– Исключено, – отказался я. – Как только вы свяжетесь со мной, моя судьба станет и вашей судьбой. Окажется, что я даю вам правильные советы, а вы будете принимать неправильные решения. В результате вам все же придется обманывать мой выбор и соглашаться с ним, но тогда он окажется неправильным.
– О-о, вы меня совсем запутали! – засмеялся Мефистофель и вернул счастливый доллар в свой карман…
Выбирая тропинки наугад, я тем не менее не просто правильно вышел из леса к поселку Спутник, но и оказался прямо напротив дома Даши, только на другой стороне шоссе. В том, что это был дом именно Даши, я убедился мгновенно, потому что из двери в высоком заборе вышла некрасивая усатая женщина, очень похожая на мою домработницу, которую когда-то выгнала Вика. На поводке перед ней скакала трехногая собачка.
Лиза!
Увидев меня, Лиза завизжала и, вырвав поводок из рук домработницы, бросилась ко мне через дорогу, чудом не угодив под мчавшийся прямо на нее черный «мерседес». Она выскочила на обочину буквально из-под передних колес. И так же, как Лиза, завизжали тормоза. Машина остановилась в ста метрах от нас. Я вдруг подумал, что сейчас из нее выйдет отец Нугзара, уж очень все складывалось одно к одному. Но из «мерседеса» вышла молодая, стройная женщина в дорогой короткой шубке, с бледным, испуганным лицом. Она осторожно приблизилась к нам, с ужасом глядя на трехногую Лизу, – видимо, решила, что это ее рук, вернее колес, дело.
– Не волнуйтесь! – поспешил я успокоить ее. – Это не вы оторвали собачке лапку.
Женщина задумалась, словно долго не могла найти слов. Потом пробормотала:
– Нет, ну живут же на свете такие уроды! – и вернулась в машину. Я так и не понял, кого из нас двоих она имела в виду.
Лиза скакала возле моих ног на задних лапках, как цирковая собачка, которая ждет от дрессировщика премиального кусочка мяса, и даже описалась от волнения.
Ко мне подошла домработница Даши (почему-то я был уверен, что это именно домработница) и посмотрела на меня сурово.
– Дарья Семеновна у себя? – спросил я.
– У себя.
– Извольте доложить, что ее просит принять Иннокентий Иноземцев.
– Зачем так церемонно? – сказала она. – Я здесь только второй день работаю, а вы, судя по реакции Лизы, здесь нередкий гость.
– Ошибаетесь, уважаемая, – возразил я. – Я ни разу не был в этом доме, и даже в вашем городе впервые. Извольте все-таки доложить.
Женщина пожала плечами и, выждав очередное окно между машинами, вернулась обратно.
Через пять минут она снова стояла рядом с нами.
– Дарья Семеновна вас ожидают, – церемонно сказала она, приняв мои правила игры. – Просят вас.
– Нет-нет, – сказал я. – Вы собирались прогуляться с Лизой? Это сделаю я, если не возражаете. Почему-то мне кажется, Дарье Семеновне нужно некоторое время, чтобы подготовиться к встрече со мной.
На самом деле некоторое время нужно было мне. Странно, но ни в поезде по дороге в С., ни в трамваях, ни в лесу, блуждая по тропинкам, я не испытывал ни малейшего волнения. Но сейчас чувствовал, что у меня подкашиваются ноги и я просто не в состоянии проделать путь через шоссе к дому Даши.
Я побоялся задать домработнице страшный вопрос: если здесь Лиза, то не здесь ли Вика?
Два дня назад я пришел в издательство к Варшавскому без звонка. Перед этим мне позвонил Игумнов и сообщил, что Варшавский с племянницей (он так и сказал: «с племянницей») вернулись с Кипра, но Вика на работу не вышла и, по словам дяди, уволилась.
– Где она сейчас? – спросил я.
– Это ты спрашивай у Варшавского, – ответил Слава. – Я же просил тебя не вмешивать меня в ваши семейные дела.
– Ты редкая сволота, Игумнов! – сказал я. – Ты втравил меня в такие дела, за которые нормальные мужчины даже не в морду бьют, а убивают!
– Ну ты же не нормальный мужчина! – засмеялся Игумнов. – Ты – Иноземцев, такой же редкий тип, как и я.
Варшавский встретил меня не так, как в первый раз. Смотрел холодно и коньяку не предлагал.
– Здравствуйте, Иннокентий Платонович, – сказал он. – Чем обязан?
– Ничем вы мне не обязаны, – ответил я. – Я даже не буду спрашивать у вас, где сейчас находится Вика. Я прошу только об одном: дайте мне телефон Даши.
Варшавский задумался. Мне показалось, просьба моя его удивила. Он, видимо, ожидал, что я буду искать дочь, а не мать.
– Нет, не дам, – наконец сказал он. – Вообще, мне кажется, вам нужно исчезнуть из нашей жизни…
– Ах, вам так кажется?! – закричал я. – А о чем вы, ее дядя, думали, когда позволяли племяннице жить со мной, зная, что она моя дочь?
Рысьи брови Варшавского взлетели под потолок.
– Вика – ваша дочь? – растерянно спросил он. – Почему вы так решили? Но как же Дарья? Как она могла позволить?
– Вот это я и хотел бы у нее выяснить. Дайте мне ее телефон!
– Не кричите вы так, – попросил Варшавский. – Сейчас все мои бабы у дверей соберутся.
– Мне плевать на ваших баб, – ответил я. – Ваша семейка изувечила мою жизнь. Сперва Игорь, потом Вика. За что?! За то, что я тогда не спустился к Даше?
Варшавский снова задумался.
– Да, – сказал он, – Вика рассказала мне на Кипре эту историю. Призналась, что нарочно влюбила вас в себя и бросила в Новый год, чтобы отомстить за унижение матери. Я, конечно, всыпал ей по первое число, но такие кульбиты вообще в ее характере. Она вечно что-то сочиняет, всегда жила придуманной жизнью. Вика не спрашивала у меня разрешения жить с вами. Она никогда ни у кого не спрашивает разрешения. Думаю, вы и сами это поняли, пока жили с ней. Но я не знал, что дело обстоит так серьезно. Боже мой! Теперь я понимаю, почему так страдал Игорь. Он никогда мне этого не говорил, но я же видел, я все-таки его брат. И она молчала все то время, пока жила с вами? Боже мой!
– Послушайте, хватит уже причитать, – возмутился я. – Ладно, вы не знали. Но Даша-то не могла не знать!
– И это для меня полнейшая загадка.
Я смотрел на лицо Варшавского и пытался понять, врет он или нет? Я уже никому не верил. Но у него были такие несчастные глаза, словно у пингвина, которого вместо Антарктиды привезли в Африку.
– Когда вы последний раз встречались с Дарьей? – вдруг спросил он.
– То есть в каком это смысле – когда? – удивился я. – Вам что, месяц назвать?
– Простите за любопытство, но хотелось бы…
– Да как вам не стыдно? – возмутился я. – Я не желаю обсуждать с вами эти подробности! Дайте телефон Даши!
– Нет, не дам! – решительно возразил Варшавский. – Уходите, Иноземцев. Исчезните навсегда. Вика, конечно, совершила большую глупость. Но вы мужчина, а она, в сущности, ребенок. И за то, что случилось, несете ответственность вы!
