельм де Бретейль, брат содержащегося в заточении графа Рожера, и прочие представители нового, набирающего силу поколения.
Враги короля на континенте извлекли максимум пользы из ситуации, и в последовавшей войне король Вильгельм в январе 1079 года потерпел постыдное поражение при Жерберуа. Это была крупнейшая неудача за всю его жизнь; в итоге короля принудили помириться с сыном. После смерти Вильгельма это привело к отделению Нормандии от Англии.
Королю Вильгельму предстояло также перенести отступничество сводного брата, епископа Одо из Байё, в 1082 году и еще одно восстание, поднятое Робертом Куртгёзом в 1083-м. В том же году умерла королева Матильда. Военные действия всё еще шли, когда в сентябре 1087 года скончался сам король.
Таким образом, с 1067 по 1087 год Вильгельм правил в условиях непрекращавшейся войны. Как ни к кому другому, к нему применимы слова «но нет покоя голове в венце». Поражение при Жерберуа побудило короля Шотландии Малькольма нарушить условия Абернетийского договора и напасть на северные области Англии. Вильгельм ответил на это, отправив на север своего сына Роберта с большим войском, велев ему предложить шотландцам выбор: сдаться и снова заключить мир или начать открытую войну.
Король Малькольм, как и в 1072 году, благоразумно предпочел не вступать в битву. Он дошел до Лотиана, но отступил при виде англонормандского войска. Малькольм отправил английскому королю заложников и вновь признал (возможно, на сей раз с большей определенностью), что Шотландия подчиняется Англии. Роберт полностью подтвердил все условия Абернетийского договора и радостно поспешил поведать о своем успехе отцу.
Все надежды англичан освободиться от «норманнского ига» (это выражение принадлежит Ордерику Виталию) растаяли, хотя некоторые продолжали мечтать об этом и надеялись на помощь из Скандинавии, которая так и не пришла.
Хоть Ордерик и не скупится на похвалы Вильгельму (особенно в первой части своего сочинения), он подводит итог его правления в довольно суровом тоне. Он попрекает Вильгельма его внебрачным происхождением; обвиняет его в том, что он устранял врагов с помощью яда, лишал людей наследства без веских на то причин, не гнушался убийством, был алчен, несправедливо разделил богатства, оказавшихся в его руках после завоевания.
Еще более показательно письмо, отправленное в 1080 году епископом Верденским и Трирским Генрихом папе Григорию VII, в котором епископ обвиняет папу в том, что он поддержал Рудольфа Швабского в его борьбе против императора Генриха IV, несмотря на то что Рудольф был повинен в клятвопреступлении, убийствах и прелюбодеянии. Епископ писал, тогда, что оказывал помощь и другим, тем «кто захватывал королевства силой, кто, как тиран, идя к трону по телам убиенных, возложил обагренную кровью корону на свое чело и убийствами, насилием, резней и пытками установил свою власть». Это явное указание на короля Вильгельма.
За девятнадцать лет и один месяц своего правления в Англии Вильгельм провел там в общей сложности лишь семь лет и десять месяцев. С 1072 по 1087 год он практически не появлялся в своем королевстве. Описывая последние минуты жизни Вильгельма, Ордерик вкладывает в его уста речь, представляющую собой, по сути, предсмертную исповедь. Поскольку Ордерик тесно общался со многими из тех, кто присутствовал при последнем вздохе Завоевателя, эти признания, возможно, отражают реальные настроения в окружении короля. В его изложении Вильгельм говорит, что «удостоился высокой чести» королевского титула не «по праву наследства, но вырвал его у клятвопреступника — короля Гарольда — в жестокой схватке, где пролилось много крови», и что он «убийством и изгнанием его приверженцев подчинил Англию своей власти». Вильгельм признает, что он жестоко притеснял англичан и говорит, что обрек на гибель бесчисленное множество людей, особенно в Йоркшире, «посредством голода и меча». «Я напал на северные графства, словно хищный лев, — говорит он, — и стал бесчеловечным губителем многих тысяч, и старых и молодых».
Вильгельм из Пуатье утверждает, что многие тысячи пали в те страшные дни и что отпрыски королевской семьи и знати, «закованные в цепи, брошены в темницы… лишились членов от меча или болезни… или были лишены глаз».
