Ермолов легонько поцеловал Леру в макушку и крепче сжал в объятиях. Он закрыл глаза, уткнувшись щекой в ее волосы, и позволил сну овладеть его разумом.
Прошло чуть больше недели с тех пор, как Лера вернулась к Герману. Он по-прежнему не смел дотронуться до нее. Слишком боялся потерять контроль, рискуя оказаться поглощенным собственной зависимостью. Мелентьева выбрала его. Решение остаться с сексуально больным человеком — никак иначе игра с огнем. Герман твердил себе, что должен быть лучшим человеком для нее.
Он должен держать себя в руках, иначе снова потеряет Леру.
Теперь все по-другому.
Герман обдумывал каждый свой поступок, каждую мысль и слово. Всю прошлую неделю он внимательно следил за тем, что делала и говорила ему Мелентьева, надеясь, что ведет себя правильно. Мужчина был чуток и добр. За прошедшие дни смеялся столько, сколько не хохотал за всю жизнь. Они вместе просыпались, шли умываться, а после готовили омлет и завтракали. Обедали. Ужинали. Много держались за руки, обнимались, смотрели фильмы и по вечерам пили вино, танцуя в гостиной под чувственный джаз.
Все происходило идеальным образом… пока однажды вечером Герман не обнаружил Леру в своем кабинете.
Мужчина сидел за письменным столом, отвечая на рабочие письма по электронной почте. Он поднял голову на слабое шуршание и обнаружил Мелентьеву в прозрачных черных трусиках из кружева. К поясу с подвязками были прикреплены высокие чулки, облегавшие стройные бедра.
Если Лера пыталась произвести ошеломительный эффект, ей это бесспорно удалось. У Германа отвисла челюсть.
— Привет, — проворковала девушка соблазнительным тоном.
— Привет, — пробормотал мужчина, едва соображая.
Кому и что он должен был ответить в очередном письме?
В любом случае, к черту.
Одним своим видом Лера возбудила Ермолова настолько, что ему стало больно дышать. Словно на шее затянули удавки, и он прикоснулся пальцами к горлу, чтобы ослабить невидимое давление.
— Ты… ходила в таком виде по дому? — хриплый голос Германа сорвался на рычание. Теперь он готов был вырвать глаза любому, кто осмелился бы позариться на его бесценный бриллиант.
— Я ношу это для тебя, Герман, — сказала Лера, провокационно скользя руками вниз по своему телу, привлекая внимание брюнета к симпатичным трусикам. Он не мог налюбоваться восхитительной шатенкой, от которой захватывало дух. — Только для тебя, — девушка провела пальцем по верхней части груди, слегка затронув затвердевший сосок.
Герман сдавленно выругался.
— Ты не понимаешь, что делаешь, — мужчина стиснул кулаки.
Конечно, она не понимала. Маленькая глупышка. Он терзался изнурительной жаждой в течение нескольких недель. Он буквально висел на волоске над адским огнем. Ермолов прикладывал все усилия, чтобы подавлять животные желания, мучаясь от внутренней борьбы.
Лера прикусила губу и на цыпочках подошла к нему. Темноволосая бестия ловко схватилась за подлокотники кресла, наклонившись вперед так, чтобы их глаза находились на одном уровне.
— Я отчетливо понимаю, что делаю, Герман, — игриво приподняв бровь, возразила Мелентьева.
Ермолов издал гортанный стон.
Он рывком подался к ней, положив пальцы на подбородок девушки, и впился в ее губы.
— Ты добиваешься, чтобы я жестко оттрахал тебя на этом столе, детка? — прошептал ей в рот.
— Именно, — с вызовом бросила ему в ответ.
— Я не… хочу причинить тебе боль, Лера.
Шатенка поместила его лицо в свои ладони.
— Я доверяю тебе, Герман. Слышишь? Все будет хорошо. Пойдем.
Девушка переплела их пальцы и потянула за собой. Она повела их в хозяйскую спальню. Герман захлопнул дверь ногой, с восхищением пялясь на аппетитную попку Мелентьевой. Ему чертовски хотелось помять сочную плоть в своих пальцах.
— Итак, — с весельем протянула Лера, разворачиваясь к Ермолову лицом. — Что ты собираешься со мной сделать?
На губах мужчины расцвета мефистофельская улыбка. В его голове роился нескончаемый поток идей о том, как доставить Валерии удовольствие. Стоило ей задать вопрос, и Герман без промедлений составил план.
— Сними трусики, — строго прозвучало первое указание.
— Тебе придется подождать минутку, — хихикнула девушка, усаживаясь на кровать, и принялась развязывать все подвязки на чулках.
Герман достал с нижней полки шкафа, в котором Лера когда-то давно обнаружила его коллекцию секс-игрушек, черные туфли на шпильке. Он повернулся к девушке как раз в тот момент, когда она избавилась от трусиков. Ермолов прочистил горло, поморщившись от болезненного давления в штанах.
Лера одарила его великолепной улыбкой. Герман медленно подошел к кровати.
— Хочешь, чтобы я надела их? — поинтересовалась Мелентьева и посмотрела на обувь, свисавшую с кончиков указательного и среднего пальцев мужчины.
Герман издал согласное мычание. Она потянула руку, собираясь взять туфли, но мужчина остановил ее отрицательным жестом головы. Брюнет опустился на колени рядом с Лерой, скользя свободной рукой вниз по шелковистой гладкой ткани ее чулок.
— Оохх, — томно выдохнула шатенка, когда Герман небрежно поставил одну туфлю на пол, одновременно вдевая крошечную ступню Мелентьевой в другую туфлю.
— Ложись, — приказал миллиардер.
Она послушно кивнула и откинулась назад. Лера тихонечко всхлипнула, и от звука робкого стона по его спине пробежала дрожь. Герман схватил ее за бедра и притянул к самому краю матраса.
— Раздвинь ножки, дорогая, — попросил Ермолов.
Герман застонал, когда его глаза охватили все ее существо. Ему пришлось сделать глубокий вдох, чтобы удержаться от погружения в узенькую влажную дырочку. Он наклонился, целуя и покусывая внутреннюю часть бедра, минуя центр, прежде чем поцеловать и укусить другое бедро, заставляя Леру испустить глубокий стон. Тихие звуки, которые она издавала, посылали наполненные наслаждением потоки прямо к его члену. Он был так тверд.
— Пожалуйста, Герман, — плакала от изнеможения Мелентьева.
— А ты все так же нетерпелива.
— Даже не представляешь, насколько… — прохныкала она.
Мужчине пришлось укусить себя за щеку, когда наслаждение вновь пронзило его.
— Ты убьешь меня, — процедил, лаская ее бедра.
Девушка сексуально прогнулась в спине. Герман осторожно потянул ее к себе, призывая подняться с кровати. Лера повиновалась, когда он развернул ее спиной. Ермолов мягко сжал тонкую шею, оставив засос под ушком, затем притянул ее губы к своим. Поцеловал Мелентьеву со всей страстью, которая бушевала в нем. Она издала полный похоти стон, и это заставило его член дернуться в штанах.
