Король Вильгельм оторвался на время от нормандских дел и ненадолго возвратился в Англию. Он сделал это лишь тогда, когда Ланфранк уверил его, что мир в стране полностью восстановлен, а предводители бретонцев высланы из страны. Король привез с собой эрла Вальтеофа и посадил его под арест. Вальтеоф оказался в тюрьме (в тексте использовано заимствованное слово prisun, для понятия, которое было новшеством в тогдашней Англии). Граф Рожер тоже оказался в темнице. Причиной подобных мер являлась угроза со стороны датчан. Король в ожидании Рождества находился в Вестминстере; он также приказал перевезти туда тело королевы Эдиты, умершей за семь дней до праздника (18 декабря) в Винчестере. Ее с большими почестями похоронили рядом с ее мужем, королем Эдуардом.
Далее Вильгельм занялся теми, кто, будучи так или иначе причастны к восстанию, всё еще находился в Англии. Все бретонцы, которые присутствовали на злополучной свадьбе, понесли суровое наказание и лишились своих земель. Как сказано в Англосаксонской хронике, они были fordyde:
«Кого ослепили, Кого прогнали, Кого осрамили. Так король Вильгельм расплатился с предателями».
[339]
После этого король созвал совет и устроил суд над тремя бунтовщиками. Несмотря на отсутствие, обвинили и графа Ральфа. Его формально объявили вне закона и приговорили к конфискации всех английских владений, заклеймив как «человека, противного всякому добру». Его люди, особенно те, кто гулял на том брачном пире (если они не успели покинуть Англию), были публично подвергнуты различным унижениям и изувечены, — главным образом потому, что король Вильгельм не мог добраться до мятежного графа.
Граф Рожер, обвиненный в предательстве, не смог ничего сказать в свою защиту; его лишили титула и всех земель и приговорили к пожизненному заточению. Новый граф назначен не был, и графство Херефорд прекратило свое существование. Графа Рожера осудили «по нормандским законам».
[340]
Ситуация с Вальтеофом была сложнее. Он пытался загладить свою вину добровольным признанием, сделанным Ланфранку, и вызывавшим доверие раскаянием. Снисхождение, проявленное Вильгельмом по отношению к нему в Нормандии, вероятно, обнадежило Вальтеофа. К сожалению, у него имелось много врагов среди нормандцев, и даже его жена Юдита потребовала расправы.
Она обвинила мужа в поддержке заговора и подготовке восстания, несмотря на то что Вальтеоф не принимал в мятеже активного участия. В свое оправдание Вальтеоф заявил, что он не соглашался ни на какие злодеяния. Ордерик Виталий, рассказывая о действиях Юдиты, употребляет латинское слово deferre — «возводить обвинение», которое часто использовали римские историки для описания доносов властям. Но никакие доводы Вальтеофу не помогли, возможно, из-за клятвы, которую он дал по требованию заговорщиков, хотя и против своего желания; тот факт, что он признался архиепископу Ланфранку и тем самым эту клятву нарушил, судя по всему, служил лишь отягчающим обстоятельством. Однако совет не сумел прийти сразу к определенному решению, и Вальтеофа отправили назад, в Винчестерскую тюрьму.
Король Вильгельм получил возможность перераспределить земли графа Рожера, а также графа Ральфа и его бретонцев. Кроме того, в распоряжении короля оказались владения королевы Эдиты. Они включали в себя земли в Стэнфорд-Реджисе, в Херефордшире, монастырь Леоминстер с относящимися к нему поместьями Уэстхайд, Лейнтхолл, Шобдон, Орлтон и Сток, а также Мартли в Вустершире. Их дополняли маноры в Гэмпшире — в Ансти, Грейтхэме, Сэлборне, Аптоне и Вуттоне. За счет этих земель король обогатил своих сторонников: так, к примеру, Ральф де Тони получил два манора королевы Эдиты, а земли в Норфолке достались Рожеру Биго. Но основная часть земель вошла в королевский домен, укрепив и обогатив английскую монархию.
Из нормандских земель Вильгельма Фиц-Осберна, перешедших к его сыну «графу Рожеру», часть досталась королю, а остальными он вознаградил верных ему людей. Так, Альвреду из Мальборо был передан замок Эвиас-Гарольд, реконструированный и укрепленный ранее Вильгельмом Фиц-Осберном. Король Вильгельм подтвердил земельные дарения, сделанные графом, и отдал ему также земли и замок Ральфа де Берне. Из сторонников графа Роджера лишь немногие названы в источниках поименно — похоже, что большая часть его вассалов не хотела принимать участия в мятеже. С определенностью можно указать лишь шестерых: Ральфа де Берне, бывшего при графе Вильгельме шерифом Херефордшира, Эона Бретонца и Турстена Фламандца, а также троих мелких вассалов, державших небольшие поместья близ Монмута. Землей Турстена в Даунтон-он-Роке в 1086 году владел Рожер де Ласи, сын Готье де Ласи, помогавшего подавить восстание. Сам Готье де Ласи получил земли Эона Бретонца в Стрите и Кингс-Пайоне. Земли в Моннингтоне, незаконно захваченные Ральфом де Берне, перешли Альвреду из Мальборо. Альвредд'Эпень получил семь городов в Уэльсе, которые ранее относились к владениям графа Вильгельма Фиц-Осберна и его сына.
Большая часть конфискованных земель осталась у короля. Ему достались земли Фиц-Осберна в Глостершире, имение в Тьюксбери, относившееся к замку в Хэнли, обширные владения в Фортхэмптоне, Даймоке, Арлингтоне, Бекфорде, Токингтоне, Хэмпстеде и Шенингтоне. Граф Вильгельм отдавал десятину с земли в Аштон-андер-Хилле монастырю Кормей, но Вильгельм забрал эту землю, поскольку суд графства засвидетельствовал, что граф так и не представил им письменной дарственной от короля.
[341]
В свое время граф Вильгельм Фиц-Осберн обладал огромным могуществом, о чем свидетельствует тот факт, что ему принадлежало не менее пяти замков. Он построил замки в Чепстоу (Эстриг-Ойл), Клиффорде и Уигморе и укрепил Эвиас-Гарольд, превратив его в мощную крепость, контролирующую все пути в сторону Черных гор. Кроме того, он построил замок на острове Уайт — во время похода, который он предпринял по собственной инициативе во время завоевания Англии. Постоянное соседство земель графа с владениями королевы Эдиты наводит на мысль, что на него была возложена обязанность присматривать за тем, чтобы эти территории не превратились в логово мятежников. Сын Фиц-Осберна, граф Рожер, наследовал отцу в 1071 году, после того как тот погиб в битве при Касселе. Ордерик Виталий так комментирует смерть графа: «Где теперь Вильгельм Фиц-Осберн, наместник короля, граф Херефорда, сенешаль Нормандии и Англии? Он, бывший первым и величайшим притеснителем англичан, из-за своего честолюбия и алчности разжегший пагубную войну, в которой погибли многие тысячи людей? Он встретил свою судьбу и получил по заслугам. Он, стольких поразивший своим мечом, сам пал от меча, а после его смерти бес раздора внушил его сыну и зятю мысль поднять мятеж против своего короля и родича».
Далее Ордерик переходит к описанию падения дома Фиц-Осберна, особо подчеркивая то, что граф Рожер не оставил наследников: «Воистину слава мирская блекнет и вянет, подобно цветам в траве. Она иссякает и рассеивается, словно дым… род Фиц-Осберна искоренен в Англии, и более нет в ней уголка, где его родичи могли бы преклонить голову».
