Неизвестно, сколько человек насчитывало их войско, но учитывая, что битва, в которой они противостояли войску короля Харальда и эрла Тости, длилась почти весь день, это была внушительная сила. Флотилия Харальда состояла из 300 кораблей, на которых могли прибыть около 12 тысяч воинов. Немалая часть норвежцев осталась в Рикколе охранять корабли, так что в распоряжении Харальда имелось, вероятно, около 10 тысяч человек. У эрлов, скорее всего, было около 8–9 тысяч. Но это лишь приблизительные цифры.
Король Харальд, намереваясь захватить Йорк, подошел к городу с юга. Эрлы, не желая подвергать город опасности разрушения, которым чревата осада, вышли из городских ворот и встретили норвежцев в месте под названием Фулфорд («дурной брод»); сейчас это пригород Йорка. Там, согласно хронике Иоанна Вустерского, англичане, «когда началась битва, бились так отважно, что сразили множество врагов. Но после долгого сражения у них не хватило сил противостоять натиску норвежцев, и они бежали, понеся огромные потери, и больше их утонуло в реке, нежели пало на поле боя».
Сага утверждает, что в битве участвовал эрл Вальтеоф, сын Сиварда Дигеры, эрла Нортумбрии. Поскольку прославленный эрл Сивард умер в 1055 году, к 1066-му его сын уже должен был достаточно подрасти для участия в сражении. Его старший сводный брат, Осберн, погиб в битве с шотландцами в 1054-м, так что к 1066 году Вальтеоф вполне мог достичь восемнадцати лет, возраста, в котором молодой человек мог рассчитывать на получение титула эрла (титульные земли Вальтеофа находились на территории современного Ист-Мидлендс). В «Круге земном» Снорри Стурлусон хвалится, что после битвы «…Вальтеофа / Мёртвое войско / Топи телами / Устилало».
[86] Молодому эрлу предстояло сыграть значительную роль в будущих восстаниях против нормандского короля и покрыть себя славой при захвате занятого нормандцами Йорка в 1069 году.
[87]
Итак, ранним утром в среду, 20 сентября, в канун дня святого Матфея, эрлы двинулись во главе войска по мощеной дороге к Дурному броду, туда, где с востока в Уз впадал ручей (сейчас это место зовется Джермани-Бек). Они намеревались преградить норвежскому королю путь к Йорку и не дать ему разорить окружающую местность. Харальд, который вел своих людей от кораблей, стоящих в Рикколе, примерно в десяти милях к югу, обнаружил у брода английское войско. Откажись он сейчас от битвы, ему пришлось бы сделать большой крюк на восток, при этом рискуя попасть в засаду (устраивать которые было излюбленной тактикой жителей Нортумбрии). Поэтому король Харальд решил принять вызов; в данном случае в источниках нет никаких упоминаний о предваряющих переговорах.
Подойдя к броду во главе более сильных частей войска — центра и левого фланга (тогда как более слабый правый фланг достался Тости) — король обнаружил, что ручей промыл глубокий и широкий овраг, спускавшийся к Узу и преграждавший путь его воинам. Тот склон оврага, где стояли норвежцы, был ниже, чем тот, который занимали Эдвин и Моркар. Чтобы начать наступление, нужно было спуститься в овраг, пересечь брод и взобраться по противоположной стороне, преодолевая яростное сопротивление противника. И все же эрл Тости решил поступить именно так.
Харальду противостояли эрл Эдвин и его мерсийцы, расположившиеся на берегу, намытом разливом Уза, и защищенные с правого фланга рекой. Левое крыло, под командованием эрла Моркара, было прикрыто с фланга широкой полосой непроходимых топей. Сражение начали лучники, а когда у них иссяк запас стрел, из-за стоящих друг против друга стен щитов полетели метательные копья, которые в Англии назывались «атегар».
Длина переднего ряда щитовой стены составляла около четырехсот ярдов, то есть в ней стояло примерно 2000 человек. Когда противники находились уже в 30 футах друг от друга, король Харальд дал своему правому крылу сигнал наступать на левое крыло англичан — возможно, это был маневр, рассчитанный на то, чтобы выманить Моркара вперед. В то время как люди Тости спустились в овраг, Моркар предпринял, как ему казалось, решительное наступление. Его воины, находившиеся в более выгодной позиции, перестроились в клинья, закрытые щитами с трех боков и сверху, и двинулись на врага, пробивая бреши в его рядах и заставляя его отступать. Раз за разом Моркар пробивался вперед, и левое крыло англичан, теснивших отступающих людей Тости, растягивалось все дальше и дальше.
Все это, начиная с «увертюры» лучников, вероятно, продолжалось несколько часов. Воины в кольчугах, с тяжелыми щитами, быстро уставали и не могли с большой скоростью продвигаться вперед, сталкиваясь с сопротивлением врага. Такие битвы изматывают людей, и в них всегда бывают перерывы, во время которых обе стороны отдыхают, удерживая занятые позиции.
Тем временем король Харальд на своем левом фланге теснил войско Эдвина, стоявшее на берегу реки; и англичане, и норвежцы бились упорно и кроваво, не отступая ни на фут. Увидев, что правый фланг вышедшего далеко вперед отряда Моркара полностью открыт, Харальд нанес ответный удар. Он повелел поднять свое знамя, которое называлось «Опустошитель страны», он протрубил сигнал к наступлению и обрушил на фланг Моркара всю мощь отрядов, находившихся в центре, оставив часть людей сдерживать натиск эрла Эдвина. Таким образом, он сумел пробить зияющую дыру в рядах англичан. Чтобы не оказаться в окружении, эрл был вынужден отступить и развернуть свои войска лицом к новому противнику, но тут же обнаружил, что его людей теснят к болотам с левой стороны.
Король Харальд тем временем приказал своему левому крылу заставить эрла Эдвина продвинуться дальше вдоль берега реки, разделив английское войско пополам. Эдвину пришлось отступить, чтобы отразить атаку на своем левом фланге. Его войско оказалось запертым на узком пяточке у реки, хотя и продолжало отчаянно сражаться. Как сказал Харальд в сочиненной им самим висе, он «приказал трубить в рога и побуждал своих людей идти вперед».
[88] Как только король пересек брод, действия эрла Эдвина потеряли всякое значение — ему оставалось лишь отступить с боем. Харальд тем временем решил покончить с людьми Моркара; Моркар вскоре оказался окружен со всех сторон, и при этом обе стороны понесли невообразимые потери. Те из воинов эрла, кого не сразил меч, были просто затоптаны. В саге говорится, что в ручье вместо воды текла кровь и что «Как по твёрдой / Земле, по трупам / Шли норвежцы».
[89] Затем поднимающийся прилив покрыл тела убитых, создавая впечатление, что они утонули, а не пали в бою.
