Он склонил голову вбок, ожидая следующего вопроса.
— Поэтому вы ее уволили? — парировала я. — Выходит, потому что она не подходила под ваши стандарты красоты?
— Отнюдь, — Герман рассмеялся. — Ольга забеременела и больше не могла удовлетворять мои потребности в качестве постоянной горничной. И… это было ее решением — уволиться. Не моим.
— О, — выдохнула я, взглянув на свои пальцы. Если учесть неопределенный статус наших взаимоотношений, следующий вопрос назрел сам собой, и я, честно говоря, была слишком вымотана, чтобы соблюдать субординацию. — Ольга случайно не от вас забеременела, Герман Давидович?
Я заметила, как брови Ермолова сошлись у переносицы.
Влиятельным людям всегда есть, что скрывать от других. И я была более чем уверена, что хранилище тайн Германа вмещало в себе достаточно скелетов.
— Нет, Лера. Отец ее ребенка — другой мужчина. Я не имею привычки спать со всеми женщинами, которые на меня работают и работали. Это правило, которое я строго соблюдал… до встречи с тобой.
Я судорожно вздохнула.
— Почему я? — слетело с моих пульсирующих губ.
— Почему нет?
За всю свою жизнь я еще ни разу не была так возбуждена одним крошечным опровержением. Возможно, дело было не только в этом. Возможно, то, как Герман смотрел на меня, заставляло кровь кипеть в нижней области моего тела.
— Я заставил тебя волноваться, — откровенно заметил Ермолов.
Не то слово.
Я скрестила ноги под столом, чтобы подавить поток безудержной потребности в Германе.
В одно мгновение он свел меня с ума.
— Ваш счет, — к нашему столику подошел молодой официант, отвлекая внимание Ермолова от меня, и я, наконец, смогла полноценно дышать.
— Спасибо, — Герман вытащил из нагрудного внутреннего кармашка пиджака черную пластиковую карту и протянул ее сотруднику ресторанчика. Как только официант удалился, брюнет повернулся ко мне и наклонился через столик, чтобы проговорить на выдохе: — Я хочу сказать, что, увидев тебя утром в этой проклятой юбке и блузке, обтягивающей твои холмики, теперь не могу избавиться от мыслей, как трахаю тебя, обнаженную и на каблуках. Я мечтаю об этом на протяжении всего дня.
Я не могла думать ни о чем, кроме него, когда мы сидели в автомобиле на обратном пути в лофт в одновременной близости и недосягаемости. Я могла бы протянуть руку и дотронуться до самого великолепного мужчины, но понимала, что, скорее всего, не остановлюсь. После того, что Герман сказала мне в кафе перед тем, как мы поднялись со своих мест и покинули уютное заведение, я прикладывала все силы, чтобы не залезть к нему на колени и не поцеловать. И плевать я хотела на водителя.
Лифт поднимался так же бесшумно, как мы стояли рука об руку внутри тесной кабины, наблюдая за меняющимися с каждым этажом цифрами на маленьком сенсорном экранчике. Будучи настоящим джентльменом, Ермолов позволил мне выйти в коридор раньше себя, что лишь усилило желание. Как только мы вошли в квартиру, я незаметно повернула голову и с удовлетворением обнаружила, что пристальный взгляд босса был сфокусирован на моей заднице.
Я прикусила губу и резко обернулась к Герману, застав его врасплох.
— Спасибо, что были со мной сегодня, и спасибо за приглашение на обед, — слегка дрожащим голосом сказала я.
— Пойдем, — изрек хрипло, схватив меня за запястье и потянув за собой.
Не задавая лишних вопросов, я последовала за ним.
Через несколько мгновений он уже затаскивал меня в кабинет, захлопывая дверь, а потом притянул к себе спиной и прижался всем телом. Воздух вылетел из моих легких при его неистовом движении.
— Я хочу раздеть тебя догола. Я хочу касаться каждого сантиметра твоей нежной, сладкой кожи. Я хочу трахать тебя, когда ты на каблуках, — выдохнул Герман мне в губы.
Его дыхание было теплым и манящим.
Как же я могла ответить «нет» на заманчивое предложение?
ГЛАВА 14
Неделя началась с загадочного сообщения от начальника службы безопасности, в котором говорилось, что Герман Давидович будет отсутствовать неопределенное время, и я должна продолжать уборку в доме, тем не менее, готовить еду в отсутствие хозяина дома не потребуется.
На неопределенный срок…
Я не имела ни малейшего понятия о причинах внезапного исчезновения Ермолова и лишь надеялась, что не произошло ничего плохого.
После первого и второго дня без каких-либо дальнейших сообщений или контактов относительно Германа я догадалась, что не получу разъяснений о том, как долго продлится «неопределенный срок». Предполагаемого времени или даты возвращения босса не существовало.
Он… просто исчез.
Дни тянулись медленно.
Ничего не предвещало скорой встречи с Ермоловым. Было очень одиноко находиться в огромной квартире за исключением тех редких случаев, когда кто-то из службы безопасности приходил и тут же уходил.
Семь. Чертовых. Дней.
Ни одного звонка, кроме первого, от Андрея. Я терялась в догадках, почему Герман так внезапно решил уйти. Честно говоря, я сомневалась, что он вообще в России. В электронном календаре с его расписанием, к которому у меня был доступ, не значилось никакой информации.
Я погрузилась в беспросветную темноту.
Пока не наступил седьмой день отсутствия Германа
Проснулась посреди ночи, почувствовав, как рядом со мной резко продавился матрас под тяжестью чьего-то тела. Я быстро перевернулась к незваному гостю и приготовилась закричать, судорожно вспоминая, каким предметом могу воспользоваться в качестве самообороны.
— Это я, — раздался шепот. — Не бойся, Лера. Это я, это я, все хорошо.
— Герман? — я потянулась к прикроватной тумбе, чтобы включить торшер.
Немного успокоилась, увидев склонившегося надо мной Ермолова.
— Лера, — выдохнул брюнет и приблизился к моим губам.
Я пребывала в полном замешательстве. Так не похоже на Германа, так интимно для него. И лишь когда ощутила вкус виски на его языке, то поняла, что именно повлияло на изменения в его поведении. Он был пьян.
— Что ты здесь делаешь? — спросила, немного отодвинувшись, чтобы попытаться прочесть выражение на его лице в полумраке комнаты.
Размышляя о причинах внезапного исчезновения Германа и такого же непредвиденного возвращения, я почему-то пришла к мысли, что он впервые находился в моей спальне. Впервые за все те недели, что я работала на него.
— Ш-ш-ш, — произнес он, прижимаясь губами к моим губам.
Его руки скользнули вверх по моей груди. Я точно знала, чего он добивался, но не была уверена, что должна соглашаться с этим из-за его ослабленного состояния.
