У одной стены была задрипанная с виду стойка, прислонившись к которой стоял легендарный Мертвец собственной персоной. Формально он не был достаточно взрослым для подобного места. Мертвецу было семнадцать, и около тридцати лет прошло с тех пор, как он был убит — забит до смерти на улице за кредитки и сотовый телефон. Он вернулся из мертвых, после заключения сделки с кем-то, чьего имени он по-прежнему предпочитают не называть, и страшно отомстил своим убийцам, только чтобы обнаружить, что в результате заключенной сделки обрести покой для него стало невозможным. И поэтому он разгуливает по Темной Стороне, вечно молодой, вечно проклятый, дух, заключенный в собственное мертвое тело, творя добро в надежде, что однажды он сможет собрать достаточно благосклонности Небес, чтобы разрушить условия заключенной им сделки.
Он был высоким и юношески худым, в темно-фиолетовой шинели, накинутой на плечи, черных кожаных брюках и высоких сапогах из телячьей кожи. Он носил черную розу на одном из лацканов и большой плоскую черную шляпу, сдвинутую на затылок. Его одежда распхнулась, открывая мертвенно-бледное тело, скрепленное воедино швами, скобами и клейкой лентой. Он больше не чувствует боли, но по-прежнему его тело можно повредить. Если приглядеться, то можнобыло увидеть пулевое отверстие у него во лбу, заполненное строительной замазкой.
Его длинное белое лицо было усталым, с пресыщенным взглядом, лихорадочно блестящими глазами и пухлыми влажными бесцветными губами. Он экспериментировали с косметикой, но чаще всего не придавал этому значения. Длинные темные волосы падали на плечи сальными кольцами. Он выглядел спокойным, небрежным, даже скучающим. Он пил виски прямо из бутылки и ел неаполитанское мороженое прямо из бочонка. Когда я приблизился, он слегка кивнул.
— Привет, Тэйлор, — говорил он невнятно, из-за набитого мороженым рта. — Извини, что потакаю собственным слабостям, но когда ты мертв, нужно получать удовольствия, где только можешь. Я бы предложил тебе выпить, но у меня только одна бутылка. И не заказывай ничего из бара — цены там кошмарные, а напитки — еще хуже.
Я кивнул. Это я уже знал. Мне довелось однажды здесь побывать, работая над делом, и позволить дать себя убедить заказать что-то навроде шампанского. У него был вкус вишневой колы. Здесь все было не тем, чем казалось. Даже у официантки был кадык.
— Так ты вышибала? — спросил я, слегка опершись спиной о стойку рядом с ним.
— Я руковожу здесь безопасностью, — поправил он меня. — Держу все под контролем. Большинству завсегдатаев хватает один раз взглянуть на меня, чтобы задуматься, прежде чем что-то сделать.
— А разве у тебя не постоянная работа — телохранителем этой, певицы, Россиньоль?
Он пожал плечами.
— Она в туре по Европе. А я… предпочитаю не покидать Темную Сторону. Это лишь временная работа, пока я не подыщу что-нибудь получше. Даже мертвым приходится зарабатывать себе на жизнь. Поэтому и девушки здесь.
Я кивнул. Темная Сторона так или иначе забирает у призраков и неупокоенных душ более чем справедливую долю, и все они вынуждены куда-то идти.
— А куда уходят девушки, когда они не работают? — спросил я.
Мертвец одарил меня снисходительной улыбкой.
— Они работают всегда. В том-то все и дело. Не похоже, что они когда-нибудь устают…
— А что им делать, чтобы выбраться из этого? Деньги вряд ли помогут.
— Точно. Но умная девушка может получать хорошие чаевые, а администрация гарантирует девушкам безопасность от некромантов, а также любых других сомнительных типов, которые используют энергию умерших в качестве топлива для своей магии. И, конечно, все девушки надеятся поймать на крючок благодарного клиента, превратить его в постоянного и выдоить его досуха.
Я осмотрел широкую аудиторию.
— Кто-нибудь интересный сегодня?
— Несколько имен, несколько лиц, никого из тех, кого бы ты знал, и никого, кого бы следовало отметить. Хотя у нас присутствует несколько мини-профессоров, которые утверждают, что проводят здесь исследования современного сленга. Им очень понравилось, когда я сказал, что этот клуб получил лицензию на освобождение духов…
Я послушно улыбнулся. Мертвец пожал плечами и хорошенько приложился к бутылке. Она была почти пуста.
Я смотрел, как танцуют призрачные дувушки. Оттягивая момент, когда мне придется сказать Мертвецу, почему я здесь. Сейчас они кружились и вращались под старый номер «Duran Duran», «Girls on Film», и, будучт призраками, все они были сверхъестественно красивы, невозможно гибки и совершенно очаровательны. Они танцевали с неумолимой грацией, притопывая босыми ногами и потряхивая своими огромными грудями, поднимаясь с платформ на горку и проносясь сквозь дымный воздух. Там и тут, клубясь по залу, а иногда даже проходя сквозь клиентов, вызывая у них дрожь от возбуждения, которого им больше нигде не найти. А почему бы и нет? Единственное, что было по-настоящему твердым на этих платформах, — это шесты.
— Не соблазняйся, — сказал Мертвец, поставив пустую бутылку и выскребая дочиста бочонок из-под мороженого. — Все это лишь гламур, чары. Ты вряд ли захочешь увидеть, как они выглядят на самом деле, когда снимают иллюзии между выступлениями. К сожалению, будучи мертвым, я всегда вижу их такими, какие они и есть, в этом и состоит главная прелесть этой работы.
Одна из девушек соблазнительно свесилась со своей платформы, она казалась совершенно плотной, пока не протянула один палец к выбранному клиенту, и тот втянул его в себя, вдыхая, как сигарный дым. Ее рука распалась на струйки, исчезая в его рту и ноздрях, пока он не мог больше втянуть и выпустил все обратно, кашляя и фыркая. Девушка хихикала, глядя как ее рука собирается воедино. На одной из платформ девушка внезапно загорелась, но продолжала танцевать, не сгорая.
— Пламя моей старой любви, — церемонно произнес Мертвец.
В Аптауне довольно много клубов, специализирующиеся на различных формах фетиша смерти, от мумификации до преждевременного погребения, а некоторые места и вовсе пускаются во все тяжкие, те же порно- Готы., или клубы типа «Мирного Покоя», где вы можете попробовать какое-то время побыть мертвым, чтобы посмотреть, каково это. Или бордель, где вы платите за секс с вампирами, упырями и зомби женского пола. Всегда есть любители их холодного мяса и привкуса формальдегида на своих губах…
Я рассказал все это Мертвецу, который проявил хоть какой-то интерес, только когда я дошел до борделя. Он даже достал блокнот и карандаш, чтобы записать адрес.
— Поверь мне, — сказал я твердо. — На самом деле тебе туда не хочется. Не то догуляешься до червей.
А потом одна из призрачных танцовщиц привлекла мое внимание, когда робко пригласила клиента и повела его, наполовину идя и наполовину — колеблясь в воздухе, в одну из частных кабинок в задней части угрюмого клуба. Заказчик был высоким и тощим, с налетом вороватости вокруг него. Они вдвоем исчезли в кабинке и плотно закрыли за собой дверь.
