Отбросив девушку, он бросился на Мирона. Хватка его единственной здоровой руки была такая, будто плечо зажали в пневматических тисках. Они повалились. Прокатились по скользкому ламинату, затормозив о шкаф с книгами. Толчок был таким сильным, что книги посыпались, словно бумажный град.
Хидео, потеряв человеческий облик, рычал и рвался к незащищенному горлу. Мирон, как мог, его удерживал. Пистолет он выронил, а рука, в которую вцепился клон, быстро немела.
Он судорожно хлопал другой рукой по полу – в надежде отыскать пистолет, но наткнулся на что-то мягкое и влажное. А потом – на ребристую рукоять.
Отрезанная рука Хидео! – промелькнуло в голове. – А в ней – лазерный пистолет… Мёртвая конечность разжалась легко, и вот пистолет у него.
Мирон его не видит, наскоро изучает на ощупь – где спусковая кнопка, где шкала мощности… Кажется, прототипы таких лазерников были в какой-то игре…
Оружие очень лёгкое, рукоятка удобно ложится в ладонь. Он пытается навести её на Хидео, нажимает спуск… Клон успевает перехватить его запястье здоровой рукой и выстрел уходит в стену. Нет, в окно! – понимает Мирон, когда в кабинете взвивается ледяной вихрь.
Закалённое стекло не выдерживает полного лазерного заряда и лопается. Так же, как череп Михаила, под давлением вскипевших мозгов…
Как только периметр нарушается, срабатывает сигнализация – сирены начинают выть сразу по всему зданию. Скоро, очень скоро здесь будет охрана…
Мирон вновь с остервенением давит на гашетку пистолета – направив её точно в лоб Хидео. Но ничего не происходит.
Клон улыбается окровавленным ртом, а потом хватает Мирона за шею. Его пальцы смыкаются, словно стальные.
В комнате свистит ветер – на высоте сто сорок второго этажа бушует метель. Вихри снежинок влетают в разбитое окно, оседают на пол, на лежащую неподвижно Мелету, на горячий лоб Мирона…
В горле разгорается дикая боль. Будто голову отпиливают тупой пилой. Трещат хрупкие хрящики связок, под ними булькает что-то горячее, а рот наполняется кислотой с привкусом металла…
В глазах темнеет. Грудная клетка горит огнём, ноги судорожно подергиваются – это он чувствует на периферии, отмечая гаснущим сознанием.
В голове, как вспышки, мелькают образы…
Лицо Мелеты – не изменённое, а настоящее. Такое, каким он увидел его на пороге церкви. Серебристо поблескивают колечки пирсинга… "Я ни разу не видел, как она улыбается…"
И тут в горло проникает воздух. Ледяной, как струя нарзана из холодильника. Он жадно затягивается – будто это не воздух, а живительная мана, исцеляющая все раны на свете…
Он не понимает, что происходит. Почему клон перестал его душить?
Не в силах сдержаться, Мирон начинает судорожно кашлять. Слёзы застилают взор, он ничего не видит, но чувствует лёгкость и свободу движений – кто-то стащил с него клона.
Мелета. Она вновь вцепилась в Хидео – локтем зажимает ему шею. Она вся в крови, лицо белое, как у ангела.
Клон судорожно цепляется за девушку здоровой рукой, а культей неистово колотит по полу. Будто пытается отыскать отрезанную руку…
Она, держа клона мёртвой хваткой, пятится на спине, отталкиваясь пятками, обутыми в мягкие тапочки.
– Нет! – пытается крикнуть Мирон, но голос срывается. Боль в горле такая, словно всё – трахея, связки, пищевод – перемолоты в кашу.
Подсознательно от понимает, что она задумала, и ужасается.
Пытаясь помешать Мелете, он ползёт по полу, протягивает руки… Но та с упорством насекомого тащит клона к окну.
Стекла нет, оно высыпалось мелкими огранёнными зёрнами и пустой проём, от пола до потолка, зияет мокрым ледяным зевом.
– Мелета, не надо! – хрипит он, не понимая, слышит она его или нет. Лицо девушки – как восковая маска.
– Оно не стоит того! – хрипит Мирон. – Остановись…
– Ты – важнее, – говорит она, подобравшись к самому окну. Кусочки стекла сухо скрипят под её тяжестью.
Делает последний рывок, и – вместе с клоном – переваливается наружу.
– А-А-А! – слов нет, только пустое горькое отчаяние. Он надеется выкричать, вырвать из себя эту чёрную горечь, но она застревает острым осколком стекла где-то под рёбрами.
Собравшись с силами, Мирон подползает к окну и выглядывает наружу.
Пустота. Только твёрдая крошка мёрзлого снега в лицо.
Пару секунд он смотрит вниз, а затем, тяжело дыша, встаёт на колени. Следующий этап – подняться, держась за пустую раму.
Когда он оказывается на ногах, порыв ветра чуть не выталкивает наружу – будто громадная влажная ладонь врезала между лопаток.
В коридоре слышится дробный топот. Охрана наконец-то добралась до места…
Прихрамывая, Мирон преодолевает несколько шагов от окна до сейфа. Рядом с ним, на металлическом табурете, лежит модуль с Акирой.
Он совершенно гладкий – ни ручек, ни петель… Рывком расстегнув молнию вингсъюта, он всовывает модуль внутрь и прижимает к животу. Слишком тяжелый, – думает Мирон. Не удержится…
Шарит по полу глазами. Клейкая лента! Он видит серебристый кружок среди хлама, наклоняется – в глазах на секунду темнеет – подбирает моток скотча и зубами отрывает длинную ленту. Затем – еще одну. Приклеивает модуль прямо к животу, к голой коже, покрытой мурашками.
Задёргивает молнию, шагает к окну, и растопырив руки, ныряет в ледяную тьму.
Дверь, снесённая выстрелами, летит следом и с грохотом разбивается о голую раму…
Глава 19
Всё. Приехали.
Воздушный поток бьёт его по лицу, забивается ледяными свёрлами в уши и Мирон понимает, что забыл про капюшон. Тот треплется за спиной, как спущенный в знак поражения флажок.
Тонкие мембраны вингсъюта расправляются, он чувствует себя парусом, натянутым на непрочную мачту. Лицо леденеет.
Он не может согнуть руку и натянуть капюшон – нарушится аэродинамика полёта.
Зато перед глазами моментально вспыхивают биты информации – выбравшись за пределы экранированного пространства, проснулись Плюсы.
Мирон пытается высмотреть Мелету. Среди моря сигналов он старается обнаружить один.
Возможно, ей удалось высвободиться из хватки клона, раскрыть мембраны и полететь… Мысли путаются. В чёрном и густом, как чернила, воздухе нет ничего, кроме ледяной крошки.
– Программа… – произносит он одними губами. Горло болезненно сжимается, на губах трескается ледяная корочка.
– Слушаю, – тут же откликается в голове бесплотный голос.
– Найди Мелету.
– Принято, – говорит голос в голове. – Но есть некоторые замечания. Вы летите слишком быстро. Нужно изменить угол наклона…
