– Где она? – с этими словами бросилась в ванную комнату.
* * *
Я осматривала себя с помощью имеющихся в ванной зеркал, но так ничего и не нашла, никакой метки. Потому, наверное, что думала увидеть след от укуса. Но на коже было лишь маленькое красное пятнышко. И то, это я сама запросто могла натереть ее, когда хватала себя и так и этак.
– Ты обманул меня! – с такими словами вышла из ванной, сверкая на Трофимова глазами.
А он, оказалось, уже успел переодеться в домашние брюки, и еще прилег на кровать.
– Иди сюда, – постучал по шелку рядом с собой. – Я поясню тебе, что значит метка.
И я, наивная, купилась. А как опустилась на краешек постели, так снова оказалась распластанной и придавленной весом мужского тела.
– Значит, так! Объясняю в последний раз. Я. Никогда. Не обманываю. Это ясно?
– Хочешь сказать, что метка на мне стоит?
– Еще как! МММ! Какая душистая… – повел носом и довольно прищурился.
– Она ощущается по запаху? И только? – что-то меня не успокоил его кивок. – Я припоминаю… ты меня под утро… там лизал?
– Заживлял укус. А поскольку мы истинная пара, все быстро заросло.
– То есть?! Прямо взял и со всей силы цапнул?
– А в пылу страсти ты не почувствовала, – очень уверенным голосом выдал он мне. – Хотела страстного мужа? И остальным твоим требованиям, недавно озвученным, я тоже соответствую.
– Каким таким?.. Ах, тем требованиям?! Но я же сказала, что сама выберу волка!
– Это, если бы не я у тебя был в паре. И слушай внимательно дальше, дорогая.
– Прямо вся внимание!
– Никогда со мной не спорь.
– На людях. Я помню. И ты повторяешься, Трофимов.
– Нет. Никогда со мной не спорь ни при членах стаи, ни наедине.
– А если ты неправ?
– Этого не может быть. Я всегда прав.
– Ничего себе! Но ладно, на эту тему потом поговорим. А когда эта метка выветрится?
– Хм! Никогда. Ты теперь на всю жизнь моя, Ин.
– Разве так бывает? Нет, правда?! Вот, дела!.. Но погоди?.. Почему ты… у тебя же свадьба должна была быть…
– Она и будет, – он наклонился и принялся целовать мою шею.
– Погоди. Не делай так. Это меня сбивает с мысли.
Я просила его на полном серьезе, а он довольно улыбнулся и стал целовать с большим пылом.
– Трофимов! Так на ком ты женишься?
– Разве не понятно? – он уже чуть ни зарычал довольно, добравшись до моей груди.
– Нет! В смысле, оставь меня в покое.
– Зачем? Чтобы у тебя мысли прояснились? Оно мне надо?
– Ай! Так нечестно!
– Это другое. Стратегический ход. Так ты хочешь свадьбу, детка? Ответь. Скромную или пышную?
– Прекрати меня соблазнять! Убери руку из-под халата. Трофимов! Ты же обещал, еще вчера, ответить на мои вопросы.
– Что бы… тебя! Какие у тебя могут быть вопросы? Я выбрал тебя, и мы…
– А почему? – решила не сдаваться. – Ты же до вчерашнего дня был самым решительным образом настроен, дать свою фамилию Илоне. Что вчера произошло? Это все из-за моих дней? Они так подействовали на тебя? Или взыграла ревность? Она, а никакое не другое чувство, стала решающим стимулом к браку со мной, а не…
– Ты не успокоишься, да? Так и будешь допытываться?
Он наконец-то перестал меня сбивать с мысли ласками и встал с кровати. Чтобы нависнуть надо мной, уже стоя.
– Ага! Правду хочу.
– Будь по твоему желанию! Меня к тебе очень тянуло, Инна. Волка больше, и он первый тебя приметил, а потом неистово желал, но и я тоже был на грани. Тяжело давалась выдержка, но держался. И оставалось всего ничего, ночь и день вытерпеть, как мой будущий тесть, несостоявшийся, нарушил наш уговор.
– Вот как? Все дело в другом альфе, значит. И какой же договор он нарушил?
– Я взял с него слово, что не станет тебе вредить. И вообще, не приблизится к моей истинной паре. Я сам должен был решить твою дальнейшую судьбу. Разумеется, сделал бы для тебя все хорошо. Но он… ты же знаешь, что Макар его бета? Вот! Это отец Илоны его подослал. Приказал своему помощнику сделать тебя своей волчицей и увезти от меня подальше. Это ли не нарушение договора? А еще явное вторжение в мою личную зону. Разумеется, я это терпеть не намерен был.
– Вот как? – мне показалось или на меня вылили ушат ледяной воды? – В твою зону, значит?.. Вторглись! – начала трясущимися пальцами поправлять на себе халат, чтобы закрыть обнажившееся тело. – Макар, значит? А он ничего так мужчина, вообще-то…
– Инна! Не заводись.
– И вот из-за этого теперь невеста я, а не Илона. Чудненько! Про свадьбу спрашиваешь? Хм! Как здорово. И готовить ничего не надо – ты же то, другое, торжество должен был уже организовать, да? А платье мне ее бы перепало? А что ты так сощурился? Не нравятся мои слова? Знаешь, Трофимов?.. А я замуж за тебя не пойду!
– Инна!
– Что Инна? Я тридцать лет Инна. Жила себе… спокойно и, бац, роковой мужчина повстречался на пути. Далее, бац, метка. Это надо! А потом снова, бац, меня женой хотят сделать… из-за амбиций.
– Завелась? Тогда я пошел обедать. А ты посиди и остынь.
И он действительно направился к двери.
– Иди. Обедай. Но знай, что свадьбы никакой не будет.
– Да мне она и не нужна, – он резко развернулся, и тогда увидела, как горели его глаза. – Я тебе уступку хотел сделать. Это вы, женщины, любите всякую дребедень. Мне главное, что ты уже стала моей женой.
– Это как? А! Метка?
– Не только. Хотела правды? Ладно! Свадьба нужна тебе в первую очередь и твоей человеческой родне.
– Вот еще! Да я никому не собираюсь говорить, что переспала с великим и ужасным Трофимовым! О! Прошу прощения! С самым желанным женихом! Как ты там сказал? По тебе сохнут все девушки? А такое счастье свалилось на меня? А оно мне надо?
– Остановись, женщина! – он зарычал, или мне послышалось? – Не серди меня…
– А как со мной быть? Кто меня успокоит?
– Могу я, – он совсем развернулся и сделал несколько шагов в мою сторону. – Запомни, дорогая! Ты стала уже моей женщиной!
– Как стала, так и…
– И ты уже… возможно… понесла.
– Что я сделала? – не расслышала, наверное.
– Ты, скорее всего уже беременна, Инна.
– Ты… в своем уме? Как это?..
– Когда ставят метку парности, такое часто случается.
– Шутишь? В смысле, пугаешь?
– Нет. Через пару-тройку дней все станет ясно. Но у меня отличный нюх, дорогая. И он мне подсказывает… – Игорь наклонился и положил ладонь на мой живот. – Я, скорее всего, сделал нам ребенка… жена.
