Я кивнула подбородком, до сих пор не веря, что меня вот-вот отшлепает миллиардер.
— В прошлом я использовал несколько стоп-слов, — разоткровенничался мужчина, и мои внутренности незамедлительно сжались при мысли о том, что Герман вытворял нечто подобное с другой женщиной, или даже несколькими…
Во мне разбушевалась ревность, и я разозлилась больше, потому что осознавала всю нелепость данной эмоции.
Ради всего святого… ЕРМОЛОВ МОЙ БОСС! Я не имела права ревновать его к кому-либо.
Хотя данный факт, разумеется, не мешал ему трахать меня, или раздевать, когда вздумается, наказывать поркой…
Я бы громко рассмеялась в лицо всем, кто когда-либо считал меня адекватной.
Нет. Нет. И нет.
Решения, которые я принимала в последнее время, доказывали противоположное.
— Если почувствуешь, что больше не можешь терпеть, то должна сказать «желтый», — дал наставление Герман.
— Чтобы ты прекратил?
— Сбавил обороты, — поправил меня.
— Омм, — задумчиво промычала я, трамбуя получаемые знания в отдельную информационную папку. — «Красный» — следующий уровень боли? — уточнила с горькой насмешкой, которую Ермолов проигнорировал.
— Правильно. «Желтый» — замедление. «Красный» — полная остановка.
Не было нужды в повторном разъяснении, поскольку я вполне могла справиться с уяснением такой элементарной концепции.
— Хорошо, — приняв условия с кивком, я немного расслабилась на коленях мужчины.
— Я начинаю?
— Зеленый свет, босс, — ответила саркастично, придерживаясь темы стоп-слов.
— Твой острый язычок не доведет до добра, Валерия, — рыкнул Герман.
Его рука зависла над моей задницей.
Я впилась зубками в нижнюю губу, усмирив очередной рвущийся наружу саркастичный комментарий.
— Десять шлепков. А потом я тебя трахну, — оповестил он буднично, словно рассказывал о погоде на завтрашний день.
— Тогда не заставляйте меня ждать, Герман Давидович, — промурлыкала я, смакуя на кончике языка сладкий вкус результата предстоящей порки.
Вдруг раздался звонкий звук первого шлепка по левой ягодице. Я пискнула, чувствуя каждый миллиметр пылающей кожи, куда пришелся обжигающий удар.
Боже мой, это было очень больно!
— Считай вслух, — распорядился Герман.
— Од-дин, — прошипела я.
— Молодец.
Рукой нежно скользнул по горящей плоти, прежде чем произвел следующий шлепок уже по правой ягодице. Спальню наполнил звук моего сдавленного болезненного стона.
— Считай, Лера.
— Д-два, — хныкнула я.
Следуя безукоризненному темпу, Герман наносил шлепок за шлепком, чередуя мои округлости. Правую, левую, правую, левую.
К моменту исполнения десятого сладкого удара мой голос превратился в рычание, которое я едва сумела подавить.
— Ты великолепно справилась, — пророненное им одобрение не откликнулось у меня особой радостью. Герман помог мне подняться с его колен. — Как ты себя чувствуешь? — заботливо поинтересовался, приглаживая ладонью мои растрепавшиеся в процессе порки волосы.
— Так, будто меня только что отшлепали, — удивительно, как я не растеряла остатки оптимизма. — По правде говоря, все было не так уж и плохо.
— Уверена? — спросил брюнет, пристально глядя на меня.
Я поджала губы.
— Нет, не совсем.
— Что не так?
— Вы должны выполнить свое обещание и трахнуть меня, — напомнила я со слабой улыбкой.
Герман с шумом втянул в себя воздух, подушечкой большой пальца надавив на мой подбородок. Я оцепенела в ожидании поцелуя. Ощущала, как стало жарко внизу живота. Хотела немедленно утолить это желание, но не решалась проявить инициативу.
Наконец, мужчина прильнул к моему рту, просунув внутрь язык. Он жадно сминал мои губы, продолжая немного грубо держать за подбородок. Другая его рука легла на мою талию. Жестом призывал забраться к нему на колени, что я и сделала, оседлав брюнета, прижавшись влажной промежностью к его пульсирующему члену.
Герман терзал и кусал мои губы в страстном порыве. Нежно прикоснулся к моей груди и с неожиданной силой сжал в своей ручище, которую переместил с подбородка. Я издала томный вздох, выгнулась в спине и запрокинула голову, подставляя шею для ласк.
Герман целовал меня, одновременно сжимая пальцами сосок. В ответ я гладила самого красивого мужчину по широкой спине, бугристым плечам и поджарому, рельефному торсу. Ермолов отстранился, чтобы перевести дыхание и, не выпуская меня из рук, качнулся в сторону. Не успела опомниться, как он оказался сверху, покусывая мочку моего уха и избавляясь от одежды на себе.
Вытащил из прикроватной тумбы презерватив, трахая взглядом мое обнаженное тело.
Герман медленно вошел в меня, и перед глазами с взрывом посыпались искры. Я потеряла самообладание, впившись ногтями в кожу мужчины, и хрипло застонала. Брюнет постепенно наращивал темп. Я синхронно двигала бедрами навстречу толчкам, извиваясь под ним, утопая в ярких ощущениях. Выкрикивала его имя, погружалась в тягучее тепло, наливающееся внизу живота.
На пике удовольствия я думала только о том, как бы продлить эти прекрасные ощущения.
Кончила с громким стоном, царапая брюнета от переизбытка эмоций. С тихим шипением он извергся вслед за мной, выгнувшись в спине так, что отчетливо были видны все его мускулы.
Я не могла надышаться. Сердце колотилось в груди с бешеным ритмом, и эти яростные удары о ребра заглушили остальные звуки.
Если порка всегда будет сопровождаться умопомрачительным сексом, возможно, мне следует пересмотреть свое отношение к данному виду наказания.
ГЛАВА 10
Войдя в большой вестибюль, я затаила дыхание. Всякий раз, когда возвращалась в лофт, у меня возникало нервное ощущение перед встречей с Германом. От одного его присутствия сводило живот и покалывало кожу.
Сейчас он, должно быть, еще в офисе, тем не менее, я не могла унять дрожь в руках, отпирая входную дверь своим ключом. Прошмыгнула внутрь, тщательно вытерла подошвы кед о ковер.
— Где ты была?
Услышав низкий укоризненный голос Ермолова, вздрогнула.
Тут же вскинув голову, я увидела его в гостиной. Он стоял у дивана, скрестив руки на груди, и сурово смотрел на меня.
Сердце подпрыгнуло к горлу. Я замерла, уставившись на мужчину широко раскрытыми глазами.
— Почему вы дома? — пробормотала вопрос, смущенная негодованием Германа.
Он же не злился на меня, потому что я отсутствовала пару часов?
