Подбодрившись мыслью, что некоторые артисты годами живут в таком режиме, и ничего, Настя хотела дойти до павильонов, но сообразила, что там может быть опасно для Данилки. А тут подошло время обеда, пришлось возвращаться домой.
Если бы ей кто раньше рассказал, что для артистки родить ребенка – все равно что выпасть из поезда, причем в глухой тайге… Твой ушел в ночь, стуча колесами, и следующий не остановится, не подберет. Появились новые имена, у людей возникли новые связи, брешь от ее ухода в декрет даже если и возникла (что очень маловероятно), то давно затянулась.
Она-то, дурочка наивная, думала, что известность и востребованность – это навсегда, и год декрета окажется просто небольшой паузой в успешной карьере.
А с другой стороны, очень хорошо, что она была такой идеалисткой и никто не открыл ей глаза на суровую реальность! Она бы тогда точно испугалась и сделала аборт, когда Игорь отказался жениться. Даже не побоялась бы, что срок большой. И не было бы у нее самого прекрасного ребенка в мире! Нет, быть наивной дурой просто отлично, совершаешь именно те глупости, которые надо.
Настя засмеялась. Обычно Данилка с трудом укладывался на дневной сон, но сегодня от обилия новых впечатлений выключился прямо в своем высоком стульчике, не доев пюрешку.
Отнеся его в кроватку, Настя почувствовала, что настал решающий момент и позвонить Игорю необходимо именно сейчас. Бывали у нее порой такие предчувствия, иногда оправдывались, иногда нет, но Настя предпочитала думать, что это не просто так, а помощь высших сил.
Прикрыв дверь в комнату, она с колотящимся сердцем набрала номер, который знала наизусть, кажется, лучше, чем день своего рождения.
Трубку взяли быстро, так что она даже не успела разволноваться по-настоящему.
– Это я, – сказала Настя хрипло, услышав его голос.
– Кто – я?
– Настя.
В трубке помолчали, потом раздался тяжелый вздох:
– И зачем ты мне звонишь, Настя?
– Просто…
Она замялась. Господи, так часто она репетировала в уме этот разговор, так ярко представляла, что скажет Игорю, заготовила столько вариантов убедительных речей, а как до дела дошло, так язык присох к небу.
– Просто что? Хочешь насладиться своим триумфом? Да уж, отомстила так отомстила, только я не пойму, за что!
– В смысле – отомстила?
– Слушай, Настя, не знаю, что ты там себе напридумывала, но я никогда не обещал тебе жениться и хорошенько старался, чтобы у нас не было детей. И тем не менее, когда ты исхитрилась забеременеть и вопреки моим просьбам родила, я предлагал тебе финансовую помощь, и не один раз. Разве я виноват, что вы решили играть в гордых и независимых?
– Игорь, я ни в чем тебя не виню, – пробормотала Настя, с ужасом понимая, как жалко звучат ее слова, – наоборот, теперь я понимаю, что ты вел себя как порядочный человек, это я дура…
– Да, дура! – он повысил голос. – Я понимаю, ярость отвергнутой женщины требует выхода, ну я не знаю, дверь сожги, жене позвони, в конце концов, но в милицию-то бежать зачем? Ты же не только мне отомстила, а подставила людей, которые вовсе ничего плохого тебе не сделали!
– Я? – от изумления у Насти чуть трубка не выпала из рук.
– Ну а кто еще мог такую подлянку кинуть?
– Клянусь тебе, я ни при чем! Чем хочешь поклянусь!
– Да мне, откровенно говоря, плевать на твои лживые клятвы, – Игорь снова заговорил противным холодным тоном, который ранил хуже любого крика, – я и так знаю, что это твоих рук дело.
– Игорь, да нет же!!! – Настя кричала, забыв, что в комнате спит Данилка. – Нет, это не я!
– Прекрати истерику. У тебя был мотив и была возможность, и мне этого достаточно.
– Какая еще возможность?
– Сама знаешь. Все, Настя, разговор окончен. Радует только одно – в первую очередь ты сама себе отомстила. Ни один человек в здравом уме в свою картину тебя больше не позовет, можешь не сомневаться.
– Почему?
– А стукачка в коллективе кому нужна? – Игорь раскатисто расхохотался. – Этого добра и так хватает, так что перемудрила ты, мать, со своим возмездием.
– Игорь, я честно никому ничего не говорила, – всхлипнула Настя.
– Ну да, ну да.
– Правда! Ну что мне сделать, чтобы ты мне поверил?
– Да делай что хочешь! В конце концов, плевать, ты это или не ты, все равно я больше не хочу иметь с тобой ничего общего.
В трубке полетели короткие гудки, а Настя опустилась на пол, пытаясь сквозь тяжелый и колючий ком в горле вдохнуть хоть немного воздуха. Какое это, оказывается, ужасное чувство, когда тебя обвиняют черт знает в чем, а ты никак не можешь оправдаться, хотя ничего плохого не делал… Что Игорь был с ней груб и по сути послал, так что она даже не успела объяснить, как сильно его любит, это полбеды. Если он думает, что она настучала в милицию, то ненависть его понятна. Плохо, что он верит, будто она могла так жестоко поступить с ним после того, что между ними было. Мотив, возможность, что это вообще такое?
Настя встала, несколько раз глубоко вздохнула сквозь ком, и он чуть ослабил хватку, хотя и не отпустил совсем. Тяжелый удар она сейчас получила, но не время паниковать и отчаиваться, надо действовать по прежнему плану, только задача немножко усложнилась. Придется доказать Игорю свою невиновность. На остальных плевать двадцать раз, пусть думают что хотят, а Игорь должен быть уверен, что его возлюбленная – не предательница.
Она ведь толком ничего и не знала. Ну как ничего… Про аферу с заменой кожи на сатин, конечно, была в курсе, но это представлялось милой и остроумной комбинацией, эдаким веселым жульничеством, за которое уголовного наказания не полагается. Идти с такой информацией в милицию просто смешно, там и слушать не станут.
Вообще разве это так просто – настучать? Прямо заходи в районное отделение, открывай рот, и сразу к тебе подлетают менты с блокнотами, записывают твои бредни и принимают меры? Наверное, система устроена иначе. Надо знать, куда идти, к кому обращаться, чтобы тебя услышали. Господи, да когда Настя жила с родителями в поселке, сосед сверху такое вытворял, что просто ужас. И дрался, и буянил, и лампочки выкручивал, и лестницу с туалетом регулярно путал, а уж долг по квартплате у него был такой, что, как выражался папа, столько цифр в природе нету. Все обитатели дома жаловались на него участковому милиционеру, но тот даже бровью не повел. Не шелохнулся даже. Так то был простой алкаш, а тут всемирно известный режиссер…
Настя вздохнула. Что душой кривить, были дни, когда она люто ненавидела Игоря, и желала ему самого плохого, и призывала на его голову страшные кары. Так, получается, все это время в ее руках было орудие мести… А теперь поди докажи, что она даже не сознавала, что оно у нее есть.
Ладно, ничего. Сейчас Игорь взвинчен и растерян, но со временем увидит, что она рядом, и все поймет. Ах, жаль, в короткий миг своей славы она не обзавелась высокопоставленным покровителем… Ведь нравилась серьезным людям, на приемах с ней кто только не танцевал, и в СВ однажды ехала с каким-то могущественным дядькой из Иркутска, который явно был очень не прочь, да и она едва не попала под его обаяние, только в последний момент сумела пискнуть «что вы себе позволяете», и дядька отступил.
