Когда она вернулась с полей смерти, Тикани был погружен в саван молчаливого ужаса. Никто, похоже, не знал, что делать. То тут, то там Рин замечала судорожные попытки кого-то спасти и что-то восстановить. На месте праздничных костров, куда попало больше всего бомб, устроили полевой лазарет, но там работали только два лекаря с одним помощником – слишком мало, чтобы помочь раненым, растянувшимся по площади в очередь. Солдаты разбирали завалы или безуспешно пытались соорудить временные укрытия над неглубокими воронками на месте зданий. Но большинство выживших, и горожане, и солдаты, просто тупо стояли вокруг, словно не могли поверить в происходящее.
Никто не отдавал приказы.
Командовать должна была Рин. Но и она просто безучастно бродила вокруг. Она не знала, что говорить. Любой приказ и любое действие казались бессмысленными. Как можно из этого выбраться?
Она не могла обратить время вспять. Не могла вернуть мертвых. «Не будь такой жалкой, – сказал бы Алтан. Его голос звучал все громче и четче, словно он стоял совсем рядом. – Хватит вести себя как ребенок. Да, ты проиграла. Но еще жива. Так собери осколки и сообрази, как начать все сначала».
Она сделала глубокий вдох, расправила плечи и попыталась хотя бы притвориться, будто знает, что делает.
Нужно вернуться к основам. Разобраться, что имеется в наличии и что потеряно. Определить, что осталось от армии. Собрать офицеров.
Рин схватила за руку первого попавшегося Железного волка:
– Где Суцзы?
Рин не удивилась бы, скажи он, что понятия не имеет. Железные волки по большей части слонялись поблизости в таком же замешательстве и отупении, как и остальные. Но она не была готова к отразившемуся на его лице ужасу.
Он выглядел так, будто она грозилась его прикончить.
– Он… Его здесь нет, – ответил он после паузы.
– Это я и так вижу, – огрызнулась Рин. – Так найди его. Скажи ему, что я хочу его видеть. Сейчас же.
Железный волк как будто пытался принять какое-то решение. Он странно на нее косился, но Рин так и не поняла, что это значит. Вызов? Смущение? Она уже собиралась спросить снова, но тут солдат кивнул и ушел в сторону руин.
Рин вернулась в генеральскую штаб-квартиру – одно из немногих зданий, которое уцелело благодаря каменному фундаменту. Она села за стол, вытащила из ящика стопку планов и расстелила их на столе. И задумалась.
В ее крови почти не осталось следов опиума. Вернулась прежняя ясность ума. И разум снова вернулся к холодному, логическому планированию, неподвластному мелким колебаниям войны. Знакомые действия успокаивали. У нее получится. Ведь ее к этому готовили.
На мгновение она забыла об ужасах происходящего, забыла о боли, раздирающей все тело, и погрузилась в планирование следующих шагов. Начала с задач, для которых ей не понадобится Суцзы. Перво-наперво Рин собрала группу надежных и быстроногих бойцов и велела им как можно скорее оценить потери. Нужно узнать, сколько осталось людей, пересчитав пациентов полевого госпиталя и трупы. Рин составила список необходимого для восстановления армии – что нужно найти или соорудить в ближайшие сутки: транспорт, запасы провизии и кров. Перечитала донесения лазутчиков о последних известных позициях республиканской армии. Разведданные явно устарели, но лучше знать о пробелах в них.
Потом она попыталась придумать способ, как уничтожить треклятые дирижабли.
С аркебузами она могла разобраться – это всего-навсего более быстрые и более смертоносные арбалеты. Но треклятые дирижабли меняли весь пейзаж битвы, добавляя лишнее измерение, ей неподвластное. Нужно найти способ с ними разделаться.
Рин начала зарисовывать по памяти их конструкцию. Вот бы удалось сбить хоть один, чтобы изучить, но пока что придется удовольствоваться воспоминаниями. Картинки в голове были туманны, пришлось сосредоточиться, продираясь сквозь дым и грохот, чтобы вспомнить, где расположены пушки, где сидят пассажиры и как гондола крепится к аэростату с воздухом.
Рин точно знала одно – воздушные корабли раздражающе хорошо сконструированы. Снизу они хорошо защищены, без единой видной глазу прорехи для прицела, и летают слишком высоко в воздухе, вне досягаемости стрел и пушек. Заманчивой целью выглядели аэростаты, поддерживающие дирижабли в воздухе. Если продырявить их, весь дирижабль рухнет. Но они, похоже, покрыты каким-то легким металлом, который не проткнуть наконечником стрелы, а пушечное ядро не пошлешь на такую высоту, так что Рин никогда не видела, чем это может кончиться.
Может, ракеты? Возможно ли рассчитать правильную траекторию? Какая нужна взрывная мощность? И где взять артиллерию?
Она раздраженно смяла рисунок. Все подобные задачи были вотчиной Катая. Он был ее инженером, специалистом по решению технических задач. Рин строила грандиозные планы, а Катай разбирался с деталями. Он наверняка бы уже все придумал, уже прилаживал бы к пушке какое-нибудь замысловатое изобретение, и все это каким-то чудом сработало бы.
В грудь вонзилась боль, не имеющая отношения к ранам, терзающая сердце зазубренными лезвиями тысячи кинжалов. Она охнула и зажала рот рукой.
По пальцам потекли слезы. Она не справится в одиночку.
Боги, как же его недостает!
«Прекрати! – потребовал Алтан. – Не будь ребенком. Катая нет. Стенания и злость этого не исправят».
Но Рин могла думать лишь о том, как его вернуть.
Она отложила рисунки. Сейчас она все равно не в состоянии ничего придумать. Главное теперь – просто выжить, собрать остатки армии. А для этого нужен Суцзы, который так и не появился.
Рин нахмурилась. А почему он не появился? Прошло больше часа. Она не видела его после атаки, но вряд ли он погиб или попал в плен, об этом уже было бы известно. Рин встала и направилась к двери. И подскочила от неожиданности, увидев по ту сторону все того же Железного волка. Он уже поднял руку, собираясь постучать. Но никаких следов Суцзы.
– Где он? – спросила Рин.
Железный волк откашлялся.
– Суцзы хочет встретиться с тобой в своем шатре.
Рин тут же одолели подозрения. Суцзы устроился в генеральской штаб-квартире, как и все остальные старшие офицеры. Что он делает в шатре?
– Это что, шутка? Я жду его уже больше часа, а он вообразил, что может вызвать меня к себе?
Лицо Железного волка осталось все таким же бесстрастным.
– Это все, что он сказал. Могу отвести, если хотите.
Рин уже почти решила отказаться. Да что он о себе возомнил? Она выше по званию. Он должен подчиняться. Как он посмел заставить ее ждать, как посмел…
Она прикусила язык, чтобы не брякнуть ничего сгоряча.
Не будь такой дурой. Сейчас она не могла позволить себе показывать, кто тут главный. Катай пропал, а вместе с ним и огонь. У нее не осталось рычагов. А для блефа время неподходящее. В кои-то веки придется прибегнуть к дипломатии.
