Было условлено, что граф приведет в Дувр корабли с вооруженными воинами и объявит себя хозяином замка. Мятежники воспользовались тем, что ни епископа Одо, ни Гуго де Монфора (наиболее влиятельного нормандского светского аристократа в графстве) в Кенте не было: они отправились по каким-то делам в земли к северу от Темзы. Эсташ успешно высадился в Дувре, где к нему присоединились отряды кентцев. Возможно, они надеялись, что им на помощь придут жители других графств, если только удастся продержать замок в осаде несколько дней. Но гарнизон оказал более яростное сопротивление, чем рассчитывали мятежники; к воинам присоединились горожане, недолюбливавшие графа Эсташа.
[193]
Мужество изменило графу, и он отступил к своим кораблям. Когда гарнизон крепости двинулся в контратаку, Эсташ решил, что епископ Одо или де Монфор неожиданно вернулись из отлучки. Он и его люди ударились в бегство при одном упоминании имени Одо, понеся при этом тяжелые потери: отступая, многие попадали со скал. Эсташ спасся, позорно сбежав с поля боя на корабле; при этом его nepos (племянник, сын или другой родич мужского пола) попал в плен. Епископ Одо и Гуго де Монфор тем временем возвратились в Дувр и довершили разгром мятежников.
На фоне всех этих событий англичане-изгнанники, особенно те, кто бежал во Фландрию или Данию, пытались заручиться поддержкой местных властителей — датского короля Свейна Эстридсена или германского императора. Бывший кормчий короля Эдуарда, Эдрик, отправился в Данию, как и многие другие знатные люди, чтобы просить помощи в возвращении своих земель. Но король Свейн отделался одними обещаниями, предпочитая наблюдать за развитием событий, и в результате упустил свой шанс сделать решающий ход.
Затем, к несчастью для нортумбрийцев, Осульф, убивший Копсиге и теперь называвший себя эрлом, сам был убит разбойником.
До той поры наместникам короля, епископу Одо и Вильгельму Фиц-Осберну, удавалось поддерживать в стране порядок. Но теперь начались волнения в западных областях, особенно в Эксетере, где недовольные горожане готовили мятеж и попытались объединиться с другими западными английскими городами, чтобы помешать распространению нормандского влияния.
Именно в этот момент король Вильгельм наконец решил покинуть Нормандию, отплыв из Дьепа в день Святителя Николая, 6 декабря 1067 года. Он прибыл в Уинчелси в тот самый день, когда сгорел кафедральный собой Кентербери. (До сих пор неясно, произошло ли это случайно, поскольку в те времена, когда церкви строились в основном из дерева и освещались свечами и лампами, пожары не были редкостью, или то была «счастливая случайность», благодаря которой стало возможно начать строительство собора в романском стиле.) Вернувшись, король Вильгельм «немало старался всех умиротворить», проявив особую любезность в обращении с приближенными-англичанами.
Король собрал совет на середину зимы,
[194] на котором судил мятежников, в том числе — за глаза — графа Эсташа. (Графу удалось вернуть себе расположение короля к концу 1068 года, отчасти благодаря beneficia, то есть дарам, призванным смягчить гнев Вильгельма.) Возможно, именно на этом совете король отдал епископство Дорчестерское Ремигию Феканскому, которого затем посвятил в сан, несмотря на сомнительность его собственного положения, архиепископ Стиганд; судя по этому факту, Вильгельм еще не был готов обойтись без него. Стиганд, будучи епископом, мог проводить рукоположение, но у него формально не было права юрисдикции в кентерберийском диоцезе. В этом праве ему отказывали все папы, начиная с 1052 года, за исключением отвергнутого кардиналами антипапы Бенедикта X.
После смерти Копсиге и Осульфа крайняя северная часть Нортумбрии, называемая Берницией, осталась без правителя. Вильгельм отправил туда Госпатрика, сына Малдреда из дома Бамбурга, потомка эрла Вальтеофа I и эрла Утреда.
Симеон Даремский утверждает, что Госпатрик попросту купил свой пост у Вильгельма во время рождественского собрания двора, очевидно, заявив, что сможет обеспечить сбор гельда. В течение нескольких лет, до того, как принять участие в восстании, он будет частым гостем при королевском дворе и закончит свои дни в весьма удачном изгнании, среди приближенных короля Малькольма на правах эрла Данбара.
Английские бунтовщики все еще вели бесплодные переговоры с королем Свейном, надеясь убедить его послать войско в Англию: интуитивно они понимали, что им не удастся выдворить нормандцев лишь своими силами, без помощи извне. Так, в 1068 году настоятель монастыря Святого Августина в Кентербери Этельсиге отправился в Данию с подарками и пробыл там два года, испытывая свой дар убеждения на датском короле. Другие люди пытались привлечь на свою сторону могущественного архиепископа Адальберта Бременского, надеясь, что тот сумеет повлиять на короля Свейна.
[195] Но датский король не предпринимал никаких действий до 1070 года и выступил, когда возможность для успешного вторжения была уже упущена, впрочем, с немалой выгодой для себя. Что до настоятеля Этельсиге, то он лишился поддержки не только короля Вильгельма, но и собственных монахов. В 1070 году он был изгнан и снова отправился в Данию. Монахи негодовали, что монастырские земли достались нормандцам, и винили в этом своего настоятеля. Все попытки аббата воспротивиться изъятию земель лишь раздражали короля Вильгельма и привели к тому, что Этельсиге объявили вне закона. Как ни странно, он сумел умилостивить короля, и в 1080 году тот позволил ему вернуться в Англию на том условии, что вместо монастыря Святого Августина он удалится в Рамси.
[196]
