— Иди за мной, — Герман бережно взял ее за руку и подвел к креслу в углу спальни. — Наклонись и положи ладони на подлокотники.
Лера не заставила его ждать, выполнив требование. Герман шагнул ей за спину, подтянув округлые бедра вверх так, чтобы ее ноги стали прямыми, как палки.
— Идеально, — промурлыкал Ермолов, наслаждаясь видом девушки сзади.
Он прижался стояком к ее попке. Лера содрогнулась.
— Оставайся здесь, дорогая. Не двигайся, — скомандовал брюнет.
Она кивнула, плотно сомкнув губы. Новый стон застрял у нее в горле.
Герман отступил на шаг и остановился, чтобы немного понаблюдать за ней. Мелентьева не шелохнулась.
Его послушная девочка.
Его абсолютная гибель.
ЭПИЛОГ
ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
Четырнадцатое июня. Сегодня тот самый день.
Герман был уверен, что сделал правильный выбор при покупке обручального кольца.
Мужчина резко вздохнул, представив выражение лица Мелентьевой, когда он попросит ее взять его фамилию.
— Ну же, соберись, — попытался успокоить себя. — Это не трудно. В конце концов, это она. Та самая девушка. Ты можешь рассказать ей о чем угодно, — проговаривая вслух бессвязный поток мыслей, Ермолов расправил плечи, встряхнул руками и чуть подпрыгнул на пятках.
Возможно, ему следовало подготовить речь?
Но Герман рассчитывал, что нужные слова появятся в нужный момент. Все пройдет идеальным образом. Он был уверен в этом. Они с Лерой через столько прошли вместе… Да, именно с этого и следует начать.
Герман достал из ящика письменного стола коробочку с кольцом и вернулся в спальню, чтобы спрятать драгоценность прежде, чем Лера обнаружит украшение и своего побледневшего парня, застигнутого врасплох.
Она вернется домой с минуты на минуту. Герман сказал ей утром, что хочет поужинать в модном ресторане, о котором она недавно упоминала вскользь. Он в сотый раз посмотрел на платье, которое купил для нее, и на свой костюм. Вместе вещи составляли великолепную гармонию стиля и цвета. Бархатный изумруд и роскошный рубин.
Ермолову не терпелось увидеть Леру в этом бордовом платье и с сияющим блеском счастья в глазах. Он бы скупил для нее все платья в мире, лишь бы она чувствовала себя самой совершенной женщиной, какой и являлась для Германа.
Он непременно скажет ей, как сильно ее обожает.
— Вот и все, — вновь проговорил вслух.
Ермолов предпочел бы избавиться от нервозности с помощью алкоголя, но отдергивал себя от этой мысли каждый раз.
Он должен отрепетировать то, как сделает предложение.
Брюнет опустился на одно колено, и его носок соскользнул. Чтобы предотвратить неуклюжее падение, Герман схватился за ближайший предмет, которым оказался торшер. Лампа с грохотом упала на пол, и это заглушило звук шагов Леры, пытавшейся открыть входную дверь. Девушка держала в руках огромный пакет с продуктами. Она выронила ключ и с шипением наклонилась, чтобы поднять связку брякающего металла.
С громким проклятием Герман поправил уцелевший, но помятый торшер. Он не услышал, как Лера крикнула его имя. Мелентьева ждала ответа, однако до нее донеслось лишь бормотание о том, что, по крайней мере, на этот раз не возникло беспорядка, чтобы заняться экстренной уборкой. Судя по стону Германа, Лера решила, что, несмотря на таинственное происшествие в спальне, он не пострадал… и подкрадывание может улучшить его настроение.
Но что-то заставило ее задержаться в дверном проеме, заглянув в щель, которую Ермолов оставил открытой. Мужчина держал что-то в руке и пристально смотрел в большое зеркало. Он собирался с мыслями, в то время как она на носочках передвигалась по коридору.
Герман опустился на одно колено.
Лера проглотила комок в горле, когда он прерывисто вздохнул и перешел к лучшей части:
— Лера, согласна ли ты выйти за меня замуж?
Ее руки взлетели ко рту. Она с глухим стуком уронила пакет, забыв, что должна была отнести продукты на кухню. С раздавшимся звуком взгляд Германа метнулся вверх. Он поймал в отражении изумленное лицо Мелентьевой. Брюнет беспомощно шевелил губами, как рыба, не в состоянии что-либо внятно объяснить.
Слезы катились по ее щекам.
Все, что Лера знала — так это то, что ей было необходимо добраться до Германа.
Она распахнула дверь настежь. В то же мгновение он встал и резко обернулся, когда Лера бросилась в его объятия.
— Да, — прошептала ему на ухо, прежде чем их губы встретились в неистовом поцелуе. — Да. Да. Да! Миллион раз да!
Герман крепко прижал к себе девушку, кружа ее в воздухе.
— Знаешь, у меня был план, и он состоял из гораздо более романтичных вещей, чем то, что ты увидела, — принялся объяснять брюнет. — Цветы, ресторан...
Лера задорно хихикнула.
— Герман, ты неисправим.
— Я хотел, чтобы все прошло элегантно. Как подобает.
— Если это так важно для тебя, — девушка положила ладони на плечи мужчины, заглянув ему в глаза, — мы можем повторить.
— Это больше не будет сюрпризом.
— Не для меня.
— Я люблю тебя, — сказал Герман, поцеловав девушку в лоб. — Я очень сильно люблю тебя, Лера. Ты сделала меня самым счастливым мужчиной, потому что согласилась стать моей женой.
Комок вновь застрял у нее горле.
— А мне понравилось, что я застукала тебя, — сквозь слезы улыбнулась Лера. — Только ты и я. Никакого ресторана и шумихи. Но мы можем вернуться к твоему плану, и… ты вновь попросил бы моей руки. Кажется, я готова слушать эти слова бесконечно.
— Я запишу на диктофон то, как делаю тебе предложение.
— Потрясающая идея!
Герман крепко прижал Леру к своей груди.
— Нет. Это лишнее. У тебя есть я. Навсегда, милая.
Лера всхлипнула.
— Я люблю тебя, Герман, — наконец, ответила она. Для влюбленного слуха Ермолова эти заветные слова слышались нежнейшей поэзией. — Мой будущий муж.
Герман улыбнулся, прочнее обвивая руки вокруг ее плеч.
— Моя будущая жена.
— Если ты не возражаешь, не могли бы мы отложить официальное повторное предложение руки и сердца на некоторое время? Я бы хотела объесться с тобой мороженым. Прямо сейчас, дорогой.
Вдруг ее глаза резко расширились.
— О боже, мороженое!
Лера выбралась из объятий жениха.
— Что такое?
— Я уронила банановое мороженое… вместе с остальными продуктами в коридоре.
Герман запрокинул голову, рассмеявшись.
