Подношу чашку к губам и, прикрыв глаза, делаю обжигающий глоток. Дрянь, но всё равно хорошо. Ещё бы сигарету, но правила банка запрещают сотрудникам курить на рабочем месте. Да и я как бы снова бросила.
— Кофе на голодный желудок — верный путь к гастриту, — доносится за спиной, и я оборачиваюсь: привалившись плечом к косяку, в дверях стоит Проскуров. В кипенно-белой рубашке, отутюженных брюках и начищенных до зеркального блеска ботинках. В них без единого изъяна можно рассмотреть своё отражение, впрочем, как и в его зализанных гелем волосах. Пижон. Покоритель женских сердец. Если кредит приходит брать женщина, 99 и 9, что она уйдёт с подписанным договором, какие бы условия там не предоставлялись — Руслан знает, как торговать лицом.
— И опять одна. Даже не пригласила компанию составить, — не доставая ладони из карманов брюк, Проскуров манерно приближается ко мне ближе, окутывая шлейфом идеально подобранного парфюма.
— В компании не нуждаюсь. Особенно твоей, — отворачиваюсь и делаю ещё глоток.
— А жаль, — присаживается на край стола и пропускает сквозь пальцы прядь моих волос. — Крутой цвет. Тебе идёт.
— Вообще-то, мы тут едим, а жопой своей… — пихаю его кулаком в бедро, и Руслан, смеясь, приземляется на соседний стул, бросая на меня откровенно развязные взгляды.
То, что он давно хочет затащить меня в свою постель для меня не секрет. Впрочем, если рассматривать его для быстротечных отношений "во имя здоровья" — кандидатура идеальнее не придумаешь. Не обременён бывшими жёнами, детьми и комплексами, любит покутить и ярый противник брака — в ЗАГС точно не потащит. К тому же в постели ураган. Сама не проверяла, но слухами земля полнится.
Прикосновение кожи к коже… Губы… Протяжный вздох…
Кофе встаёт поперёк горла и мне приходится приложить усилия, чтобы его проглотить.
— Филатова? Ты чего это? — Руслан, чуть наклонив голову, с тревогой заглядывает мне в глаза, не забывая при этом массировать моё обтянутое чулком колено.
— Всё нормально. Вспомнила… кое-что.
— Судя по лицу — сцену из фильма ужасов.
Глаза… Они такие синие… Дорожка поцелуев от плеча до запястья…
— Эй, — Проскуров щёлкает пальцами у моего лица, — точно всё норм? У тебя глаза стеклянные.
— Спала мало, — огрызаюсь, утыкаясь в чашку.
— М-м. Одна спала? Вернее, не спала?
— Что? — поднимаю взгляд и врезаюсь в зрачки напротив. Его радужка тоже синяя. Но просто синяя. Скучная.
— Брось, Филатова, все знают, что ты сейчас как монашка — с работы домой, из дома на работу. А развлекаться когда? Молодость, она не вечная.
— Некогда мне, Руслан, развлекаться, — поднимаюсь с оббитого чёрным кожзамом табурета и выливаю остатки кофе в раковину. — Это у тебя вся жизнь вокруг члена вертится, а по себе, как говорится, других не судят.
Проскуров подходит сзади и развязно кладёт руки на мою талию, просунув большие пальцы под тонкий ремешок строгой юбки.
— Я бы предложил и тебе вокруг моего члена повертеться, но ведь отбреешь же как всегда.
Шёпот прожженого ловеласа. Дешево. Тридцать лет мужику, а всё туда же. Даже двадцатилетние так не клеят.
Ты будешь хотеть меня…
— Ну, что скажешь? — мурчит на ухо, плавно перемещая ладони с талии на ягодицы. — Да брось, Наташ, мы ж с тобой давно знакомы. У меня сейчас тоже на личном затишье, ты явно скучаешь, почему бы нам не помочь друг другу?
Закрываю глаза и прислушиваюсь к ощущениям. Симпатичный мужик ласкает мои бёдра, нашёптывая всякую фривольную чепуху. В задницу мне упирается набирающий с космической скоростью эрекцию член, и так как секса у меня не было уже восемь недель, но логике вещей я должна течь мартовской кошкой. Но… я абсолютно невозмутима. Моё тело спокойно реагирует на его прикосновения, а член не вызывает никаких мыслей, кроме как: а правы ли были сплетницы, шушукаясь в кулуарах, что у Проскурова — большой?
— Я вижу, что ты странная какая-то из отпуска вернулась, — продолжает нашёптывать он, — мысли какие-то гоняешь. Я не знаю, что у тебя там произошло, может, хахаль какой бросил, но всё это фигня, поверь. Лучший способ сбросить стресс и лишний вес — хороший перепих. Жизнь сразу яркими красками заиграет, — юркая ладонь скрывается в вырезе моей рубашки, за что тут же обладатель развязной пятерни получает локтем по рёбрам.
Проскуров тихо посмеивается мне в шею, не оставляя попыток забраться уже хоть куда-нибудь.
А может… действительно? Мне тридцать один год, за дружеский секс никто камнями не забросает, да и не в том я уже возрасте, когда зависишь от мнения окружающих.
Мне это нужно. Я должна окончательно перечеркнуть прошлое! Я должна выбросить из головы его. Может, секс с Проскуровым и есть та волшебная пилюля, что поможет мне хоть как-то его забыть?
Хочешь меня?..
Я должна попробовать!
— Можем поехать ко мне после работы. На чай, — предлагаю, не оборачиваясь. — Сын у бабушки до девяти.
— Ты серьёзно? — восторженно, словно мальчишка восклицает Руслан, и прижимается доказательством своего восторга ещё плотнее. — Я люблю чай. С удовольствием. На твоей или моей поедем?
— Ты рехнулся? — оборачиваюсь. — Каждый на своей. Или ты ещё потом у меня ночевать собрался и яйца в виде сердечек на завтрак пожарить? Просто секс, Проскуров. Отстрелялся и домой.
— Понял, не дурак. А с тобой приятно иметь дело.
— Не говори, ваще гайки закрутили… — доносится голос Комиссаровой и следом щелчок ручки двери.
Проскуров быстро от меня отпрянул, делая вид, что что-то разыскивает в шкафчике.
— Хрень какая-то, снова чай закончился, — глупо бурчит себе под нос, и я едва могу скрыть улыбку. Ну и идио-от…
— Так вот чай, Рус, — Настя тычет на упакову лимонного Липтона и зависает, хитро щурясь: — Мы вам помешали, что ли? Мы с Катей можем выйти, если что.
Всем в филиале известно, что в постели Проскурова успели побывать обе. Может, даже одновременно. Слухи разные ходят.
— Передумал, капучино из автомата выпью, — Руслан невозмутимо идёт на выход и уже у двери оборачивается, адресуя мне одними губами: "до вечера".
